– Не смей клеветать на меня! – вскричал Арсений.
– Дядя, в тебе умер великий артист, – притворно восхитился Александр.
– Замолчи!
– Да я только и делаю, что молчу… О наших с тобой делах. Но Костя откуда-то узнал, что именно ты мне колеса подсовывал. Не удивлюсь, если от Дашки.
Та тут же встрепенулась:
– Папа, я ничего такого…
– Да не важно, откуда он узнал. Главное – очень рассердился. И дядюшку моего разлюбезного побил. А еще пригрозил, что если хоть раз заметит меня с расширенными зрачками, то тут же сообщит об этом Снежане. Даже если я куплю дозу не у тебя, все равно… – Александр подался вперед, глаза его горели. Герда всмотрелась в зрачки, они были нормального размера. И алкоголем от Саши не пахло. Выходит, он был таким взвинченным не из-за допинга. – Помнишь, как ты трясся? И сам мне в глаза заглядывал? Да только спасло тебя то, что Костя в скором времени с матушкой рассорился и съехал. Иначе попал бы ты, серьезно попал!
– Ты, чертов наркоша! И я тут ни при чем!
– Как раз очень при чем. А что в последнее время я брал колеса в другом месте, никак тебя не оправдывает. Кстати, в день Костиной смерти я был под кайфом. И он, я думаю, это заметил!
– Ты на что намекаешь? – сузила глаза Дарья.
– А что, еще не ясно? Я считаю, что Костю Арсений убил. Чтоб тот не заложил его. Стреляет-то дядюшка прекрасно!
Арсений, побагровев, вскочил и схватил со стола графин с водой. Саша понял, для чего он отбросил свой стул, и отпрыгнул. В итоге вода, выплеснутая из графина, на него не попала. Только залила спинку стула.
– А ну, немедленно уймитесь! – на правах старшей скомандовала Хэлен. – Дайте спокойно поесть! Или выкатывайтесь отсюда…
Но выкатываться ни Саша, ни Арсений не стали. Уселись на свои места и ждали, когда им Карл разольет суп – его привезли на сервировочном столике горничные. Они же расставили соусы и холодные закуски.
– Что у нас сегодня на обед? – спросил Тема, поводя ноздрями. Запах, судя по всему, ему понравился, и он подставил свою тарелку под половник.
– Суп-пюре из брокколи, – ответил Карл.
– Опять трава, – скривился Саша. – А нельзя было борща наварить? Или щей, на худой конец?
– Если бы вы потрудились зайти на кухню и сообщить, что желаете поесть борща, повар обязательно бы его сварил. Но поскольку ни один из членов семьи не высказал своих…
– Все, все, проехали! – раздраженно выпалил Саша и демонстративно запихнул в рот кусок хлеба, положив на него ломтик помидора. – На второе хотя бы будет мясо?
– Рыба. В панировке. С овощами.
Александр застонал.
– Но если желаете, я распоряжусь, чтобы вам поджарили бифштекс.
– Распорядись уж, пожалуйста. А я пока отлучусь.
И он встал из-за стола.
– Собираешься принять для аппетита очередную дозу? – съязвила Дарья.
Александр не удосужил ее ответом. Но так зыркнул, что сестра отвела глаза.
– Зря на мальчишку наговариваешь, – проскрипела Хэлен. Она не притронулась к супу, едва ковырнула рыбу, которую принесли ей персонально, зато опорожнила две емкости с водкой. – Он в последнее время чист. Я лично слежу за ним.
– Что ж в день оглашения завещания не уследила?
– Сашка весь день был дома, никуда не отлучался. При нем колес не было. Не пойму, где взял.
– Откуда ты знаешь, что не было? – удивился Арсений.
– Досматривала и одежду, и комнату.
– Тетя!.. Как можно? Это бесцеремонное вмешательство в личную жизнь!
– Да с вами только так! Я и тебя блюла, когда ты мальчишкой был. Наркотиков тогда не было, но винище в поселке хлестали за милую душу. И «Беломор» курили! И ты чуть не пристрастился. Помню, как я находила под твоей кроватью папиросы да четвертинки с самогоном, а потом выбрасывала. И матери твоей ничего не говорила, чтоб не расстраивать! Так же и сейчас делаю!
– Ты прямо ангел-хранитель нашей семьи, – ехидно проговорила Дарья.
Старуха глянула на нее с таким пренебрежением, что сидящие за столом тут же прочли ее мысли: «Нашей? Ты сказала «нашей», приблудная девка? Да ты тут вообще никто. Приживалка. Так что помолчи!» После чего Хэлен сказала:
– Знала бы я, до чего мужики нашей семьи докатятся, ни за что бы не уехала в Америку! Без меня ты превратился в законченного лентяя, а Сашка – в полное ничтожество.
– Ха, точно! – хохотнул Тема. Он слопал суп за секунды, так же быстро разделался с рыбой и овощами и теперь сооружал себе бутерброд.
– Уж ты бы помолчал, – рявкнул на него Арсений. – Жиголо!
– Лучше быть жиголо, чем таким, как ты. К тому же мне только двадцать два. И я еще добьюсь успеха. А вот ты без сестры пропадешь. А вместе с тобой и дочура. Еще на паперти окажетесь…
– Вон из-за стола! – грохнула Хэлен. – Щенок!
– Бабуся, я вас, конечно, уважаю, но вы тут не командуйте. Выгнать меня из-за стола может только Снежана, но ее здесь нет. Так что сидите и не визжите…
И тут произошло то, чего никто не ожидал. Павел, до сего момента спокойно поедающий суп, вдруг поднялся, подошел к Теме, схватил его за шиворот и вытолкал из-за стола. Ростом и комплекцией тот не уступал Савицкому, но противостоять ему не мог. Сучил ногами, махал руками, а все равно был выдворен из столовой. Когда Паша вышвырнул Тему вон, Карл закрыл за ним дверь.
– Браво, молодой человек! – воскликнула Хэлен. – Вот так должны поступать настоящие мужчины, в чьем присутствии обижают дам!
– Тоже мне, подвиг, – скривился Арсений.
– Не подвиг, – согласилась с ним тетка. – Но ты не способен даже на это!
– Я не сторонник физических мер.
– Да кто бы сомневался…
– Но я предлагаю вышвырнуть мальчишку вон окончательно! Не из-за стола, а из дома.
– Я поддерживаю. Но это должно исходить от Снежаны. Она как-то уж очень к нему снисходительна.
– Ничего, когда узнает, что Сашка у него наркоту берет, сразу изменит свое отношение.
– А он разве у него берет?
– Мы всегда можем сделать так, что сестра в это поверит.
– Подбросить мальчишке наркотики?
– Да.
– Это нечестно. Я против подтасовок, – заявила Хэлен.
– Какая ты чистоплюйка, кто бы мог подумать!
– На самом деле, – встряла Дарья, – именно Тема в последнее время снабжал Сашку наркотиками.
– Откуда ты знаешь?
– Мне Костя сказал. Однажды я к нему приехала… Он уже со Снежаной не жил, обитал в своей квартире. А я была в городе, ну и… Дай, думаю, заскочу.
