«Дядя» принес пакет с продуктами и бутылкой водки, правда, не самой дешевой. Видимо, мужичок желал хоть чем-то подчеркнуть свою щедрость. Впрочем, это было совершенно лишним. Особенно если учитывать обстоятельства их, с позволения сказать, романа без обязательств.
Вместо того чтобы найти себе нормального мужчину, блондинка предпочитала пускаться во все тяжкие со случайными кавалерами. Да, конечно, она не водила к себе местных алкашей и подобную им братию. Хотя бы в этом у нее еще включался фильтр. Но в остальном она была довольно нетребовательной.
Ее нельзя было назвать проституткой. Иногда она принимала денежные и другие подарки от своих хахалей. Но обычно это все носило чисто символический характер. Смыслом всех этих встреч являлся банальный секс. Именно его Евгения любила больше всего на свете и предпочитала, чтобы он был регулярным.
То обстоятельство, что от партнеров ей иногда перепадали какие-то крохи, для нее было делом десятым. Главное — получить удовольствие. Как видно, ни годы, ни жизненные обстоятельства не смогли ее изменить. Вместо того чтобы реально позаботиться о сыне, она думала о плотских утехах. Несмотря на мечты о чем-то большем, такая вот жизнь ее вполне устраивала.
Даже в редкие минуты грусти блондинка успокаивала себя мыслью о том, что живет не хуже других. В собственных глазах она была, конечно же, права. Чужие мнения на этот счет ее не интересовали. Да она и не пускала никого в свою жизнь настолько далеко, чтобы кто-то мог решиться сделать ей замечание по поводу ее непутевого образа жизни. Дамочка нарочно огораживала себя от травматических переживаний, как сказал бы психолог, будь он знаком с картиной жизни Евгении Самары.
Самара чмокнула любовника в выбритую, сдобренную мужским парфюмом щеку и не позволила поцеловать себя в губы. Она практиковала такой способ заигрывания. Мужчины от этого распалялись еще больше.
Отправив гостя в зал, она схватила пакет и скрылась с ним на кухне. Евгения быстро, в темпе вальса сварганила нехитрые бутерброды и выставила их на столик в зале, возле дивана. Туда же была отправлена бутылка водки и рюмки.
Пока она суетилась, хахаль занимался телевизором. Женя бросала на него похотливые взгляды. Он ей подмигивал в ответ на это и продолжал возиться с кнопками пульта дистанционного управления.
Блондинка давно уже разделила всех своих любовников на две категории. Основным признаком такой вот классификации был не материальный достаток или излюбленные позиции в сексе, а внимание к телевизору. Одни, придя к ней и ожидая бутербродов, просто сидели на диване. Другие же, как и вот этот, сразу же хватались за пульт и начинали переключать телеканалы.
Это ее забавляло. Иногда она даже играла, пыталась угадать, к какой категории будет относиться ее новый любовник. У нее часто это получалось. Насчет этого типа в том числе.
Хахаль щелкал кнопками. Он никак не мог найти телеканал, который, с его точки зрения, особенно подходил бы для романтического свидания. Его не устраивал ни один вариант.
В конце концов мужик плюнул на всю эту затею и остановился на том канале, где звучали песни российской эстрады. Это, конечно, было не совсем то, что ему хотелось, но, в принципе, такое зрелище не вызывало раздражения.
Тут на экране крупным планом стали показывать новое девичье трио. Полуобнаженные барышни задорно распевали о безопасной любви без обязательств. Оператор нарочно акцентировал внимание на самых аппетитных местах исполнительниц.
Гость, роняя слюни, смотрел на экран и восхищенно улыбался.
— Это ж надо таких шлюх в певицы выпускать! — не то в шутку, не то всерьез заметила блондинка, подоспевшая с тарелками.
— Зато они этого не скрывают. — Мужик ухмыльнулся. — Ратуют за свободный секс и контрацептивы.
— Ой, выискались тоже. Мы и сами все это знаем. В школе еще проходили. — Самара заулыбалась и попросила гостя наполнить рюмки.
Тот с удовольствием выполнил эту просьбу, поглядывая на весьма откровенный вырез ее облегающего платья.
Женя, безусловно, это заметила, подняла рюмку и проговорила:
— Хочу выпить за то, чтобы промежуток между поеданием глазами и бурным сексом был минимальным.
— Хорошо сказала, чертовка! — Мужик расплылся в похотливой улыбке и поднес рюмку, чтобы чокнуться.
Едва они выпили водки и успели ухватить что-то из закусок, в дверь позвонили. Тому человеку, который стоял за нею и нажимал на кнопку звонка, явно не терпелось.
Хозяйка квартиры поднялась с дивана и двинулась к двери. Она была уверена в том, что кто-то ошибся адресом, о чем с игривой улыбкой сказала своему хахалю, несколько приунывшему.
Тот успел расстроиться. Неожиданная помеха обломала кайф предвкушения того самого бурного секса, за который они только что поднимали рюмки. Звонок продолжал звучать.
Блондинка шла, покачивая бедрами, и напевала солоноватую песенку середины нулевых годов:
Хитроумный рачок
Притворялся как мог
Дурачком, дурачком, дурачком.
Приближается ночь,
и ты тоже не прочь
Стать рачком, стать рачком.
Не заглядывая в глазок, она отперла дверь и в одно мгновение опешила от неожиданности. На пороге стоял Резван Алиев с двумя быковатыми земляками, волосатыми, угрюмыми, готовыми за своего хозяина разорвать любого.
— Ой, — только и сумела выдавить из себя Самара.
— Крошка, кто там пришел? — не удержался от вопроса ее любовник.
Она хотела ответить, однако не смогла. Алиев жестом приказал ей молчать. Кавказцы тут же вошли в квартиру, чувствуя себя абсолютно по-хозяйски.
Затянувшееся молчание Евгении разволновало ее хахаля.
— Да что случилось? Почему ты молчишь? — настороженно спросил он, однако и на этот раз никакого ответа от блондинки не последовало.
Вместе с тем он довольно отчетливо слышал шаги и шорохи, доносящиеся из прихожей. Тут уж волей-неволей и заподозришь неладное.
Но любовник Евгении был весьма своеобразным типом. Он поднялся с дивана, отхлебнул водки прямо из горлышка бутылки, только после этого священнодействия метнулся в прихожую и едва не врезался в быков Алиева, стоявших там. Мужик едва смог вовремя притормозить.
Сказать, что зрелище, открывшееся перед ним, его удивило, значит ничего не сказать. Хахаль настолько опешил, что на несколько секунд даже потерял дар речи. На фоне двух громил он выглядел жалкой букашкой. Однако алкоголь в крови делал свое дело. Страх стремительно растворялся в водке, выпитой им. Хахаль молча посмотрел сначала на одного бугая, затем на второго, а Резвана и вовсе обделил своим вниманием. Как ни странно, они все тоже молчали. Самара безучастно стояла за спинами незваных гостей.
— Женечка, солнышко, что это за люди? Ты их ждала? — поинтересовался хахаль, хотя ответ был вполне очевидным.
