Она помахала на прощание Брайану рукой и вышла из салона. Ее подвезет лифт, а до крыши действительно недалеко.
Сара вышла на несколько этажей раньше. Здесь были расположены несколько баров, кафе и ресторанов быстрого питания. Сара почувствовала, что порядком проголодалась. Она купила пиццу, несколько пирожков с вишней, четыре пакетика чипсов и две банки пива. Нагруженная покупками, Сара отправилась к знакомой уже лестнице, ведущей на крышу.
Если ее спасителя там не окажется – не важно. Она оставит все это у него в кресле.
Однако бродяга оказался на месте. Он вытрясал пыль из своего пледа.
– Привет! – крикнула ему Сара.
Он обернулся, и его лицо озарила спокойным сиянием мягкая улыбка.
– Не думал, что вы сдержите свое обещание и придете.
Сара подошла к креслу и с облегчением поставила пакет с покупками на большой ящик, служивший, по всей видимости, столом.
– Я тут кое-что принесла. Надеюсь, вы голодны?
– Как волк, – заверил ее бродяга и, аккуратно сложив плед, положил его на кресло.
– Вы обещали показать мне закат, вот я и решила поужинать здесь, – объяснила Сара, раскладывая содержимое пакета на ящике.
– Мне очень стыдно, что я ничем не могу вас угостить. Разве что вот этим дивным видом. – Бродяга широким жестом указал на открывающийся с крыши пейзаж.
Небо уже начинало окрашиваться в малиновые тона заката. Сара подошла к краю крыши и посмотрела вдаль.
– С крыши Нью-Йорк нравится мне куда больше, – призналась она.
– Разве вы не влюблены в этот город? – удивился бродяга. – Странно. Я подумал, что женщина с такими амбициями, как у вас, обязана быть в восторге от Нью-Йорка.
Сара внимательно посмотрела на него и сказала:
– Сначала я действительно была от него в восторге. Но потом он меня разочаровал.
– Может быть, это не город виноват, а люди, которые в нем живут?
– Вероятно, вы правы, – кивнула Сара. Она улыбнулась бродяге и протянула ему руку для рукопожатия. – Кстати, меня зовут Сара. А вас?
Он улыбнулся ей в ответ.
– Брюс. – Его ладонь была теплой и мягкой.
– Что ж, приглашаю за стол, – сказала Сара.
Поначалу, когда она только собиралась прийти сюда, ее одолевали сомнения. Что, если этот бродяга не так безобиден, как кажется? На крыше не будет никого, кроме них. Что, если он решит напасть на нее? Ее криков никто не услышит. Однако теперь Сара понимала безосновательность своих опасений. Брюс был действительно милым парнем. Слегка потрепан и небрит, но его речь и манеры выдают в нем человека, который наверняка знавал когда-то лучшие времена.
Сара откусила кусок пиццы и стала разглядывать Брюса. Он ел неторопливо и явно наслаждался незатейливой пищей.
– Очень вкусно, – сказал он, заметив ее взгляд. – Впрочем, незачем было тратить на меня деньги.
– Я хотела вас отблагодарить за то, что вы спасли мне жизнь.
– Я ничего не сделал, – покачал головой Брюс. – Вы и сами не хотели расставаться с ней. Но я вижу, что ваши проблемы разрешились, не так ли?
– Да, все обошлось. Я зря переживала, – сказала Сара и с благодарностью отметила, что Брюс не собирается выпытывать у нее подробности. Впрочем, возможно, ему было просто все равно.
– Солнце начинает садиться, – сказал он. – Взгляните на небо. Не правда ли, это похоже на чудо? В детстве мне казалось, что в закатном небе можно увидеть рай.
– Тот самый, куда вы не хотите попасть? – лукаво улыбнувшись, спросила Сара.
– Если там не будет пива и чипсов, – поправил ее Брюс, ловко разрывая пакетик.
– Разве это единственная радость в вашей жизни? Неужели вы не хотите расставаться только с ней?
– Ну что вы, – возразил Брюс. – Конечно не единственная. Есть еще много других вещей, с которыми мне будет жаль распрощаться. Например, сигареты. Я бросил курить пять лет назад, но все еще обожаю вдыхать их аромат.
Сара снова рассмеялась, но потом серьезно взглянула на него и спросила:
– У вас есть родственники, Брюс? Или друзья?
– Родственники есть, но я не слишком часто с ними общаюсь. Слишком мало у нас общего, – с усмешкой сказал он. – А что касается друзей, то, похоже, они не очень-то хотят видеться со мной. Все, что им нужно, – это выгода. А какая с меня выгода, верно?
– Неужели никто из ваших друзей или родственников вам не помогает? – удивилась Сара.
Брюс сделал внушительный глоток пива и помотал головой.
– Я не хотел бы говорить ни о ком из своих знакомых. Зачем разговаривать о тех, кого вы не знаете? Расскажите лучше о себе.
– Я работаю в салоне красоты, – начала Сара неуверенно, словно стыдилась своей профессии. – Делаю прически и макияж.
– А, понятно. И ваш салон наверняка расположен в этом здании.
– Откуда вы знаете?
– Стали бы вы бегать по всему городу в поисках подходящей крыши, – улыбнулся Брюс. – Наверняка выбрали первую попавшуюся.
– Честно сказать, первоначально у меня не было намерения идти на крышу. Я просто забралась как можно дальше от людей.
– Я так и подумал. У вас есть муж? Дети?
– Нет, – покачала головой Сара.
– Почему?
– Как-то… не сложилось, – сказала она.
– А вы хотели бы? – спросил Брюс.
Сара пожала плечами. Она и сама частенько задумывалась над этим. Хотела ли она семью? Да, хотела. И совсем недавно думала, что ей удалось найти человека, который станет ее мужем и верным спутником. Однако она ошиблась.
– Обожглись? – спросил Брюс.
– Что? – переспросила Сара, которую вопрос Брюса выдернул из задумчивости.
– Обжегшись на молоке, дуете на воду?
– Я не то чтобы обожглась… Нет, я просто поняла, что тот мужчина, который был рядом со мной, не совсем то, что мне нужно. А я не то, что нужно ему. Мы оба ошиблись.
Сара взглянула на Брюса, размышляя, уместным ли будет вопрос о его личной жизни. Да и есть ли личная жизнь у бродяги? С другой стороны, он ведь не всегда был бездомным…
– А вы? – решилась она наконец спросить. – Вы почему не женаты? Ведь у вас нет жены, я угадала?
– Знаете, – охотно принял Брюс предложенную тему, – поначалу я задумывался только о карьере. У меня были, конечно, интрижки. Даже настоящие романы, как мне тогда казалось. Но они так ни к чему и не привели. На первом месте всегда стояла работа. Так уж вышло. Да я и не сильно сопротивлялся власти карьеры. А потом, когда я добился многого, мне стало очень сложно найти действительно искреннюю женщину. В первую очередь все они оценивали мое состояние и лишь потом меня самого.
