Нельзя сказать, что в столь суровое время года в заливе отбою не было от купцов. Последние из них пробились к берегу из угодивших в ледяную ловушку северных поселений, да, возможно, какой-нибудь запоздалый корабль, бросая вызов зимнему ненастью Северной Атлантики, совершил теперь уже последний бросок от Ледяных островов к широтам западной цивилизации… но зима уже начинала чувствительно «покусывать» все вокруг, и лишь дураки или истинные удальцы отважились бы поспорить с полярными штормами на исходе года.
Всадник подогнал усталую лошадь к портовому трактиру, из последних сил сполз с седла и постучал в дверь. Прошла целая минута, прежде чем хозяин приоткрыл «глазок».
— Чего надо? — грубо спросил он.
— Пожрать, пива и конюшню. — Всадник поднял вверх, так, чтобы хозяин мог видеть, монету. — Или ты уже погрузился в зимнюю спячку, точно медведь, растолстев от лососей с тех пор, как я был здесь последний раз, Эндрю?
— Ах, входите же, входите. — Эндрю, хозяин трактира, отодвинул засов на тяжелой двери и крикнул через плечо: — Маркус! Маркус! Ну где этот малый? — Леденящий порыв заставил его вздрогнуть. — Ужасный холод снаружи. Надеюсь, на этот раз вы останетесь надолго, сэр?
Откуда-то, видимо из кухни, торопливо появился худой мальчик.
— Ма сказала, я должен… — начал он.
— Лошадь, — сказал Эндрю. — Стойло. Чистка. Овес. Ты знаешь, что делать.
— Да, хозяин. — Мальчик отвесил учтивый полупоклон, подождал, пока всадник отвяжет одну из седельных сумок, и только после этого повел мерина в поводу куда-то в сторону от трактира.
— Этот бездельник предпочел бы оставаться в тепле, — заметил Эндрю, потряхивая головой и бросая взгляды вдоль улицы в тщетной надежде на очередного проезжего клиента, но уже наступили сумерки, и все мало-мальски разумные люди старались поскорее оказаться в постели. Он отошел в сторону, впуская постояльца, и захлопнул дверь. — Что угодно в первую очередь, сэр?
— Все, что у вас есть. — Всадник оскалил зубы в улыбке, которую наполовину скрывал плотный шарф. — Сегодня ночью, а возможно, завтра, я ожидаю гостя. Если у тебя есть отдельная комната и набитая табаком трубка, оставь их за мной.
— Чувствуйте себя как дома, сэр, а я немедленно все устрою. — Трактирщик засуетился, выкрикивая: — Райя! Райя! Подойдет ли поминальная комната для такого важного господина?
Полупустой трактир словно вымер — час был поздний, а на дворе зима. В одном углу, тихо похрапывая, лежал пьяный матрос, а у края стола всем известный «книжник»-переписчик что-то бормотал над кружкой глинтвейна и целым набором свежих гусиных перьев, обрезая и подвязывая их и готовясь таким образом к очередной трудовой неделе. Картина была, несомненно, далеко не радостная. Правда, она вполне устраивала всадника: чем меньше народу видело его здесь, тем лучше.
Минуту спустя хозяин трактира вновь засуетился:
— Сюда, пожалуйте сюда, любезный сэр!.. — и препроводил всадника в боковую дверь. — Мы выделили вам поминальную комнату, сэр, и если вы решите остаться в ней, то достаточно ли будет подать туда холодные закуски и бутылку южного вина? Сейчас не сезон, но если бы вы надумали задержаться, завтра мы зажарили бы барашка…
— Да, да…
Хозяин вновь засуетился, а всадник тем временем уселся на стул у стола и вытянул ноги, что-то негромко буркнув, когда девочка-судомойка не слишком быстро сняла с него сапоги.
Прошло два часа. Он клевал носом над вторым стаканом вина — в комнате было довольно тепло, а два больших ломтя колбасы и соленого языка весьма удобно, хоть и тесно устроились в его желудке, — когда послышался осторожный стук в дверь. Новый хозяин комнаты мгновенно очутился на ногах, держа оружие наизготовку.
— Кто там? — негромко спросил он.
— Когда дракон дохнёт, да еще северным ветром… черт возьми, это ты, Джекоб?
— Приветствую, Исо. — Джекоб одной рукой распахнул дверь. Револьвер исчез.
— Снаружи подмораживает. — Человек, которого звали Исо, подул на пальцы, покачивая головой, и начал стягивать перчатки.
Джекоб ногой захлопнул дверь.
— Тебе и впрямь следовало бы соблюдать надлежащие требования безопасности, — сказал он.
— Да разве мы не нарушаем эти правила? — Исо пожал плечами. — Какие-то дурацкие имена, заимствованные на той, далекой стороне, да еще из культа христиан, бессмысленные пароли и тайные рукопожатия…
— Если бы я заболел и послал вместо себя некое доверенное лицо, то лишь эти бессмысленные фразы-пароли могли бы подсказать тебе, кто этот человек, — указал Джекоб.
— Если бы ты заболел, ты бы прежде всего отменил встречу, воспользовавшись радио. Это что, бутылка местной отравы? Я бы пригубил.
— Вот. Присаживайся. — Джекоб налил вина. — Что у тебя?
Исо пожал плечами.
— Вот. — Почти так же мгновенно, как чуть раньше оружие Джекоба, появилась кожаная сумка. — Фармацевтическое качество, пятьсот грамм.
— Годится. — Джекоб бесстрастно переложил пакет в мешочек у себя на поясе. — Что-нибудь еще?
— Да. — Исо присел и взял наполненный стакан. — Надо сказать, поднялся определенный переполох… Причина — новость о тех самых розовых тапках. Предполагалось, что это дело давным-давно улажено. А у тебя есть для меня что-нибудь свеженькое?
— Да. — Джекоб кивнул, затем поднял стакан. — Ничего хорошего. Пара дополнительных осмотров местности, и в результате тщательного поиска и прочесывания в лесах близ Форт-Лофстрома удалось обнаружить совершенно промокшее кресло. — Явно с другой стороны. Нужно еще что-то говорить? Скрыть это не получалось, так что старик отправил группу захвата и они выкрали женщину. Возраст тридцать два года, профессиональный журналист и без сомнений та самая давно пропавшая кузина.
— Женщина-журналист? Странно там живут.
— Это ты мне говоришь? Время от времени я наезжаю туда по делам. Там такое — куда причудливей, чем застенчиво-пьянящие раскосые глаза на западном побережье… — Джекоб резко поставил пустой стакан на стол. — И почему все пакости случаются в мое дежурство?
* * *
— Потому что ты лучший, — утешил его Исо. — Не беспокойся, мы обязательно уладим это дело, и я просто уверен, что… начальство… еще распорядится о награде. Это дело — именно то, что мы искали столько лет. — Он улыбнулся Джекобу и поднял стакан. — За твой успех.
— А то как же. — Но Джекоб, подняв свой стакан (как оказалось, пустой), не стал чокаться, а наполнил, уже оба. — Ну хорошо. Старый дурак притворился, что в ее случае это был просто побег, но она оказалась не совсем безвредной. Ведь тебе известно, что она внучка той важной аристократки? И к тому же сорвиголова. Это, как ты должен понимать, обычное дело для женщины с той стороны. Она сует нос повсюду. Если старый брюзга официально признает ее, семь куч дерьма нарушат баланс сил в совете Клана, но у меня есть план, который, пожалуй, обрубит такую возможность. Она может оказаться очень полезной, если мне удастся привлечь ее на нашу сторону.
