– Ты будешь не первым. Отсюда уже поднимались корабли. Шли восходящими течениями. До самого края Пятна.
– Про такое я бы слыхал…
Илга помедлила и уточнила:
– Никто не должен был знать. Триста лет назад… Во время Первой войны с урхиксами.
– Ага. И Имперская канцелярия, конечно, это засекретила, – скривился Бинк, – На любой планете полно таких легенд!
– Наша планета – не любая.
– Согласен. Она – замечательная. Поэтому, мы хотели бы здесь остаться…
Опять за нас решает!
Хороший, гостепреимный мир. И всё таки, мы здесь чужие.
Бинк – опытнее. Может ему, и правда, хочется на покой? Но отступить, сдаться именно сейчас? Когда замаячил шанс…
Мы с Васькой переглянулись.
Земля – не слишком благоустроенная планета. Но она наша…
– Бинк, – осторожно уточнил я, – Сколько стоит гипердвижок?
– Здесь он ничего не стоит! – отмахнулся хоббит.
– Вот именно! – кивнул Лубенчиков.
Волосатик окинул нас хмурым взглядом:
– Не соблазняйте меня, голокожие…
– Ты ведь и раньше рисковал.
– Ага. Только есть риск. А есть обыкновенная дурость.
Повисло молчание.
Мы стояли на балконе. Небесная синева густела. Всё новые золотые капельки вспыхивали, разгорались ярче с каждой минутой.
Они были такими же тысячи лет назад. И через сотню веков – останутся неизменными.
А мы? Меняемся или нет?
Разум – странная штука. Что тянет его вперёд? Даже, когда ничто не гонит. Когда сладкие покой и безмятежность разлиты в воздухе…
– Знаете, голокожие… – вдруг сказал Бинк, – Сегодня трудный день выдался. Пора спать. Ваше Высочество не возражает?
Илга улыбнулась:
– Отдыхайте. Если что будет надо – не стесняйтесь. Дежурные гарргавы – в саду рядом с домом.
– Это правильно, – кивнул Васька, – Крепче спится, когда тебя охраняют.
Мне думалось, что полночи мы проведём в рассуждениям и спорах.
Как бы не так.
То ли мы и правда умаялись за день, то ли кровати в нашей резиденции были особенно хороши. В общем, едва моя голова коснулась подушки – всё исчезло…
А когда я открыл глаза – солнечные блики уже золотили стены спальни.
– Доброе утро, – сказал кто-то.
Я повернул голову.
Белоснежный пёс сидел рядом. И изучал меня, склонив голову набок.
– Привет… – зевнул я.
– А у вас на планете все спят так долго?
– Ага, – в дверях возникла помятая физиономия Лубенчикова, – Это условия выживания нашей расы. Сладко спать, много есть и с девочками… э-э… побольше общаться.
Пёс изумлённо повёл ухом.
А Васька серёзно добавил:
– Без этого – мы чахнем и гибнем. Такие уж мы… высокоразвитые.
Пёс сочувственно заскулил.
– Ладно тебе. Не переживай, – успокоил Лубенчиков, – Пока что, мы держимся.
– Ага, – зевая, вставил я.
– Но долго не протянем, – печально вздохнул Васька, – Общаться-то нам – не с кем…
– А принцесса? – отвалил челюсть гарргав.
– Ну… можно, конечно, – задумчиво кивнул Васька, – Лёха бы, например, с удовольствием с ней общался…
– Пошляк!
– Только, по-моему, она против…
Последняя фраза совпала с лёгкими шагами у дверей спальни.
Тук-тук!
– Могу я войти? – спросила Илга.
– О чём речь! – обрадовался Васька, – В любое время!
Я двинул его ногой.
– …И подругу приводи, – массируя колено, добавил Лубенчиков уже шёпотом.
Илга окинула ироничным взглядом наши небритые физиономии:
– Как спалось?
– Как в раю! – расплылся Васька, – Всю ночь снилась всякая чепуха – говорящие собаки и летающие острова.
– Жду вас к завтраку. Через полчаса.
Люди быстро привыкают ко многим вещам. Но особенно легко – привыкать к комфорту.
Пользоваться здешней сантехникой мы научились ещё вчера. А сегодня устранили отдельные пробелы в знаниях. Пёс Снежок с удовольствием выступал в роли консультанта.
Не обошлось, конечно, и без мелких ошибок.
Васька торопливо намылил голову «шампунью». А Снежок его разочаровал:
– Это гель для удаления волос.
Чертыхающийся Лубенчиков сунул голову под струю воды. Но гель был хороший. И уже подействовал.
Васька с ужасом заглянул в зеркало.
– А что? Тебе идёт, – хихикнул лохматый Бинк. И пулей вылетел из ванной. Попробовать гель на нём мы не успели.
– Даже бровей не осталось… – застонал Лубенчиков, – Меня девушки любить не будут…
– Брови – не главное, – как мог успокоил я.
– Это что, навсегда? – обреченно поинтересовался Васька.
Снежок радостно сверкнул клыками. И сжалился над Лубенчиковым:
– Через две недели – отрастёт.
Иногда неприятности имеют хорошую сторону. Благодаря злосчастному гелю наши подбородки легко освободились от щетины и обрели идеальный вид. Как раз для торжественных обедов с участием царственных особ.
Когда мы явились к столу, Бинк уже восседал в кресле. С важным видом втолковывал ньюфаундленду Таггу:
– Компьютер спёкся, навигационная система – тоже. Половину модулей придётся менять. Энергореактор, синхронизаторы, триггерные усилители…
– Кое-что у нас есть, – кивнул гарргав.
– Это предварительный список. Там ещё повозиться надо. Осмотр, тестирование…
Мы переглянулись. Сели рядом. Тихонько, чтобы не отвлекать Бинка от важного разговора.
– …А ещё калибовка гипергенератора. Без точной калибровки – всё не имеет смысла.
Васька подмигнул мне и расплылся. Кой-какие сдвиги налицо!
Мы так увлеклись, что не заметили бесшумно возникшую Илгу.
Она тихо присела напротив.
– …Стабилизировать гиперполе – это вам не два пальца обо… – Бинк спохватился и замолчал.
Илга широким жестом указала на стынущий завтрак.
Процесс уничтожения местных деликатесов длился почти в абсолютном безмолвии.
Первой нарушила молчание Илга. Похвалила новую причёску Лубенчикова.
– Да, – согласился он, с нежностью проводя ладонью по гладкой, как бильярдный шар, лысине, – Иногда хочется чего-то…
