Книга Лебединая песнь. Книга 1. Последняя война, страница 7. Автор книги Роберт МакКаммон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Лебединая песнь. Книга 1. Последняя война»

Cтраница 7

— Ох, — прошептала она и подумала о промытом дождем шоссе и небесном свете.

Отдаленный мужской голос произнес: Дайте-ка ее мне, леди. Вы должны дать ее мне.

Сестра Ужас подняла мертвое дитя и стала укачивать его на руках. Издалека донеслось биение бессмысленной музыки и крики продавцов с Сорок Второй Улицы, а Сестра Ужас приглушенным голосом напевала колыбельную:

— Баю-баю, баю-бай, детка-крошка, засыпай…

Она никак не могла вспомнить продолжение.

Голубой небесный свет и мужской голос, наплывающий сквозь время и расстояние:

— Дайте мне ее, леди. Скорая помощь сейчас прибудет.

— Нет, — прошептала Сестра Ужас. Глаза широко раскрыты и ничего не видят, слеза скатывается по щеке. — Нет, я не дам…

Ее…

Она прижала дитя к плечу, и крошечная головка откинулась. Тельце было холодным. Вокруг Сестры Ужас в ярости визжали и прыгали крысы.

— О, Боже, — услышала она себя.

Потом подняла голову к полоске неба и почувствовала, как ее лицо исказилось, и злоба переполнила ее так, что она закричала:

— Где же Ты?

Голос ее отозвался эхом по всей улице и потонул в радостной суете в двух кварталах отсюда. Любимый Иисус опоздал, подумала она. Он опоздал, опоздал, опоздал на очень важное свидание, свидание, свидание! Она начала истерически хихикать и рыдать одновременно, пока из ее горла не раздалось что-то, похожее на стон раненного животного.

Прошло много времени прежде чем она поняла, что должна идти дальше и что она не может взять дитя с собой. Она заботливо укутала его в оранжевый свитер из своей сумки, а затем опустила на дно одного из мусорных баков и завалила сверху как могла мусором. Большая серая крыса подошла к ней вплотную, ощерив зубы, и она изо всей силы ударила ее пустой бутылкой из-под пива.

Она едва могла стоять и выползла из ворот, понурив голову, и горючие слезы позора, отвращения и ярости текли по ее лицу.

Я не могу так больше, — сказала она себе. — Я не могу больше жить в этом мрачном мире! Дорогой, любимый Иисус, спустись на своей летающей тарелке и возьми меня с собой!

Она опустилась лбом не тротуар, она хотела умереть и попасть на Небеса, где весь грех будет смыт начисто.

Что-то зазвенело о тротуар, похожее на звуки колокольной музыки. Она подняла глаза, помутневшие и распухшие от слез, но увидела лишь, как кто-то уходил от нее. Фигура завернула за угол и исчезла.

Сестра Ужас увидела несколько монет, лежащих на мостовой в нескольких футах от нее, три двадцатипятицентовика, два десятицентовика и один цент. Кто-то решил, что она побирается, поняла она. Рука ее вытянулась, и она подцепила монеты, прежде чем кто-нибудь еще их заметил.

Она села, стараясь придумать, что ей нужно сейчас делать. Она чувствовала себя больной, слабой и уставшей, но боялась лежать просто на улице.

Нужно найти куда спрятаться, решила она. Найти место, чтобы зарыться в нору и спрятаться.

Ее взгляд остановился на подземном переходе через Сорок Вторую улицу, который был одновременно и спуском в метро.

Она и раньше спала в метро; она знала, что полицейские выгонят ее со станции или, еще хуже, опять упекут под крышу. Но она знала еще и то, что в метро есть куча вспомогательных туннелей и незавершенных переходов, которые отходят от главных маршрутов и уходят глубоко под Манхеттен, так глубоко, что ни один из демонов в человеческой шкуре не сможет найти ее, и она может свернуться там в темноте клубочком и забыться. В руке она сжимала деньги: этого будет достаточно, чтобы дать ей пережить черный день, а потом она сможет оторваться от грешного мира, которого избегает любимый Иисус.

