Семён, который вошёл следом, подобрал её, вытер от пыли и радостно заметил:
– «Наполеон»! Неужели настоящий?
– Наверное. Раз он его так берёг, – сказал Иван. – Не обижай мужика, поставь на место.
– Да, может, я с ним на брудершафт… – мрачно пошутил Семён. Но бутылку всё же поставил.
Мертвецы, конечно, самые безопасные существа. Но я бы предпочла как можно скорее убраться отсюда.
Мои напарники тоже не собирались мешкать.
В дальнем конце помещения ждала стальная дверь с массивным запирающим «штурвалом». Или он как-то по-другому называется, не знаю. Во всяком случае, когда я попыталась повернуть эту круглую штуковину, – ничего у меня не вышло.
Следующая попытка принадлежала Ивану. Тоже без особого успеха. Лишь когда подключился Семён с монтировкой, «штурвал» начал проворачиваться. Едва заметно, несмотря на то, что оба здоровых мужика пыхтели от натуги. Спустя минут пять они присели отдохнуть прямо на пыльный диван.
– Малость не рассчитали, – хмуро заметил Иван, переводя дух.
– Нет, расчёт верный, – не согласился Семён, сдвигая «ночные глаза» и утирая пот рукавом. – Теперь-то мы точно знаем, что три года здесь никто не ходил.
– Пока неясно, сможет ли здесь вообще кто пройти, – облизал губы Иван и кивнул на покойника. – Разве что кроме него. Он-то – хозяин.
Восстановив силы, они снова занялись дверью. И опять результат был более чем скромный.
– Как будто специально заклинили с той стороны, – вздохнул Семён.
– Может, и специально, – буркнул Иван и в сердцах пнул дверь ногой. Посмотрел на часы и выругался вполголоса. Я его понимала. Весь план грозил пойти насмарку.
Иван сорвал с себя «ночники», шапочку-маску и расстегнул куртку. Потом слепо стал шарить в темноте. По-моему, он искал бутылку «Наполеона».
– Осторожнее! – предупредила я. Только было уже поздно. Майор с размаху налетел на подлокотник кресла и неуклюже повалился, в аккурат на… Раздался отвратительный хруст.
– Твою мать! – в сердцах выпалил Иван. Он, конечно, понял, на что приземлился. Торопливо стал подниматься и вдруг замер:
– Кажется, что-то нащупал…
– Наверное, большую берцовую кость, – хихикнул Семён.
– Какой-то рычаг.
Я склонилась ближе. И вправду за креслом из стены торчало нечто вроде рукоятки.
– Попробуем? – спросил Иван.
– Надеюсь, это не сирена, – заметила я.
Он нажал рычаг. Ничего не произошло. Что само по себе тоже было неплохим результатом.
Я подошла, взялась за круглую рукоятку запора. И в следующую секунду без особого труда провернула её. А ещё немного спустя тяжёлая дверь подалась внутрь.
– Какая девушка! – восторженно выпалил Семён. – Спортсменка и комсомолка! А мы-то, доходяги, парились…
– Заткнись, – негромко посоветовал Иван. Он уже был на ногах, в «ночниках» и в шапочке. Пальцы майора лежали на рукоятке «барса». Аккуратно отстранив меня с прохода, он двинулся первым.
Ничего угрожающего по ту сторону дверей не было. Обыкновенная крутая лестница. На ступеньках тоже слой пыли. И ни одного следа.
Поднимались мы минуты три. Похоже, бомбоубежище было сработано на совесть. Не иначе, как под бывшим элитным домом.
Наверху оказалась крохотная комнатка. Два на три метра – не больше. И главное – ни малейшего намёка на двери. Сплошные глухие стены. А с одной стороны – неоштукатуренный кирпич. Явно именно здесь раньше был проход.
Семён неодобрительно окинул взглядом тесную комнатушку, пощупал кирпичную кладку и заметил:
– Вот так и начинают болеть клаустрофобией.
– Не болтай, – буркнул Иван. – Давай инструмент.
Парень торопливо извлёк из рюкзачка электродрель.
Иван взялся за дело. Дрель в его руках работала почти бесшумно. Он высверлил на стыках между кирпичами несколько маленьких отверстий – они образовывали что-то вроде прямоугольника в рост человека. Иван ловко заложил в отверстия совсем игрушечные на вид пластиковые цилиндрики.
Глянул на меня и улыбнулся:
– Как там твоё шестое чувство, Таня? Ещё ничего не подсказывает?
Я знала, что, несмотря на шутливый тон, спрашивает он всерьёз, и покачала головой. Я и вправду не ощущала чего-то необычного. Только лёгкое волнение.
– А теперь вниз!
Мы скатились по лестнице. Иван ждал, глядя на часы.
Ровно полвосьмого в компьютерный центр «Матрикс» должны войти трое наших. И ровно пять минут спустя должна вырубиться вся внутренняя система слежения.
– Пора!
Он откинул колпачок на крохотном дистанционном пульте и нажал кнопку.
Я невольно присела, ожидая взрыва. Вместо этого – громкий хлопок. И почти мгновенно всё пространство наполнилось едкой пылью. К счастью, на глазах у меня – «ночники». А вот надвинуть респиратор замешкалась. И пока я кашляла и чихала, оба мужика уже мчались вверх по лестнице.
Когда спустя пару секунд я догнала их, мне почудилось – у нас ничего не вышло. Стена – почти целёхонькая. Но уже в следующее мгновение Иван с разбегу налетел на кирпичную кладку и… прошёл насквозь! Следом – Семён. Последней, с «барсом» наперевес, промчалась через дыру я.
Ни хрена не вижу!
Пыль запорошила окуляры.
– Не двигаться! – раздался рядом голос майора. Хлопнул выстрел. Судя но звуку – в потолок, для острастки.
Я торопливо сорвала с себя «ночники», Здесь должен быть склад. А мы куда угодили?
Иван негромко выругался:
– Сюрприз, мать вашу…
Длинное помещение с яркими плакатами последних игровых «блокбастеров». Компьютерные терминалы вдоль стен. И пара скорее удивлённых, чем перепуганных лиц в дальнем углу. Все остальные, в вирт-шлемах, не проявили ни малейшего интереса, продолжая дёргаться и шевелить в воздухе руками в перчатках. Там, в «виртуале», у них слишком крутые разборки, чтоб отвлекаться по мелочам.
Только бледный паренёк с покрасневшими глазами, выбравшись из-под кирпичей и обломков своего терминала, радостно заорал:
– Класс!!! Это двадцатый уровень, да?! Я всё-таки дошёл!
– Действительно, дошёл, – хмыкнул Семён, подфутболивая слетевший с бедняги шлем – «Neo-Magic» китайской сборки.
Пара личностей, удивлённо глазевшая на нас полминуты назад, торопливо напялила точно такие же шлемы. Может, они приняли нас за «глюки» в программе? А может, происходившее по ту сторону экранов для них куда важнее. Важнее даже их собственных жизней.
– Нелегальный игровой зал, – хмуро констатировал Иван. – Виртуальщина с психотропной дурью.
