Мы остановились. Волк в корзинке завозился. Дичата затихли.
— Не шевелиться! — прошептал я.
Лигр — это кошмар. Барсы, пантеры, леопарды, кое-где даже львы… Почему-то именно кошки лучше всего из зоопарков прижились. Все эти кошечки вполне терпимые звери, понятливые, от человека стараются подальше держаться. Да и мы с Хромым им спуску не давали никогда, чтобы помнили, что люди главные. А вот лигры…
Лигр — это ужас, я уже говорил. Помесь льва и тигра, на редкость крепкое существо. На редкость злобное, шустрое и умное. На снегу может спать. Камни гложет. Вот почему бегемоты не прижились, а лигры прижились? Может, они бегемотов и зажрали, кстати…
Волк в корзинке пискнул. Очнулся. Почуял.
Лигр посмотрел в нашу сторону.
Все.
Лигр — самый опасный хищник. Однажды лигр загнал Хромого на дерево, и тот просидел на нем почти два дня, хорошо, что Хромой с рыбалки возвращался, и было ему что поесть. И град случился — тоже повезло, лигр испугался, в лоб ему попало.
Сейчас града не намечалось. А лигр, судя по круглым бокам, как раз пребывал в поиске легкой добычи, жиры на зиму запасал, перед тем как в дупло залечь, надо сало нагулять.
— Стоим на месте! — прошипел я дичатам.
Главное тут — не бежать. Все равно не получится. Тем более от лигра. Догонит в три прыжка.
— Не бежим, — повторил я. — Только не бежим!
Но что делать, я не знал. Честно говоря. Бежать нельзя. Стоять нельзя. Что делать?
Я огляделся, не головой, одними глазами. Поблизости никаких деревьев. Только дома. Эти самые невысокие дома, лигр на эту крышу запрыгнет легко. Бежать некуда. Столб бы погодный… Я бы на него залез. Ну, как старый Рыжий. При виде лигра куда хочешь залезешь…
И нет ведь ничего. Треугольный нож, взял на кухне, где печенье было. Короткий. Зачем я его взял вообще…
Волк снова запищал. Вовремя проснулся. Я машинально прикрыл ему пасть. Но было поздно, лигр почувствовал интерес. Приплюснутая морда вытянулась в нашу сторону, круглые плюшевые ушки зашевелились, а клыки вылезли наружу.
Глаза, вытянутые, узкие и страшные, нашли самую крупную добычу, то есть меня, и сощурились еще сильнее. Лигр мурлыкнул. Они всегда мурлыкают перед едой, настроение у них перед едой хорошее…
Лигр мурлыкнул громче и сладко понюхал воздух.
— Когда он прыгнет — бегите в разные стороны, — сказал я.
Все равно не поняли. Будем надеяться, сами догадаются. Лигр, конечно, кинется на меня, пока он будет… пока… Дичата смогут убежать. Если, конечно, он не решит сначала перебить нас поодиночке, а потом уже позавтракать…
Лигр облизнулся. Язык у него был красный и длинный, так что получилось, что он не облизнулся даже, а морду умыл. И вздохнул еще.
Вот в книжках я читал про крокодильи слезы. Будто бы крокодилы, когда кого-то жрут, очень об этом жалеют. Жрут и жалеют. И плачут. Но не жрать не могут. Лигры такие же. Когда намереваются кого сожрать, вздыхают. Горестно так, с тяжелым сердцем, даже с виной. Экстерьер у них такой, лирический — надо сначала три раза вздохнуть, а потом уже кидаться.
Хорошо хоть крокодилов у нас нет… Хотя лигры ничуть крокодилов не лучше, хуже даже, крокодилы только в воде, а лигры везде.
Лигр вздохнул во второй раз. Уже протяжней. Я почувствовал приближение неконтролируемой и тяжелой паники и задрожал, как это было ни позорно для человека…
И тут случилось так. Дичата вдруг выскочили из-за моей спины и выстроились все перед, все шестеро. Я подумал, что они свихнулись от страха или что они просто дурачки и не понимают ничего…
Лигр поглядел уже с нескрываемым аппетитом, рыкнул и шагнул к нам.
