- Это то, на что ты в данный момент смотришь, -
засмеялся он, показывая рукой на нечто похожее на большую палатку, только стены
были не из брезента, а из маскировочной сетки. - Все эти сооружения называются
шатрами, команда их заказывает заранее, оставляет там свои вещи, отдыхает в перерывах
между играми, пьет чай, ест шашлыки. Мы сейчас подойдем в буфет, закажем
шашлычки и скажем, в какой шатер приносить.
- Круто, - восхитилась она. - А чай у них в буфете
есть?
- А как же. У них все есть. Кстати, заодно покажу тебе,
где туалет. Между прочим, как ты собираешься своего Лозинцева искать? Ты хоть
знаешь, с какой командой он играет?
Настя пожала плечами.
- Понятия не имею. Будем высматривать двух самых
высоких мужчин, они оба баскетбольного роста.
- Но он точно здесь?
- Точно. Я утром его сестре звонила, она сказала, что
Андрей с сыном уехали на пейнтбол.
- И ты уверена, что они играют именно на этой базе?
- Ой, Леш, ну откуда я могу быть уверена? - с досадой
ответила она. - Мне так его сестра сказала, а почем я знаю, может, она
ошибается, путает что-то, или они с сыном вообще на разные базы ездят.
Чистяков внимательно посмотрел на жену и легонько приобнял
ее за плечи.
- Ася, если бы я знал тебя две недели, я бы это скушал.
Но я знаю тебя двадцать девять лет и никогда не поверю, что ты просто так, без
веских причин поедешь неизвестно куда в поисках неизвестно кого. Не твой
репертуар. Чего ты мне не сказала?
Она вздохнула и потянула его к пустому шатру.
- Давай присядем на полминуточки, я тебе объясню.
Значит, представь себе семью, в которой трое детей, причем только один -
средний ребенок - рожден от мужа и жены. Старшего ребенка жена родила от
любовника, с которым встречалась до брака, младшего - тоже от любовника, но уже
в замужестве. И муж, то есть господин Лозинцев, в обоих случаях полностью в
курсе. Детей любит, воспитывает и растит как родных, при этом точно знает, что
из троих родной только один. Более того, семейка эта такая специфическая, что
все все про всех знают. В том числе старший ребенок, девочка, знает, что
рождена вне брака и от другого отца, и знает, что и младшая девочка - от
любовника. Средний ребенок, мальчик, знает все про своих сестер. И вот младшую
девочку убивают. Какие у тебя возникают идеи?
- У-у-у, масса всяческих, - протянул Чистяков. -
Возраст-то у детей какой?
- Когда девочку убили, старшей сестре было пятнадцать,
а брату двенадцать.
- И брат, как ты говоришь, рослый?
- Ага, высокий и спортивный.
- А папа?
- Ну, сам понимаешь… Конечно, детей он вроде любил, но
всему есть предел, и ангельскому терпению тоже.
- Понимаю, - кивнул он. - Убийство-то раскрыли?
- В том-то и дело, что раскрыли. Человек пожизненное
получил, у него серия была, девять эпизодов. Убивал и насиловал девочек. Но,
Леш, ты же знаешь цену нашим раскрытиям. Вон специалисты исследования проводили,
так у них получилось,,что процент судебных, ошибок равен чуть ли не тридцати.
Даже если эта цифра завышена - ну ладно, пусть в два раза, то есть не тридцать,
а пятнадцать процентов, но все равно это означает, что каждый шестой-седьмой
осужденный сидит за то, чего он не совершал. То есть что-то он, конечно,
совершил, но плюс к его собственным достижениям ему еще и чужих подвигов
навешали полную котомку.
- Ты хочешь сказать, что у тебя появились подозрения
насчет этого убийства?
- Ну… не то чтобы совсем уж подозрения, но какую-то
неуютность я ощущаю. И мне нужно поговорить с Андреем Николаевичем не только
как с отцом убитой девочки, но и как с отцом двух потенциальных подозреваемых,
и как с подозреваемым тоже. Поэтому мне не хотелось договариваться о встрече с
ним лично. Он бы не отказал мне, но морально подготовился бы. А так все
получится внезапно… Не знаю, Леш, может, я и не права. Может, мне просто
надоело готовить обеды и я захотела поесть шашлыков, о которых ты так вкусно
рассказывал.
- Значит, мы сегодня не отдыхаем, а работаем, -
констатировал Чистяков. - Ладно, чего рассиживаться, пошли твоих баскетболистов
искать, а заодно и моих балбесов.
Они прошли к игровому полю под названием «Дом Павлова». Игра
только что закончилась, и пейнтболисты, сняв маски, стояли у входа на поле,
пили воду, некоторые ушли заряжать газом баллоны, а мальчики-менеджеры
подносили коробки с желатиновыми шариками для стрельбы.
- Алексей Михалыч! - завопил один из игроков, бросаясь
к Чистякову. - Вы играть приехали?
- Да бог с тобой, Женя, какой из меня игрок. Я вот
супругу привез воздухом подышать, шашлыков покушать. Женя, ты не видел,
случаем, двух очень высоких игроков? Отец с сыном, баскетбольные такие.
- Андрей Николаевич со Славкой? Видел, - кивнул Женя. -
Они, по-моему, на «Сайгоне» играют.
- А ты что, знаешь их?
- Ну так мы все друг друга знаем, я имею в виду, те,
кто постоянно играет. Они каждое воскресенье приезжают, у них своя команда. Мы
с ними часто играем.
Чистяков еще минут пять поболтал с коллегами, и когда судья
объявил начало новой игры, пожелал им удачи, помахал рукой и повел Настю по
узкой тропинке в ту сторону, куда показывала деревянная стрелка с надписью
«Сайгон».
Отца и сына Лозинцевых они увидели сразу. Сын стоял за
пределами поля и отчаянно «болел» за своих, а отец с поднятым вверх маркером в
этот момент выходил из игры.
- Андрей Николаевич? - обратилась к нему Настя.
- Да, слушаю вас.
Лозинцев снял маску, взял со столика бумажный платок, вытер
вспотевший лоб. Сын тут же подошел и встал рядом. Одно лицо. Конечно, между
ними почти тридцать лет разницы, старшему сорок четыре, Настин ровесник,
младшему шестнадцать, но в том, что они отец и сын, не смог бы усомниться
никто.
- Меня зовут Анастасия Павловна, я из…
- Да-да, - перебил Лозинцев, не давая ей договорить, -
мне Эля говорила про вас. Вы насчет Кристины?
- Да. Вы сможете уделить мне время?
- Пожалуй…
Он вопросительно посмотрел на сына. Тот неопределенно пожал
плечами.
- Мы же еще играть собирались, - сказал Ярослав
неожиданным для его возраста басом.
- Не обязательно прямо сейчас, - поспешила заверить его
Настя. - Мы подождем, пока вы закончите.
- У нас еще три игры, потом обед, - Лозинцев посмотрел
на часы. - Давайте в два, хорошо? Мы на два часа как раз шашлыки заказали. Вы
найдете нас в зоне отдыха.
Настя молча кивнула.
- Не рвется он с тобой разговаривать, - заметил Леша,
когда они отошли от поля. - Так что все твои ухищрения пошли прахом: если ему
есть что скрывать, то за три игры он вполне может подготовиться.
