Вот и нашлась тема для разговора. Вернее, Эмилия нашла.
– Тебе интересно?
– Конечно. Он был у меня первым.
– Пока ничего существенного, – признался Роман. – Может, ты что-нибудь вспомнила?
– Налей мне еще вина.
– Ты за рулем, – напомнил он.
– Я же не коньяк пью? Газировку. Давай ты не будешь читать мне мораль. Ладно?
Он кивнул и выполнил ее просьбу. В конце концов, каждый отвечает за себя сам.
Эмилия выпила и задумалась. Она совершенно не стеснялась своей наготы. Должно быть, все натурщицы перестают придавать этому значение. Привычка.
– Ты веришь, что портрет может убить человека, который на нем изображен? – серьезно спросила Эми.
– Честно? Нет. А что?
– Знаешь, такое случалось. Великие художники писали своих возлюбленных, и те умирали. Перечислить, скольких постигла роковая участь?
– Я далек от живописи. Боюсь, имена мне ничего не скажут. А… только возлюбленным грозила смерть?
– Не только. Иногда это были дочери или знакомые художников.
– Сказки, – покачал головой Лавров. – Я реалист, Эми. Если речь идет об Артынове, то я скорее поверю, что он сам убийца. Возомнил себя гением и расправился с беззащитной женщиной. Пусть все вокруг трубят, какой он великий! Вдохнул жизнь в образ на полотне, да так, что копия превзошла оригинал. И оригиналу ничего не оставалось, как умереть.
– Ты полагаешь, он мог… убить Ольгу? – ужаснулась Ложникова.
– Почему бы нет?
– Потому, что Сема… о боже… он не способен на убийство. Он…
– А кто собирался отправлять обряд «вызова смерти»?
– Это совсем другое, – возразила Эми, бледнея. Она натянула на себя край покрывала, чтобы унять охватившую ее дрожь.
– Ты за себя боишься? – догадался Лавров. – Артынов тебя тоже писал. Много. Если он опять предложит тебе позировать, согласишься?
– Н-нет! Ни за что!
– Значит, боишься.
– С гибелью Ольги что-то нечисто, – прошептала она. – Мне даже подумать страшно, что за этим кроется. Вдруг тут все-таки замешана черная магия?
Лавров взглянул на часы. Поздновато уже, пора бы и домой. Разговор о магии вызвал у него зевоту.
– Как зовут твоего двоюродного брата? – вдруг спросил он, надеясь подловить ее.
– Какого брата? – возмутилась Ложникова. – Опять ты за свое? У меня из двоюродных только сестры.
– А машину ты хорошо водишь? Скорость не превышаешь?
– К чему ты клонишь?
– Да так… беспокоюсь за тебя. Моя бы воля, я бы женщин за руль не пускал. Небось права тебе муж купил?
Эмилия приподнялась, оперлась на локоть и вприщур уставилась на Романа.
– Почему купил? Я ходила на вождение, сдавала экзамен, как положено. Я не самоубийца.
– Это хорошо, – задумчиво произнес он. – Хорошо. Будь внимательна во время движения. А лучше пока не пользуйся машиной. Поставь ее в гараж, на парковку, куда угодно, и отдохни от поездок.
– Что-о? – насторожилась она. – Предлагаешь мне пересесть на общественный транспорт? С какой радости?
Избежать объяснений Лаврову помог сигнал сотового. В другой раз он бы сбросил звонок, но сейчас разговор с любым человеком, кем бы тот ни был, оказался кстати.
– Алло?
– Это я, Рафик, – затараторил бывший одноклассник. – Где ты пропадаешь? Я тебе еле дозвонился.
– Работаю. По телефону болтать некогда.
Не докладывать же Рафику, что он периодически выключает телефон, а в Черном Логе вовсе нет сотовой связи.
– Извини, – сказал он Эмилии, поднялся и отошел к окну.
Она состроила сердитую мину, демонстративно отвернулась.
– Это ты меня извини за поздний звонок, – отозвался художник. – Дело очень важное.
– Да я не тебе. Говори, что случилось.
– Послушай, что мне удалось узнать… – прозвучало в трубке. И Рафик сообщил ему про встречу с Артыновым, про Паяца, который якобы подарил художнику флакончик с колдовским зельем, про покупателя «Венеры» и про соперничество Ольги и Алины.
– Спасибо, старик, – опешил Лавров, который никак не мог перестроиться с интимного на деловой лад. – Ты сделал за меня мою работу.
– Ты человек занятой, а я все равно болтаюсь без толку.
Пока они с Рафиком говорили, Эми отправилась в ванную. Было слышно, как там льется вода. Звукоизоляция в отеле оставляла желать лучшего.
Лавров со вздохом положил трубку и задумался. Новые данные следовало уложить в голове. Выходит, Артынов сам не отрицает сделки с нечистым. Даже хвастает этим! Может, он шизофреник?
Лавров вспомнил, сколько раз он пытался приписать шизофрению любому человеку, поступки которого были ему непонятны, и устыдился. Люди порой такое отчебучат, что волосы дыбом. И душевная болезнь тут ни при чем.
Взять хоть Михаила Кольцова. Казалось бы – зачем хоккеисту дорогая картина в духе Боттичелли? А вот же, приобрел! В пику жене, у которой давняя вражда с изображенной на полотне натурщицей? Или по неведению?
Интересно, как восприняла это сама Алина? Пришла в неистовство? Не подала виду, что ее это задело? Закатила мужу скандал?
– О чем мечтаешь, милый? – проворковала Эми, прижимаясь к нему всем своим теплым, влажным после душа телом. – Обо мне?
– Когда я смогу снова тебя увидеть? – поцеловал ее в щеку Роман. – Уже горю нетерпением.
Собственное притворство было ему противно. Но кто-то внутри заставлял его вести себя именно так, а не иначе. Кто-то навязывал ему роль Дон Жуана – циничного, насквозь лживого и похотливого, как мартовский кот.
Разбросанная по всему люксу одежда, которую они с Эми лихорадочно срывали друг с друга, чтобы слиться в экстазе любви, теперь вызывала чувство неловкости. Скрывая смущение, Лавров рассмеялся и подхватил даму на руки. Она приняла все за чистую монету, обвила его шею руками и замерла, ожидая продолжения. Казалось, все к тому шло. Мужчина отнес ее на кровать, уложил… но затем вдруг выпрямился и заявил, что уезжает.
Он собирал с полу свои вещи, а Эми прикладывала неимоверные усилия, чтобы не расплакаться. Любовник покидает ее сразу же после бурного секса. Он не собирается оставаться с ней на ночь.
– У тебя кто-то есть? – спросила она, подавляя обиду.
– Хочешь, я отвезу тебя домой? – вместо ответа предложил он.
«Теперь ясно, почему он почти не пил, – подумала она. – Заранее знал, что уедет. Черт! Черт!!!»
Поразительно, но гнусное поведение этого красивого брюнета, – не то сыщика, не то журналиста, – только разжигало ее. Он был слишком хорош в постели, чтобы не заслужить прощение.