Сестра Ужас встала, добралась до перехода через Сорок Вторую улицу и спустилась в подземный мир.

ГЛАВА 3
ЧЕРНЫЙ ФРАНКЕНШТЕЙН

10 часов 22 минуты после полудня.

(центральное дневное время)

Конкордия, штат Канзас.

— Убей его, Джонни!

— Разорви его на куски!

— Вырви ему руку и забей его ею до смерти!

Стропила жаркого прокуренного гимнастического зала Конкордской высшей школы звенели от воплей более чем четырех сотен людей, а в центре зала двое, один белый, другой черный, схватывались на борцовском кругу. В этот момент белый борец, местный парень по имени Джонни Ли Ричвайн, швырнул чудовище, известное как Черный Франкенштейн, на канаты и молотил его ударами дзюдо, а толпа криками требовала крови. Но Черный Франкенштейн, ростом шесть футов и четыре дюйма, весом больше трехсот фунтов, носивший резиновую маску, покрытую красными кожаными «шрамами» и резиновыми «шишками», выставил свою гороподобную грудь; он издал громовой рев и перехватил в воздухе руку Джонни Ли Ричвайна, потом выкрутил попавшую в ловушку руку, и молодой парень упал на колени. Черный Франкенштейн зарычал и ударил его ботинком пятидесятого размера сбоку по голове, сбив его плашмя на брезент.

Судья без толку крутился рядом, а когда он выставил предупреждающий палец к лицу Черного Франкенштейна, чудовище отшвырнуло его с легкостью, с какой щелчком сбивают кузнечика; Черный Франкенштейн встал над сбитым парнем и дубасил его по груди, по голове, идя по кругу, как маньяк, в то время как толпа ревела от ярости. На ринг полетели смятые стаканчики из-под «Кока-колы» и мешочки из-под кукурузных хлопьев «попкорн».

— Вы безмозглые ослы! — орал Черный Франкенштейн, громовой бас которого перекрывал шум толпы. — Смотрите, что я делаю с вашим местным парнем.

Чудовище бодро молотило по ребрам Джонни Ли Ричвайна. Юноша скорчился, лицо его показывало сильнейшую боль, а судья пытался оттащить Черного Франкенштейна. Одним махом чудовище зашвырнуло судью в угол, где тот осел на колени. Теперь толпа вскочила на ноги, на ринг летели стаканчики и мороженое, а местный полицейский, согласившийся на дежурство на борцовской арене, нервно переминался около ринга.

— Хотите увидеть кровь канзасского сельского парня? — гремел голос Черного Франкенштейна, когда он занес ботинок, чтобы сокрушить череп своего соперника.

Но Джонни цеплялся за жизнь, он ухватился за лодыжку чудовища и лишил его равновесия, потом выбил из-под него другую ногу. Болтая толстыми руками, Черный Франкенштейн рухнул на мат с такой силой, что задрожал пол зала, и от дружного рева толпы чуть не снесло крышу.

Черный Франкенштейн съежился на коленях, заломив руки и взывая к жалости, а молодой парень взял над ним верх. Потом Джонни повернулся помочь судье, а пока толпа орала от восторга, Черный Франкенштейн подпрыгнул и сзади кинулся на Джонни, его громадные ручищи сцепились вместе, чтобы нанести оглушающий удар.

Испуганные крики болельщиков заставили Джонни Ли Ричвайна в последнее мгновение увернуться, и он ударил чудовище в клубок жира на животе. Воздух, вырвавшийся из легких Черного Франкенштейна, прозвучал как свисток парохода; шатаясь на нетвердых, спотыкающихся ногах возле середины ринга, он пытался избежать своей судьбы.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация