Она все еще стояла на остановке, когда в кармане куртки
затрезвонил мобильник.
- Аська, ты скоро придешь? - раздался голос Чистякова.
- Я автобуса жду, стою возле кинотеатра.
- И давно ждешь? - почему-то осведомился муж, и голос у
него был каким-то странным.
- Минут тридцать, наверное. А что?
- Ничего. И много вас там таких ожидающих?
- Нет, я одна. Леш, а в чем дело-то?
- Асенька, тебя грамоте учили, чтобы ты читала то, что
написано. Объявление видишь?
- Какое объявление?
- Посмотри внимательно, там на стекле должно быть
объявление. Во всяком случае, вчера я его там видел. И на остановке возле
нашего дома оно тоже есть.
Настя оглядела стеклянную будку остановки. Действительно,
листок какой-то приклеен. Елки-палки, автобусный маршрут с сегодняшнего дня на
целую неделю отменен в связи с ремонтом дороги. «Пользуйтесь другими видами
общественного транспорта», - советовало объявление и вежливо извинялось за
доставленные неудобства.
- И что мне теперь делать? - жалобно спросила она. -
Пешком идти?
- Ходить полезно. Но если ты очень устала, я могу за
тобой приехать. Или Коротков. Хочешь?
- Кто?! - чуть не закричала она.
- Коротков, дружок твой ненаглядный. Он занял оборону в
нашей квартире и сказал, что не двинется с места, пока с тобой не повидается.
Могу его за тобой прислать.
- Ладно, - обреченно вздохнула Настя, - присылай
Короткова. Хоть какая-то польза от него будет.
Коротков подъехал через четверть часа. Все это время Настя,
стоя на остановке, настраивала себя на самые решительные действия в ответ на
предполагаемые попытки втянуть себя в обсуждение, а то и в работу по новым
преступлениям. «Ты, Коротков, конечно, хитрый и ловкий, и ты легко можешь меня
обдурить, - твердила она себе, притоптывая ногами на пронзительном апрельском
ветру, - но если я проявлю стойкость и твердость, то ты меня не сломаешь. Я
знаю, зачем ты приехал и сидишь у меня дома, я знаю, о чем ты сейчас станешь говорить
со мной, и моя задача - не поддаваться, не повестись на твои просьбы и -
главное - на собственный интерес, который может внезапно вспыхнуть, захватить
меня, и тогда прощай отпуск и все мои научные планы. Я втянусь, заброшу
диссертационные дела и в результате снова окажусь на том месте, откуда начала
движение. Да, может быть, я окажусь полезной и даже сумею вычислить, и отловить
очередного убийцу. Еще одного. Сто двадцать шестого или триста восемьдесят
пятого. Но жизней-то у меня не сто двадцать шесть, жизнь у меня одна, и если я
не позабочусь о ее устройстве, то кто эти сделает? Кто, если не я сама? А
двести двадцать шестого убийцу и без меня есть кому ловить. Да, вот так и скажу
ему. Так и скажу. Главное - не дать себя втянуть».
Когда рядом с ней затормозила машина, Настя глянула на нее
мельком и отвернулась. Это не Юркина ржавая «копейка», это красный «Форд
Эскорт».
- Эй, але, подруга!- раздался из окна машины голос,
который почему-то оказался Юркиным. - Не делай вид, что ты меня не видишь.
Настя в изумлении подошла к машине, открыла дверцу.
- Это что, Коротков? Ты угнал тачку?
- Обижаешь, - он укоризненно покачал головой, - это
Иркина. Семилетка.
- А кинозвезды, значит, теперь пешочком ходят? -
усмехнулась Настя, усаживаясь в салон.
- А кинозвезды теперь получают хорошие гонорары и
покупают себе новые машины, - отпарировал Юра. - Моя красавица со вчерашнего
дня на «Пежо-20б» раскатывает. А мне вот с барского плеча «фордец» перепал.
Теперь не будешь ныть, что тебе ноги девать некуда. Смотри, сколько места!
- И теперь ты скажешь, что приехал ко мне в гости
специально, чтобы похвастаться машиной, да? - ехидно спросила Настя. - И
никаких других намерений у тебя не было. Коротков, не делай из меня дурочку,
ладно?
- Слушай, ну почему ты все время норовишь меня обидеть?
- возмутился он. - Да, я хотел, но не похвастаться, а дать тебе возможность
разделить со мной радость, потому как ты есть моя любимая подруга жизни и
труда. И кроме того…
- Вот именно, я так и знала, что у тебя есть это «кроме
того», - сердито перебила его Настя. - Коротков, имей в виду, я не дам тебе
втянуть меня в работу, даже и не пытайся.
- Очень надо! - фыркнул он. - Без сопливых обойдемся. Я
тебе привез информацию к размышлению, между прочим, а ты, вместо того, чтобы
сказать спасибо, наезжаешь на меня.
- Что за информация?
- О нашей будущей судьбе. Из первых рук, между прочим,
прямо из самого нашего родного министерства.
- Ты имеешь в виду реформу МВД?
- Ее, родимую, ее, ненаглядную. Значит, слушай сюда,
подруга. Если то, что они там придумали, пройдет, мы будем называться не МУРом,
а Департаментом по борьбе с общеуголовной и организованной преступностью.
ДэБэООПэ. Не кисло?
- Невкусно, - поморщилась она. - И что, в этом состоит
вся реформа?
- Да ну тебя, дай договорить. В нашей конторе будет
девять управлений, а в них - тридцать семь отделов. Наше с тобой управление,
если нас, конечно, не выгонят куда-нибудь, будет называться управлением «Л» -
управление по борьбе с преступлениям против личности. Но самое главное,
подруга, я приберег под конец: в каждом управлении будет специальный
аналитический отдел. Вот!
- Ну и что «вот»? Даже если меня туда переведут и дадут
возможность заниматься своей любимой аналитикой, все равно в сорок пять лет
выпрут пинком по мягкому месту.
- Да понимала бы ты что-нибудь! - рассердился Коротков.
- Кто тебя выпрет, если ты будешь начальником отдела и полковником?
- И кто же это, интересно, сделает меня начальником?
- А вот это ты не волнуйся, найдутся добрые люди,
умеющие ценить специалистов.
- По-моему, ты излишне оптимистичен, Юрочка, -
вздохнула Настя. - Знаешь, почему сын генерала не может стать маршалом? Потому
что у маршала есть свой сын. А у твоих добрых людей есть свои друзья и
родственники, которых надо будет посадить в кресло начальника.
- Ничего-то ты не понимаешь, а еще якобы умная. Ты хоть
представляешь себе, что такое Афоня?
- Ага, мой однокурсник, - буркнула она. - Бывший
троечник. Афоня-то тут при чем?
- А при том, что у него знаешь какие связи? Голову даю
на отсечение, что его сделают начальником управления «Л». И начальника
аналитического отдела он будет назначать сам.
- Ну да, шнурки погладит и кинется меня назначать
начальником. Да он спит и видит, как бы от меня избавиться. Он этого даже не
скрывает, при каждом удобном случае повторяет, дескать, скорее бы я ушла на
пенсию, а то он со мной как на пороховой бочке себя чувствует.