Дичата завыли. Как-то не по-человечески. Ну, конечно, не по-человечески, они же дикие. Но даже для диких это было как-то ненормально. Что-то в этом вое было страшное и дремучее, этот вой поднимался будто из самой земли, у меня зашевелились волосы хуже, чем от лигра.
И лигр. И он почуял, почуял, зарычал, припал к асфальту, шерсть поднялась дыбом, и я почему-то увидел почти каждую шерстинку в отдельности.
Этот вой, он распространялся как-то странно. Не в разные стороны, как полагалось распространяться любому человеческому звуку, а вперед, направленно и намеренно, и вроде как даже осмысленно. Лигр прижал уши, хвост его изогнулся и принялся лупить по бокам. И он остановился совсем, лапа зависла в воздухе, над асфальтом.
Дичата выли все громче и громче, у меня заложило уши, несмотря на всю грязь на моей голове, волосы продолжали шевелиться, как живые совсем.
Когда вой стал уж совсем нестерпимым, лигр не выдержал. Он стал отступать. Шаг. Потом другой. Потом лигр повернулся и побежал. Медленно, быстрее, потом галопом вообще. Свернул, исчез между домами.
— Молодцы, — сказал я через слипнувшееся горло. — Хорошая песня. Потом меня научите…
Дичата повернулись. Рыжий кашлянул, сплюнул на асфальт кровью. Надорвали горло. Ладно, масла вокруг много, смажем…
— Пойдем теперь, поищем, где спать можно…
Больше сегодня мне уже не хотелось путешествовать. Здесь водятся лигры, чего здесь бродить? Осторожнее надо быть, бережливее. Я выбрал дом, аккуратно вскрыл дверь ножом, и мы вошли.
Я, конечно, обшарил кухню, но ничего интересного на кухне не нашлось. Даже консервов. Имелось мумифицированное варенье в стеклянных банках, я его и открывать не стал. Решил с обедом потерпеть до завтра, завтра будет день, завтра поглядим. А пока надо отоспаться.
— Спать, — скомандовал я. — Всем спать.
Дичата поняли, улеглись прямо на пол. На доски. Собрались кучей, чтобы не так холодно. Я хотел устроиться на диване, но, как оказалось, диван сопрел в труху, так что пришлось и мне улечься на полу. Дичата уснули сразу, а я ворочался и уснуть не мог. Сначала на улице было тихо, потом началась обычная ночная возня, я стал прислушиваться, и сон вообще исчез. Я поднялся и отправился бродить. Книжку. Лучше всего найти книжку, надеюсь, что здесь есть еще не съеденные книжки.
Но книг в этом доме было мало, одна полка. Правда, все несъеденные, все листы целые, один к одному. Ассортимента никакого, почти все книги про готовку. Даже не почти, а все. Я взял книгу, а там как готовить еду из уток и грибов советы. Написано интересно. Про то, как правильно замариновать утку в вине, как правильно набить ее яблоками, как подобрать грибы, тоже правильные. Я читал перед сном и думал, как хорошо жили раньше люди все-таки. Мариновали уток, сушили грибы, запекали все это в глиняных ямах. А теперь у нас лигры, непонятно, что теперь у нас…
Ничего. Люди прилетят. И мы будем мариновать уток. А я их научу грибы собирать самые вкусные. Правда, твари завелись какие-то… Ничего, люди с ними разберутся. Быстро. Я в этом больше чем уверен. Раз-два, и разберутся.
Много советов было, мне нравились, все вкусные, я в голове их все представлял. Забавность одну заметил, в конце книги оказались пустые страницы, и на них кто-то написал еще несколько советов — про грибную икру, про утиную печенку с боровиками, яйца, фаршированные лисичками, еще про опята, мы их за грибы даже не считали.
