От третьего трупа Николай перешел к четвертому, затем к пятому и шестому. Каждый раз, раскрывая боевые шлемы, он видел одни и те же черты.
– Клоны, – прошептал Строгов.
– Клоны? – непонимающе переспросил Смит. По лицу сержанта было видно, что он ошарашен. Он никогда не видел клонов, больше того, он даже не задумывался над возможностью их существования.
– Зачем было делать клонов этих детей? И зачем их послали на смерть? – Луиза опустилась на колени у одного из тел. Не отрываясь, она смотрела в лицо мертвому юноше. Смотрела так, будто узнавала его, видела в нем что-то… вернее, кого-то.
– Не уверен, что их послали на смерть. Скорее их отправили нести смерть другим. Нам, например. И они были полны решимости выполнить приказ. – Это казалось нелепым, но, видя, как девушка смотрит на убитого, Николай почувствовал укол ревности. – Так что нечего тут распускать нюни. Луиза, давай, поднимайся!
– Но почему Тэрри? – Погруженный в свои мысли Смит не слушал разговор Луизы с Мастером. – Почему они сделали клонов именно с Тэрри?
– А может, тот, кого ты знал, тоже был клоном? – Строгов не терял времени даром. Он собирал оружие и боеприпасы. – Может, натуральный природный прототип никогда не существовал? Все они из одной пробирки.
Тут Строгов вспомнил, как молодые спецназовцы молниеносно реагировали на его выпады, как практически не уступали ему в скорости. Вместе с воспоминаниями возникло подозрение: этих ребят создали специально для охоты на него – Великого Мастера. Они – словно противовес ему. Такие же быстрые, ловкие и проворные, только вот с другим знаком. Если Строгов имел все основания присвоить себе «плюс», то они бесспорно «минус». Если он вещество, они – антивещество. Именно поэтому их встреча неминуемо должна была закончиться именно так, как закончилась, – взрывом, разрушением, смертью.
И все же Николаю почему-то было больно смотреть на погибших. Пусть они другие, пусть они враги, однако чем-то эти парни определенно походили на него самого. Мастер перевел взгляд на лежащего неподалеку клона. Да, так и есть, они похожи… и не только скоростью и рефлексами, а даже вроде бы и лицом. Нет, конечно, в них не отыщешь черты Великого Мастера, скорее едва заметное сходство с тем простым русским парнем по имени Николай Строгов, жившим когда-то на далекой прекрасной планете под названием Земля.
– Тебе тоже показалось? – Луиза стояла рядом и в упор глядела на Мастера.
– Ты это о чем? – Николай метнул на девушку быстрый взгляд.
– Ни о чем, – она опустила глаза. – Так… глупости все это. – Луиза вдруг встрепенулась, вспомнив о чем-то важном. – У тебя кровь. Надо перевязать.
– Оставь, – Николай отвел ее руки. – Для Великого Мастера это лишь царапины. Я залечу их и так. А кровь… – Строгов коснулся своей липкой куртки. – Кровь уже почти свернулась.
– Нам нужно побыстрее отыскать местное начальство, – вмешался в разговор Смит. – Как бы оно не дало деру, обнаружив, что охраны больше нет.
– Тут где-то должны быть потайные ходы или, по крайней мере, один ход. – Строгов стал быстро и внимательно оглядывать просторный сводчатый зал, который из-за своей белой отделки сильно смахивал на огромную, покрытую изморозью пещеру.
– Почему ты так решил? – поинтересовался Смит.
– Потому, что здесь была засада. А засаду не устраивают в глухом тупиковом помещении, которое можно обойти или вообще миновать, даже не обнаружив. Засада – это способ преградить путь, остановить тех, кто движется в очень важном, опасном для обороняющихся направлении.
– Согласен, – кивнул морпех. – И где же нам сыскать этот самый ход?
Только Смит произнес эти слова, как внутри одной из стен послышалось легкое шипение пневматической системы, и белые отделочные плиты стали одна за другой тонуть в ее поверхности. Свои прежние насиженные места покинула по меньшей мере дюжина плит. Этого оказалось достаточно, чтобы в стене образовался портал, через который свободно мог пройти рослый человек. Именно такой человек и не замедлил тут же появиться. Массивная грузная фигура, облаченная в белый монашеский плащ, шагнула в зал.
В самом начале Николаю показалось, что он видит высокого негра. Однако это было лишь первое мимолетное впечатление, которое бесследно испарилось, стоило лишь взглянуть незнакомцу в лицо. Это было не лицо человека, а скорее полуфабрикат, заготовка к нему. Нос, скулы, губы, ушные раковины только угадывались. Казалось, что скульптор, задумавший вытесать портрет из черного матового камня, едва приступил к работе. Единственное, что автор создал сразу, так это глаза. Два вмонтированных в камень бесцветных мутных кристалла теперь пристально глядели на Мастера. Недобрый, ледяной, хищный взгляд, от которого у Николая похолодело все внутри. Именно по этому взгляду Мастер понял, что перед ним враг, не противник или соперник, а именно лютый, заклятый враг.
Вскрик Луизы подтвердил это. От вида зловещей фигуры она вся затряслась и побелевшими от страха губами пролепетала всего лишь одну-единственную фразу:
– Смерть, вот она смерть!
Что имела в виду Луиза, ни Строгов, ни Смит так и не поняли. Однако слово «смерть» заставило их насторожиться. Оно означало опасность, смертельную опасность. Это почти команда «Огонь!». Строгов едва удержался, чтобы не надавить на спусковой крючок автомата. Может, сообразил, что пока рано, а может, его отвлекло новое движение за спиной у пришельца.
Комбинированный серо-красный комбинезон первым делом бросился в глаза. Слава богу, это не военная униформа, это… Как только на свет вынырнуло лицо человека, Мастер тут же забыл о странной, никогда не виденной им униформе. Светлые волосы, благородный овал лица, горящие решимостью и отвагой серые глаза.
– Марк! – в один голос вскричали Николай и Луиза. Они уже собирались кинуться к другу, но тот остановил их движением руки.
– Держите этого гада на прицеле, – вместо приветствия прохрипел Марк Грабовский. – А я сейчас… я только помогу…
– Смит, займись! – Великий Мастер тут же возложил заботу о незнакомце на сержанта, а сам ринулся на помощь другу.
В потайном туннеле оказалось очень тесно. Для одного человека вполне терпимо, ну а вот двоим, пожалуй, не разминуться. Именно поэтому Грабовский не поддерживал Дэю, а тащил ее прямо на спине. В том, что это была Дэя, Строгов не сомневался. И пусть ее голова, шея и руки больше не сияли роскошной мозаикой подкожных имплантатов, однако линии ее тела, черты ее лица по-прежнему оставались интригующими и ни с чем не сравнимыми. И даже мешковатый земной комбинезон не мог их скрыть или испортить.
– Давай сюда, я помогу.
На выходе из потайного хода Строгов перехватил руку женщины. Когда одна когтистая пятерня легла в другую, доктор подняла взгляд на Мастера. Она внимательно поглядела в горящие синим огнем глаза и тихо произнесла:
– Николай, это ты.
– Как ты поняла? Ты ведь никогда не видела меня таким.
