- Лешик…
Телефон не дал ей договорить, запиликав маловразумительную
мелодию. Алексей протянул руку к трубке, не отрывая глаз от разложенных на
столе карт.
- О, привет! Рад тебя слышать! Да, дома. Сейчас.
Он протянул трубку Насте.
- Не бойся, это не Коротков, - шепотом сообщил он. -
Это Лилька Стасова.
Настя облегченно перевела дыхание. Дочка Владика Стасова
училась в одном из многочисленных юридических вузов и регулярно обращалась то к
отцу и его жене, то к Насте в поисках старых учебников и монографий, которых не
было в институтской библиотеке. В те времена, когда Настя училась в
университете, в библиотеке юрфака можно было найти практически все, что было
написано и издано по юридическим наукам чуть ли не с двадцатых годов прошлого
века. Но сколько тогда в Москве было юридических вузов? Раз-два - и обчелся.
Сегодня же институтов, дающих юридическое образование, развелось столько, что
упомнить их невозможно, потому как юристы, в особенности цивилисты, специалисты
по договорам, недвижимости и финансам, стали жуть как востребованы. Институты
возникали то на базе каких-то других вузов, а то и вовсе на пустом месте, и о
том, чтобы в их библиотеках нашлась литература, изданная чуть раньше, чем в
последние десять лет, даже мечтать было глупо. А Лилька Стасова - девочка
вдумчивая, старающаяся в каждом вопросе докопаться до истоков и корней, поэтому
она частенько обращалась то к Насте, то к жене отца Татьяне за старыми
учебниками и монографиями, оставшимися еще со времен их учебы в университете.
- Тетя Настя, вы в маньяках разбираетесь?
Настя озадаченно почесала ухо и плюхнулась на стул, чтобы
удобнее было разговаривать.
- Ну… постольку-поскольку. А в чем дело?
- Вы мне скажите, маньяки могут заниматься устранением
свидетелей, или им все равно?
- Хороший вопрос, - усмехнулась она. - А почему ты его
тете Тане не задала? Она все-таки столько лет следователем проработала, тоже
должна разбираться.
- Я задала, а она меня к вам переадресовала, потому что
она всякими делами занималась, а вы - только убийствами, то есть у вас опыта
больше. Понимаете, я подумала, что если маньяк действительно настоящий, то он
убивает, когда ему уже просто невозможно не убить, или ему мерещится там
что-нибудь, например, что женщина, которая едет с ним в электричке, - посланник
дьявола и ее нужно непременно устранить, иначе наступит мировая катастрофа.
Разве такой преступник будет потом думать о том, чтобы устранить свидетелей?
- Такой - не будет, - согласилась Настя. - Но такие
встречаются очень редко. Под словом «маньяк» мы обычно понимаем серийного
убийцу, человека, одержимого манией, навязчивой идеей или навязчивым желанием,
например, убивать женщин определенного типа внешности, потому что когда-то
женщина с такой внешностью отвергла его. И он вполне сознательно выискивает
свои жертвы, выслеживает их, продумывает план убийства, а если что-то идет не
так, принимает меры, в том числе и устраняет свидетелей. Настоящий сумасшедший
маньяк - это человек невменяемый, то есть, он либо не отдает себе отчет в том,
что делает, либо отчет отдает, понимает, что убивает, но действиями своими
руководить уже не может, то есть не может взять себя в руки и остановиться. Вот
такие свидетелей не убирают. А все остальные - очень даже запросто. И этих
остальных намного больше, чем настоящих невменяемых. Я удовлетворила твое
любопытство?
- Да, спасибо.
В голосе Лили Настя уловила не то разочарование, не то
сомнение.
- А почему ты спросила? Зачем тебе это?
- Да я курсовую по криминологии пишу… А в учебниках про
это совсем мало сказано…
- Ну, я рада, что оказалась тебе полезной, - Настя
снова усмехнулась и жестом попросила мужа, чтобы проверил мясо на сковороде: не
пора ли переворачивать. - А я, в свою очередь, могу обратиться к тебе с
просьбой?
- Конечно, тетя Настя, - с готовностью отозвалась Лиля.
- Ты уже взрослая, и если ты мне врешь, то, вероятно, у
тебя есть на это веские причины, и вполне возможно, причины даже уважительные,
поэтому я не в претензии. Но, пожалуйста, в следующий раз, когда соберешься
меня обманывать, делай это как-нибудь… половчее, что ли, поизящнее. А то, когда
меня пытаются провести на такой дешевой мякине, я начинаю думать, что ты
считаешь меня полной идиоткой, которую можно обмануть за три копейки.
Согласись, это не очень приятно.
- Я не обманываю, тетя Настя… - залепетала девушка. -
Мне правда для курсовой…
Настя не стала слушать эти глупости и мягко оборвала ее:
- Лиля, я могу считать, что мы договорились? Ты мне
врешь, и я это отлично понимаю. Просто имей в виду на будущее, что вранье надо
заранее обдумывать и выстраивать, чтобы не оказаться в глупом положении,
особенно когда имеешь дело с людьми старше себя. Bсe, дорогая, целую страстно,
папе и тете Тане передавай привет.
Она бросила трубку на стол и вернулась к изнурительному
труду по изготовлению салата. Чистяков, оторвавшись от пасьянса, с любопытством
прислушивался к ее разговору с Лилей.
- Аська, а почему ты решила, что она врет? - спросил
он. - Может, ты зря на ребенка наехала?
- Ну прямо-таки! - фыркнула Настя и тут же чуть не
порезалась. - Вот черт, кусок ногтя отстригла. Леш, дай свои очки на минутку,
надо эту расчлененку из салата извлечь, а у меня уже глазки слабенькие.
Он протянул ей очки. Настя наценила их на нос и осторожно
вытащила из кучки нарезанной зелени кусочек ногтя.
- И вдаль не вижу, и вблизи не вижу, - пожаловалась
она, возвращая Леше очки. - Это что получается, близорукость вместе с
дальнозоркостью, что ли?
- Именно так и получается, - кивнул он. - Типичное
возрастное явление.
- Если ты еще раз напомнишь мне о моем возрасте, -
угрожающим тоном начала она.
- То ты меня убьешь, - тут же подхватил Чистяков, - и
тогда тебе придется до самой смерти готовить себе еду самой, а так тебе
предстоит промучиться всего два с половиной месяца. Никогда не поверю, чтобы ты
с твоим аналитическим мышлением не понимала, что выгодней. Кстати, ты мне
насчет Лильки не ответила. Почему ты уверена, что она тебя обманывала?
- Потому что всего месяц назад она брала у меня книги
по теории государства и права. И ей неизвестно одно из основных понятий
уголовного права - понятие невменяемости.
- И что? - не понял он.
- Леш, я, конечно, по твоим представлениям, глубокая
старуха, о чем ты не забываешь мне регулярно напоминать, и в университете я
училась в прошлом веке, но все-таки это было не сто пятьдесят лет назад, и
кое-что я еще помню. Нет и не может быть такого учебного плана в нормальном
вузе, по которому теория права преподается одновременно с криминологией. Сейчас
она изучает теорию и прочие основополагающие дисциплины вроде истории
государства и права, философии, истории политических учений, потом пойдут
конкретные отрасли права, причем сначала конституционное, государственное, а уж
потом уголовное, которого она явно еще и не нюхала, а только потом настанет
очередь криминологии. А Лилька мне на голубом глазу заявляет, что пишет
курсовик именно по криминологии. Да она его писать сможет не раньше, чем через
два года. И по-твоему, я должна это скушать?
