Услышав это, Лаура, как ни странно, ни капли не удивилась. Может быть, потому, что еще и не к такому привыкла. Рекламщики — народ оригинальный, если не сказать странный.
— И что за идея? — спросила Лаура, прислоняясь к стене — после суматошного дня, проведенного на ногах, каждая минута покоя была блаженством.
— Пока не могу сказать, — уклончиво произнесла Анжела, косясь на закрытую дверь кабинета Зака Броуди. — Но это касается работы нашего отдела. Мы можем спасти агентство.
— Если придумаешь как, я буду безумно рада, — вяло отозвалась Лаура.
Анжела хотела сказать что-то еще, но тут дверь позади нее отворилась и в коридор вышел Шейн. Лаура растянула губы в дежурной улыбке.
— Мистер Джарретт! Добрый вечер!
Анжела подавила тяжелый вздох. Ну почему, когда Шейн появляется, рядом с ним тут же возникает Лаура?
Он вежливо улыбнулся, кивнул обеим женщинам и посмотрел на дверь кабинета, откуда только что вышел.
— Зак как раз хотел тебя видеть по поводу моего дела, — сказал Шейн, обращаясь к Лауре.
У Анжелы отлегло от сердца. Она перехватила подозрительный взгляд своей помощницы и неожиданно для себя сделала верный ход:
— Простите, я пойду. Хочу записать свои мысли. Всего доброго, мистер Джарретт.
Анжела развернулась и быстро пошла по коридору, намереваясь свернуть за угол и там подождать Шейна. Тогда Лаура не увидит, что встреча была подстроена специально.
Его шаги раздались буквально через минуту. Анжела поправила блузку, одернула юбку, облизала языком губы и, как только Шейн появился, шагнула к нему навстречу.
— Мистер Джарретт…
Он остановился и недоуменно поднял брови.
— Да?
— Видите ли, я… То есть мне… — Она судорожно вздохнула, не в силах продолжить.
В глазах Шейна появилось насмешливое любопытство.
— Что случилось?
— Мне нужно поговорить с вами, — выдохнула она наконец.
Он огляделся, словно надеялся увидеть Лауру и обратиться к ней за поддержкой, но коридор был пуст.
— Поговорить со мной? О чем же?
Анжела принялась импровизировать, понимая, что второго шанса ей может и не представиться:
— Вы превосходный режиссер, я ваша большая поклонница… Но речь не об этом. Ох, простите, я ужасно волнуюсь.
Он вдруг подошел к ней ближе, обнял ее за плечи и мягко увлек за собой.
— Вы меня путаете, мисс…
— Анжела.
— Ах, какое прекрасное имя, — пропел он, и от его бархатного голоса у Анжелы задрожали руки.
— С-спасибо. Я… я хотела сделать вам предложение.
О чем я только говорю?! — испугалась она. Кто же рубит сплеча? Взяла и выложила ему всю правду.
Однако Шейна, казалось, лишь позабавили ее слова.
— Предложение какого рода?
Внезапно Анжеле пришла в голову гениальная мысль.
— Мистер Джарретт, я пишу сценарии. — И почему она раньше не додумалась это сказать? — Я — сценарист. Вы — режиссер. Улавливаете связь?
— Разумеется. — Он вдруг поскучнел. — Хотите, чтобы я прочел ваш сценарий?
— Да, но я его пока не дописала. — Анжела обнаружила, что они стоят у лифта.
— Ничего страшного. — Шейн вытащил из нагрудного кармана визитку. — Вот, возьмите. Здесь указан мой электронный адрес. Можете выслать свой без сомнения гениальный труд.
Створки лифта разъехались в стороны, и Шейн шагнул в кабину.
— Благодарю, — пискнула Анжела, сжимая в пальцах визитку.
— Всего хорошего, мисс…
— Макаллистер… — прошептала она, глядя на закрытые створки лифта. — Опять я все испортила!
5
Шейн Джарретт вошел в свою шикарную огромную квартиру, запер дверь и, не снимая ботинок, отправился на кухню. Он налил холодной воды в стакан, выпил ее и поморщился, почувствовав неприятный металлический привкус. Его и без того тошнило, а теперь стало совсем худо. Зря он не доверился интуиции и съел непрожаренный бифштекс. Да и ужинать в дешевом ресторане тоже не стоило.
Шейн отправился в гостиную и первым делом просмотрел почту: конверты и буклеты были сложены на журнальном столике. Женщина, прибиравшаяся в доме каждый день, всегда клала корреспонденцию в одно и то же место.
Увидев, как много пришло счетов, Шейн поморщился. На эту квартиру, в которой он появлялся лишь для того, чтобы переночевать, уходило слишком много денег. А с финансами у него и так было много проблем.
Шейн принял душ, переоделся, выпил таблетку аспирина и улегся на диван, положив ноутбук себе на живот. Прежде чем отправиться спать, он всегда проверял электронную почту — все ждал хороших новостей. Хоть от кого-нибудь!
Не стоило встречаться с этим пройдохой, думал Шейн, вспоминая недавнюю деловую встречу с хитрющим продюсером малобюджетных фильмов. Беседа с ним оставила в душе Шейна неприятный осадок. Продюсер, который, по мнению Шейна, с радостью должен был ухватиться за предложение о сотрудничестве, усомнился в выгодности предприятия. Вот ведь идиот!
В электронном почтовом ящике лежало восемь писем. Три сообщения оказались рекламными рассылками, а четыре были от давнишних приятелей Шейна. Лишь одно письмо заинтересовало его. В строке обратного адреса значилось имя: Анжела Макаллистер.
Шейн поскреб подбородок с пробивающейся щетиной и задумался. Это имя было ему знакомо. Где-то он его уже слышал. Вот только где?
Шейн нацелил курсор на письмо и щелкнул клавишей мыши. С удивлением он прочел короткое послание:
«Мистер Джарретт! Я не стала тянуть кота за хвост и воспользовалась вашим любезным предложением — выслала несколько страниц моего сценария. Надеюсь, вы найдете время, чтобы их прочесть и вынести свой приговор, каким бы он ни был. С уважением, Анжела Макаллистер (мы виделись несколько часов назад в студии медиаагентства „Лайв“)».
Ах вот оно что! — сообразил наконец Шейн. Это та самая смешная дамочка, которая начинала заикаться от волнения, стоило мне только взглянуть на нее. Очередная пустышка, считающая, что способна написать гениальный сценарий.
Шейн фыркнул, но все же скачал прикрепленный к письму документ. Спать ему еще не хотелось, а заняться было нечем.
Он встал с дивана, поставил ноутбук на стол, подсоединил к нему принтер и запустил печать документа. А сам тем временем направился к небольшому встроенному в стене бару. Шейн открыл дверцу, отметил, что уровень виски в бутылке заметно понизился — приходящая горничная любила выпить — и плеснул в чистый стакан немного бренди. Принтер уже перестал выплевывать рукопись и затих. Шейн собрал листы (всего пятьдесят пять страниц), опустился в кресло, сделал глоток и углубился в чтение. Он был уверен, что ему станет скучно уже на третьей странице. Авторов, подобных Анжеле Макаллистер, полным-полно. В неделю он получал по три-четыре сценария, но все они были мусором, шелухой, недостойной внимания. Однако Шейн вскоре забыл и о стакане, который все еще держал в руке, и о скуке. Он жадно вчитывался в текст, с шумом переворачивая страницы. Через час Шейн закончил чтение, выпил до дна бренди и невидящим взором уставился в темное окно. Фортуна, отвернувшаяся от Шейна Джарретта несколько лет назад, снова подарила ему сияющую благосклонную улыбку.
