— Совсем нет…
— Не придуривайся. У тебя отличный дробовик, я вижу, можешь его не демонстрировать. Мы не собираемся тебя грабить, некоторые мои друзья хорошо высказывались о твоей гостинице. Кое-кто из них мертв, но это не важно. — Пират холодно улыбнулся. — Я хорошо заплачу за еду, ночлег и шлюх. У тебя ведь есть шлюхи?
— Да. Две. Могу показать, — пробормотал Агний.
— Позже. Сейчас мы хотим есть. Мясо. У тебя есть мясо?
— Консервированное. Мы не заготавливаем свежее, не охотимся.
— Отлично. Мяса нам!
Последние слова Бородин выкрикнул, и в дверь позади стойки вошла женщина в свободном платье и белом платке. Она была не слишком молода, лет сорока пяти, но обладала хорошо сохранившейся фигурой и красивым лицом с выразительными глазами, прямым носом и ярким румянцем.
Пираты внимательно уставились на нее. Толстые губы Бородина растянулись в ухмылке.
Агний подскочил к стойке и буквально всем своим несуразным длинным туловищем запихнул женщину обратно, в подсобное помещение.
— Что ж ты делаешь, дура?! — злобно прошипел он ей и захлопнул дверь.
— Ух! И кто это? — спросил Бородин. В своей команде всегда говорил он, и пиратов это вполне устраивало.
— Моя жена. Но я сам вас обслужу.
— Обслужишь? — Бородин хохотнул. — Говорю же, нам хватит шлюх. Не надо нас обслуживать. Просто накорми.
Хозяин таверны неловко улыбнулся, показав темно-серые зубы:
— Одну минуту. Сейчас все приготовлю.
— Не лебези, папаша! — сказал Бородин. — Я знаю таких, как ты. Встречал. Ты думаешь, что через свои страдания идешь к цели и что это единственно правильный путь. Идешь и идешь. Пока не сдохнешь. Ты готов землю жрать, лишь бы нам угодить, чтобы мы оставили тебя в покое, правильно? Но, может, как-то изменить к лучшему свою жизнь? Присоединиться к нам, например?
Агний вздрогнул и отрицательно затряс головой. Бородин наклонился, сощурив глаза.
— Нет? — спросил он. — Не хочешь? Точно? Ну как знаешь. Мое дело спросить. Твое дело… ты и сам в курсе. Мы ждем.
Агний кивнул, посмотрел на часы, прошептал что-то и скрылся в подсобке.
Бородин откинулся на спинку стула и весело оглядел свою команду:
— Ну чего, нажремся? Или как? Растянем удовольствие?
Наступил вечер. Бородин, пошатываясь, поднялся из-за стола, оставив двух своих приятелей бессмысленно глазеть по сторонам и обмениваться бессвязным бормотанием. Оба пирата продолжали изредка опрокидывать в себя новые порции самогона, неприхотливо закусывая тушенкой.
— Эй! — Бородин хлопнул ладонью по барной стойке.
На зов явился хозяин. Он моргал, скрывая зевоту, но старался вести себя как можно более предупредительно.
— Мне нужна шлюха, — облизнувшись, сказал Бородин. — Ты обещал, помнишь?
— Порекомендовать или сам выберешь? — спросил Агний.
— Выберу. Слушай, а чего ты меня так боишься? Ведь я же не первый и не последний, кто пришел к тебе на постой. Или вы все тут такие? И даже твои девочки?
— Я не боюсь. Тебе показалось. — Агний сдержанно улыбнулся.
— А что тогда? — Бородин перевалился через стойку, болтая головой и ногами, словно в невесомости. Легкость, охватившая все тело, радовала его.
— Это привычка, — серьезно сказал хозяин. — Когда-то я носил бронежилет. Каждый день. Но потом понял, что все в основном стреляют в голову. И снял его, оставив лишь это. — Агний поднял руку с прикрепленным к предплечью дробовиком.
Бородин внимательно посмотрел на его руку:
— На твоей коже, под ремнями, потертости, папаша. Эта штука тебе не мешает?
— Нисколько.
— Ну и ладно. Тогда слушай. Мы можем расплатиться сполна за все, за что ты берешь деньги. Но условимся: я буду договариваться с твоей девочкой сам.
— Она не моя. Она сама по себе, я просто даю ей работу и клиентов.
— Какая к черту разница? — отмахнулся Бородин. — Ты ими управляешь или они в доле?
— А что, есть какой-то конкретный интерес? — настороженно спросил хозяин гостиницы. — Нужно уточнить.
— Шлюха шлюхой, но я не собираюсь ее бить или мучить. — Бородин сдул волосы со лба и тяжело вздохнул, будто вспоминая, что же он с ней собрался делать. — И мы не станем трахать ее втроем. Но это будет нестандартно, ну, ты понимаешь.
— И как же это будет?
— Тс-с! — Бородин приложил палец к губам. — Секрет. Невинные игры для двоих. Я верну ее в целости и сохранности. Просто осуществлю ма-аленькую фантазию. И, прежде чем ты откажешься и у нас начнется словесная потасовка, потому что я не люблю отказов, позволь озвучить свою цену: за все про все я отдам тебе генератор.
— Генератор?
— Да. Солнечный. Заряжаешь его, как обычный, но энергии в три раза больше. Редкая штука. Не знаю, как он ее там преобразовывает, но факт, что за одни сутки зарядки батареи будут греть твой бар четыре-пять дней без проблем. Генератор здесь. — Бородин кивнул в сторону стола, под которым лежала большая прямоугольная сумка с длинным ремнем для носки через плечо. — Договорились?
Агний задумчиво погладил дробовик:
— Четыре-пять дней?
— Может, и больше.
— С девочкой точно ничего не случится?
— Ни единого синяка!
— Тогда ладно.
— Выводи своих куколок.
Хозяин таверны поднялся наверх, а Бородин вернулся к столику и поднял с пола кожаную сумку. Внутри нее на самом деле находился солнечный генератор. Еще пару таких же экземпляров он оставил в корабле. Поэтому с этим расстаться было несложно.
Он вытащил генератор, упакованный в легкий и прочный металлический контейнер, и положил его на барную стойку.
В это время на лестнице показались женские ножки в аккуратных бордовых туфлях, и Бородин расплылся в улыбке.
— Вот, — сказал Агний, показывая на двух проституток. — Это Лаура. А это Анжела.
Лауре на вид было не больше двадцати пяти лет. Чистая кожа, наивный взгляд, вымытые волосы, уложенные в опрятную прическу. Именно ее ноги первыми увидел Бородин.
Анжела же была из другой категории женщин — слегка за тридцать, ее усталые, но с поволокой, оценивающие глаза буквально сожрали пиратского капитана. Она обладала в хорошем смысле выдающимися формами, излишки которых до высшей степени сексуальности утягивали корсет и сетчатые чулки.
— Улыбнитесь, — сказал Бородин, и проститутки послушно и почти искренне захихикали.
У Анжелы сразу же обнаружилось отсутствие левого переднего зуба. Пирату это не понравилось.
— Ты хорошо работаешь ртом? — спросил он у Лауры.
