– Совершенно. Точная информация. Очень грамотный товарищ представил. Так что с ручательством.
– Охрененно… – поражается обычно невозмутимый Михайлов, и не он один.
Званцев прислушивается с неожиданным вниманием.
– Хотите номинантов на премию Дарвина на убой отправить?
– Зачем так грубо. Наоборот, хотим, чтоб они поверили в свои силы. Поднялись над суетой, стали полезными обществу, – ханжески отвечает комендант.
– Пой ласточка, пой! Пой, не умолкай…
– Морфлот против?
– С какой стати? Вы уже и так нам наприсылали… подарочков… Вот скажите, тридцать итальянок, которых вы отправили нам вторым бортом… Вы были в курсе, что эти туристки – активистки самого отмороженного во всей Европе феминистского общества? Большей частью активные лесбиянки? Бригада плоскодонок?
– Нет, – хмыкает Николаич. – Змиев в восторге?
– Непередаваемом. Так и говорит: «Узнаю, кто нам их сосватал, – лично скажу спасибо! Огромное и теплое». Михайлов, что-то ты постно смотришь. Твоя идея?
– Нет. Честно нет, – действительно слишком уж постно и поспешно отвечает Михайлов.
– И совсем не знал?
– Ну чуточку знал. Я дважды мимо них проходил, и ни одна мне на шею не бросилась. Явно ненормальные – меня, такого красивого, не замечают…
Мне вдруг стукает в голову идея. В достаточной степени идиотская.
– Слушайте, а чем они у вас заняты?
– Ничем. Куда их приспособишь? – говорит сущую правду замкомпоморде.
– А почему бы им не поручить выполнение настоящей мужской работы. Ну чтоб они доказали, что действительно круче мужчинок? Потому как мужичонкам слабо́.
– И какую именно работу? – Званцев выдерживает скептический вид, но вижу, что заинтересовался.
– Мортусов. Дело в Италии после чумных эпидемий знакомое. Женщины им сроду не занимались – только мужики.
– Похоронная команда? – Михайлов взблескивает глазами.
– Ага.
– И переводчика им туда же! – Это добавляет Овчинников, слушавший последние фразы. – Чтоб убедительнее получилось, пусть убеждает их на их же мове.
– Определенно у вас, сухопутных, такое представление о базе флота как о мусоросборнике.
– Отнюдь, сказала графиня. Но попробовать стоит. Ей-богу! Может, и получится. А не получится – так им же хуже. Явный форс-мажор: если не нравится питание и размещение, пусть жалуются своему туроператору.
– Ладно, попробуем, – улыбается Званцев.
Нас отвлекают от беседы подошедшие со строгой дамой работяги с Монетного двора. Показывают очень элегантно и эргономично сделанный инструментарий: набор «Юного взломщика», как шутит один из мастеров.
Да, такое безусловно пригодится – можно взломать практически любую дверь в жилом доме. И даже гидравлика присутствует.
– Как в «Теремке», – скромно замечает один из монетодворских гномов, – медведь там такой принцип высказал: дескать, «мне б только нос просунуть, а сам-то я легко залезу».
– Замечательный набор. И костюм очень интересный получился. И красивый. – Это я говорю.
– Спасибо. Сейчас таких наборов инструментов несколько штук сделано. Если будут замечания, учтем.
– Надо бы еще портативный сварочный аппарат.
– Есть и такие.
– Мобильные? Можно взять на выезд?
– И такой тоже есть. Завтра хотите взять?
– Да, если пойдем на УАЗах, надо бы окна сеткой усилить.
– Не проблема, сделаем. Сварщик у вас есть в команде?
– Не специалист. Получается так, что лучше б кто из ваших.
– Хорошо, до утра подумаем.
Мне пора в медпункт. Покидаю компанию, разбившуюся на кучки, и, проскочив по двору, заставленному техникой, через дверцу, открытую для меня бдительным часовым с ППС на груди, перебегаю по льду Кронверкскую протоку.
Медсестры в медпункте уже собрались. День прошел более-менее спокойно. Без эксцессов. То есть народа привалило много, но чего-либо серьезного нет – в основном обострения старой хроники, уже известной самим пациентам. Сумку опустошили сильно. Витамины забрали гарнизонные, михайловские, и монетодворские тоже оказались дисциплинированными. Позже всех зашло несколько беженцев и жильцов Петропавловской крепости. Еще витамины остались, можно будет завтра продолжить раздачу. Теперь об оказании ургентной медпомощи.
Надежда как раз, оказывается, толковала о необходимости завести косынки – банданы. Вещь действительно толковая и очень полезная – заменяет вполне индпакет, а в некоторых случаях, например при ранении головы или переломах, – куда лучше. И для фиксации конечности, и для скорости перевязки. Надо раздобыть подходящей ткани.
Когда возвращаюсь к поминальному столу, там как раз кончили обсуждать два варианта завтрашней разведки. В итоге получилось нечто среднее: сначала смешанная группа двумя БРДМ и автобусом со стрелками пробирается за Финляндский вокзал, к пресловутому тиру (и рядом же вышепоименованные патроны), потом забирает группу спасенных и возвращается в крепость.
После перегруппировки подойдут вызванные «хивусы» и забросят в Петергоф к берегу, где и будет точка встречи с двумя УАЗами. После доработки сварщиком машин «хивусы» МЧС уходят на Кронштадт, а оба УАЗа проходят по маршруту к танкоремонтному заводу и оттуда совершают пробег по КАД – до Кронштадта же.
Николаич тихонько комментирует:
– Ди эрсте колонне марширт, ди цвайте колонне марширт
[40]
…
А громко предлагает поставить вместо ручного пулемета на вторую машину снайперскую винтовку. В бронебашенке по нынешним временам это будет более полезно.
Артмузейские соглашаются после недолгого обдумывания и обещают к утру переделать систему крепежа под СВТ.
Попутно Званцеву задают вопрос: а что взамен даст Кронштадт? УАЗы и в крепости бы пригодились…
Званцев искренне удивляется:
– Товарищи офицеры! Торг здесь неуместен! Вы и так получили и оружие, и боеприпасы, а теперь из-за двух машин начинаете впадать в грех гордыни. Ну так оставьте их себе. Для нас из всей этой истории интересна только информация о береговой линии. Так это мы и сами проверим, высадив СВОЮ разведку на причал в Петергофе. Поэтому говорить о компенсациях и репарациях преждевременно.
– А куда вы дели мужиков из службы разведения мостов?
– Пока в Адмиралтействе – в себя приходят.
– И какие мосты собираетесь разводить?
– Только Благовещенский. Тогда будет прямой доступ к крепости и можно будет подгонять что-либо серьезное. Нашли тут яхт-клуб неподалеку. Отличное плавучее жилье.
