— Послушайте, я думаю, есть подходящий предлог, чтобы отправиться домой, — сказала Мириам, обращаясь к обеим. — Сможешь сесть в карету? — спросила она Кару.
— Конечно, — промямлила та. — Еще к-как!
— Хорошо. — Мириам посмотрела на Бриллиану. — Давай отвезем ее домой.
— Но ведь вы хотите остаться, госпожа? — Бриллиана с сомнением взглянула на Мириам.
— Я хочу… — Мириам замолчала. — То, чего я хочу, по-моему, едва ли имеет здесь хоть какое-то значение, — уныло сказала она, ощущая всю тяжесть этого мира, опустившуюся на ее плечи. «Энгбард назвал меня своей наследницей скорее потому, что хотел привлечь внимание какой-то группировки из тех, кто убил мою мать, — подумала она. — Хильдегарда выступает против меня, потому что я не могу вернуть ее дочь и сама заняла ее место, а теперь я получила еще двух наивных девиц, требующих постоянного присмотра. Не говоря уж о Роланде. О Роланде, который мог бы…»
— Есь п’слание, — объявила Кара, когда они были уже на полпути к двери.
— Послание? Как приятно, — сухо заметила Мириам.
— Это г’споже, — добавила Кара и уставилась на Мириам, сосредоточив на ней все внимание. — Ах!
Откуда-то из недр своего лифа она извлекла небольшой листок бумаги. Мириам сунула его в муфту и взяла Кару под руку.
— Идем домой, слышишь? — настояла она.
Карета промерзла насквозь. Сосульки со звоном посыпались со ступеней, когда пассажиры забирались внутрь, кожаные сиденья потрескивали, пока на них усаживались.
— Домой, — сказала Бриллиана кучеру. Дернув вожжи, тот заставил лошадей медленно тронуться с места; они выдыхали пар в морозный воздух. — Это было восхитительно! — заявила она. — Жаль, что ты все испортила, — упрекнула она Кару. — О чем вы спорили с высокородными? — застенчиво спросила она у Мириам. — Никогда не видела ничего подобного!
— Думаю, бабушка просто ставила меня на место, — пробормотала Мириам. Сунув руки в муфту, она шарила в поисках пузырчатой упаковки таблеток бета-блокатора. Затем быстро поднесла руку ко рту и проглотила одну из них вместе с таблеткой ибупрофена. У нее было ощущение, что очень скоро они понадобятся ей вновь. — Брилл, что тебе известно об истории моей семьи? — спросила она.
— О ваших родителях? Или только об отце? Вообще о семьях? Или о родственных линиях?
Мириам прикрыла глаза.
— О гражданской войне, — пробормотала она. — Кто ее начал?
— Что… — Бриллиана нахмурилась. — Гражданская война? Ну, это достаточно ясно! Ву и Хъёрты заключили договор о торговле между восточным и западным побережьем, расходы за счет Клана. Торолды, Лофстромы, Арнсены и Хъялмары ответили тем же, отправив Эндрю Арнсена на запад, представлять их интересы в Чань-Ши. И там его убили сразу по прибытии, человек, который исчез, буквально растворился в воздухе. Очевидно, это была попытка устранить Клан четырех как конкурентов, и тогда те приняли адекватные меры против банды двух. Еще ухудшало дело то, что некоторые скрывавшиеся члены каждой ветви, казалось, только и хотели, что разжигать эту наследственную вражду. И всякий раз это выглядело так: стоило старшему поколению попытаться урегулировать отношения, совершалось новое убийство. Герцогиня Лофстром подверглась нападению и была убита, имение графа Торолд-Арнсена подверглось нападению и было сожжено.
— То есть… — Мириам прищурила глаза. — Ведь ты из семьи Хъялмар, верно?
— Да-а. — Бриллиана утвердительно кивнула. — А что?
— А ты подумай, — сказала Мириам. «Застарелое недовольство и зависть неведомой группировки, которая не хотела прекращать войну и продолжала потрошить Клан. — Рассуждения Мириам уперлись в каменную стену. — Похоже, кто-то вмешивается извне, намереваясь восстановить двоюродных братьев и сестер друг против друга…»
Она выпрямилась.
— А разве у Энгмара Ловкача было не семь сыновей?
— Гм-м… да-а. — Брилл казалась озадаченной.
— Но один где-то пропал — и очень рано?
Брилл кивнула.
— Маркус… или как его там. Первый, кто отправился на запад в поисках удачи.
— Ага. — Мириам кивнула.
— А что?
— Я просто раздумываю.
«Гипотеза: где-то за пределами Клана существует другая семья. Клан ничего не знает о них. Их немного, и они занимаются такой же связанной с импортом-экспортом торговлей. Считают ли они Клан угрозой? И почему? Почему бы им просто не воссоединиться с родственной линией? — Она покачала головой. — Мне следовало бы провести эксперимент с фотографией медальона».
Карета остановилась у дверей дворца Торолдов, и Мириам с Бриллианой сумели без осложнений извлечь Кару. Вдохнув морозный воздух, Кара тут же споткнулась, привалилась к разукрашенным орнаментами перилам крыльца, как смогла перегнулась через них, и ее вырвало прямо в декоративный горшок для растений.
— Тьфу, — заметила Бриллиана. — Вот уж это лишнее.
— Зато пострадали только растения, — заверила ее Мириам. — Идем. Затащим ее внутрь.
— Нет, я не то имела в виду. — Брилл глубоко вздохнула. — Пока она оставалась без моего присмотра, этот Юин, из Арнсенов, усердно угощал ее крепленым вином. Мне бы заметить, но я сама оказалась в осаде, когда не последовала вашему примеру. — Она нахмурилась. — Это было подстроено.
— Думаешь, я удивлена? — Мириам покачала головой. — Идем. Отведем ее в наши комнаты и проследим, чтобы она больше не… — тут она вспомнила предупреждение Матиаса, — беспокоила нас.
Брилл помогла проводить Кару вверх по лестнице. Затем, прежде чем отправиться в свою спальню, Мириам, затребовав чашку чая, добилась того, что девушка по возможности прямо уселась в шезлонге и внятно реагировала на окружающее. В спальне, начав переодеваться, она вспомнила о муфте и о записке, которую ей передала Кара. Мириам развернула листок и прочитала:
Есть срочные новости насчет убийцы,
который нападал на тебя. Встретимся в полночь в оранжерее.
Твой верный слуга,
Граф Роланд Лофстром.
— Вот черт, — пробормотала она едва слышно. — Брилл!
— Да, Мириам?
— Помоги мне раздеться, сможешь?
— Что, сейчас? Вы ложитесь спать?
— Не сразу, — мрачно заметила Мириам. — Похоже, наш убийца устал тайно охотиться за мной и теперь пытается поймать меня, как рыбу на крючок. — Она повернулась, подставляя ей спину. — Расшнуруй. Мне нужно кое-куда сходить, и будет страшно жалко испачкать кровью такое платье.
* * *
Черные джинсы, армейские ботинки, свитер с высоким воротником и кожаная куртка; в кармане пистолет, в левой руке медальон. Мириам глубоко вздохнула, чувствуя себя, вопреки всему, просто голой. Ей казалось, что единственная ее «одежда» — мишень между лопаток.
