Ровным, уверенным шагом двинулись вниз по склону. Видно – не как днём, но вполне терпимо.
Я обернулся. Там, позади, круто вздымался горный хребет. Хорошо, что уже не надо через него перебираться. Впереди – холмистая равнина.
Где-то за лесом – ждёт море. И крохотный прибрежный городок. Химкомбинат, металлургический завод и небольшой космодром – вот и все здешние достопримечательности. С ближайших рудников везут сырьё. Готовую продукцию, в основном редкоземельные элементы, доставляют на космодром. И чуть ли не каждый день «грузовики» с полными трюмами стартуют к ближайшим звёздным системам – Ретану-4 и Ретану-3.
Пробраться на борт – не так уж и сложно. На внутренних рейсах – контроль не очень строгий. Главное, договориться с командой.
А уж договариваться мы умеем!
Впереди замаячили огни. Повеяло «индустриальными» ароматами.
Мы ускорили шаги. Навигатор не соврал.
От окраины Северной Гавани до космодрома – рукой подать. Минут за двадцать – обошли высокий забор металлургического завода, пересекли пустыри и тускло освещённые улицы.
Дома здесь – удивительно схожи с отечественными панельными «творениями». В сумраке – полная иллюзия, что забрёл в провинциальный российский городок. Мы с Васькой даже испытали лёгкий приступ ностальгии.
– Это удивительно, – вздохнул Лубенчиков, – Пролетели полгалактики, а всё вокруг такое родное…
– Да, – кивнул я, – Тут какая-то загадка. Фантастическое сходство разумных существ…
– И не говори… У меня абсолютное чувство, что сейчас, вон из-за того дома, появится милицейский патруль…
– Нет, уж лучше не надо! – испугался я.
– Да брось ты, – улыбнулся Васька, – Нас и Зона не остановила. А уж менты!..
К счастью, ни одного патруля нам так и не встретилось.
Куполообразное здание космодрома – совсем небольшое. Зато кораблей на взлётном поле хватало. И ещё одна, приятная подробность – никаких намёков на генераторы «карантинного барьера». Вокруг – тянулось лишь проволочное ограждение.
– Наверное, под током, – радостно догадался Бинк. Но проверять не стал.
Мы свернули к дому рядом с космодромом. Была глубокая ночь, а из этого причудливого строения слышалась музыка. И ярко горела вывеска над входом: «БОЛЬШАЯ РУДА».
– Они что, металлом торгуют? – удивился Васька.
Мы вошли. Внутри – многолюдно. Вопреки вывеске, здесь торговали напитками и кое-чем съестным.
– Слушайте, а нам везёт! – тихо заметил Бинк, – Не знаю, по какому случаю гулянка. Но такое впечатление, что все экипажи в сборе!
Мы опустились за чуть ли не единственный свободный столик. Лубенчиков торопливо схватил меню. Глянул на картинки и выпалил:
– Ого! Это вам не консервами давиться!
– Мы сюда не жрать пришли, – напомнил Бинк.
– Одно другому не мешает.
Тут я был согласен. Пешеходные прогулки удивительно способствуют аппетиту. Я покосился на Илгу. Она молчала. Но даже стройные девушки иногда питаются. И делают это с большим удовольствием. Уж я-то знаю!
– Ладно, – кивнул хоббит. Ещё раз внимательно оглянулся по сторонам:
– Главное, не терять бдительности! И не заказывать биточки из рубленого мяса! – в волосатике чувствовался опытный космоходец.
Пока мы разглядывали меню, он наклонился к соседу за ближайшим столиком:
– Что празднуем, коллега? День Грызуна? Или форварду сборной Тиррахиса наконец-то поставили новый протез?
Мужик в заношенной пилотской форме улыбнулся.
– Вроде того…
– Я смотрю, здесь половина Космофлота собралась!
– Ага. Лучшая половина. Выпьешь с нами?
– С удовольствием, – Бинк ближе подвинул стул, – За что пьём?
– За чистые трассы!
Ему налили полный стакан. Хоббит поднял его и уточнил:
– И крепкого анабиоза всем врагам!
– Крепкого! – кивнули за столом.
Они выпили, закусили. Бинк поговорил о ценах на редкоземельные элементы. И аккуратно перевёл разговор в нужное русло:
– Не знаете, кто-нибудь берёт пассажиров? Мы очень торопимся…
– Торопитесь? – краснолицый детина внимательно глянул сквозь лукавый прищур.
– Ваше здоровье! – поднял я бокал. Нам уже принесли заказ – жаркое и две бутылки чего малоградусного.
– Да, мы спешим… – кивнул Бинк, – И готовы оплатить срочность!
Космоходцы дружно заржали. Так, что несколько стаканов опрокинулось.
– Они спешат… – повторил краснолицый, утирая слёзы, – Ребята, откуда вы взялись? Из лесу вышли?
– Вроде того, – нахмурился Бинк.
– Вы что, и правда, не знаете? – удивился мужик в пилотской форме.
– А что мы должны знать? – буркнул Васька.
Краснолицый покачал головой:
– Они думают мы просто так здесь паримся! В этой дыре!
– Ну… Может вам нравится здешний воздух.
– Точно, – кивнул толстяк в жилетке на голое тело, – Воздух! А ещё – 3-я мекланская экскадра на орбите!
– Ух-ты! – округлил глаза Васька, – Серьёзно, что ли?
– Нет, шутка, – криво ухмыльнулся толстяк.
– И давно? – севшим голосом поинтересовался хоббит.
– Да уже с утра! Зависли, как мухи над дерьмом. Всех впускают и никого не выпускают!
– То есть планета блокирована?
– А я о чём толкую? Пара линкоров и туча рейдеров. Понавесили, гады, на орбите «капканов». Тут воробей не пролетит. Не то, что корабль.
– Но ведь это… это – нарушение суверенитета! – встрепенулась Илга.
Космоходцы заулыбались.
– А что правительство Ретана?
– Правительство… – презрительно скривился толстяк, – Да молчит оно в тряпочку! Небось ещё и радуется, что может угодить мекланским друзьям! Хоть как-то поучаствовать в антитеррористической операции…
Мы с Бинком переглянулись.
Замечательный повод – борьба с терроризмом. Можно хоть целую планету стереть в порошок.
Да, Фотон не соврал. Очень серьёзные люди…
– А изрядный мы устроили переполох, – шепнул Васька, – Даже гордость охватывает! Целая эскадра!..
Бинк потянулся к бутылке и сделал огромный глоток. По-моему, он не разделял васькиной гордости.
Прозрачная жидкость булькнула, исчезая внутри хоббита.
Он крякнул и вилкой подцепил с тарелки толстяка какой-то овощ.
Вдумчиво захрустел.
Космоходцы смотрели на Бинка с сочувствием. А он окинул их тусклым взглядом и пробормотал без особой надежды:
