- Спасибо тебе за такой прекрасный совет, Логан. Я могу судить по твоей счастливой семейной жизни, что ты знаешь, о чем говоришь, когда дело касается отношений.
- Единственная причина того, что у меня нет счастливой семейной жизни, - это мои поиски добросердечной женщины. Они стали большой редкостью.
- Это зависит от того, насколько добросердечен мужчина и способен ли он привлечь такую же женщину. И ты, вероятно, не там искал. Ты не найдешь женское сердце у нее между... - Джиллиан резко прервалась, пораженная тем, что чуть не произнесла.
Рэмси разразился хохотом.
- Разреши мне помочь тебе забыть Гримма Родерика, и я покажу тебе добросердечного мужчину. Я буду относиться к тебе, как к королеве. Родерик не заслуживает тебя.
Джиллиан мрачно вздохнула.
- Я ему не нужна. А если ты сболтнешь ему хоть слово о твоих догадках касательно моих чувств, которых на самом деле нет, я найду способ, чтобы ты пожалел об этом.
- Только не рви моих рубашек, - Рэмси покорно поднял руки. - Я еду в деревню, девушка, - с этими словами он быстро выскользнул в дверь.
Джиллиан, нахмурившись, долго смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Боже мой, эти мужчины заставляли ее почувствовать себя тринадцатилетней, а это был далеко не лучший возраст в ее жизни. Ужасный год, не хочется даже вспоминать его. Год, когда она увидела Гримма в конюшне со служанкой и убежала в свою комнату, чтобы печально разглядывать свое тело. Тринадцатый год был несчастным годом невыносимых противоречий, женских чувств в детском теле. Сейчас же она обнаружила детские чувства в женском теле. Сможет ли она когда-нибудь владеть собой рядом с этим мужчиной?
* * *
Кейтнесс. Когда-то для него это название означало «рай». Когда в шестнадцать лет он впервые прибыл в Кейтнесс, златовласой девчушке, которая «взяла над ним опеку», не хватало только прозрачных крылышек для полной иллюзии, что она может отпустить Гримму все его грехи. Кейтнесс был местом покоя и радости, но радость искушала Гримма бездонным колодцем желаний, не предназначенных для его сердца. Хотя Джибролтар и Элизабет открыли ему двери своего дома и своих душ, между ними всегда существовал невидимый барьер, который он был не в силах преодолеть. Обедая в Главном зале, он слышал, как Сент-Клэры, их пятеро сыновей и единственная дочь шутили и смеялись. Они так наслаждались каждым шагом по длинной дороге жизни, радовались, наблюдая, как растут их дети! Гримм ясно осознавал, что на самом деле Кейтнесс был не его домом, а домом другой семьи, которая великодушно приютила его, а не приняла по праву рождения.
Гримм растерянно вздохнул. Почему? Ему хотелось закричать, угрожая кулаками небесам. Почему именно Рэмси? Рэмси Логан - неисправимый бабник, в душе которого не было той нежности и искренности, в которых нуждалась Джиллиан. Он встретил Рэмси при дворе много лет назад и неоднократно был свидетелем того, как разбиваются сердца, очарованные диким шотландским горцем. Почему Рэмси? За этой мыслью последовал немой стон: почему не я? Но он знал, что этому никогда не бывать. «Мы не можем сопротивляться этому, сынок... мы такими рождены». Хладнокровные убийцы - хуже того, он был берсерком. Помимо берсеркства, его отец убил свою собственную жену. К чему приведет наследственная болезнь ума, помноженная на то, что он берсерк?
Единственное, в чем он был уверен на все сто, так это в том, что он никогда не хотел узнать ответа на этот вопрос.
Гримм запустил пальцы обеих рук в свои волосы и остановился, скользнул ладонями по всей длине прядей, ослабил ремешок, стягивающий их, и удостоверился, что волосы чистые, не спутанные от грязи из-за жизни в лесу. Боевых косиц уже не было, он уже не был таким загорелым, не выглядел таким варваром, как в тот год, когда Джиллиан нашла его в лесу, - сказались месяцы, проведенные на солнце, и редкая возможность искупаться.
Но все-таки он чувствовал, что никогда не сможет смыть с себя следы лет, прожитых в высокогорных лесах, когда он, чтобы выжить, остерегаясь свирепых хищников, отбирал остатки их пищи. Он вспомнил, как дрожал во время холодных зим, как был благодарен слою грязи на своей коже, так как это был еще один слой, защищавший его тело от ледяного воздуха. Вспомнил пятна крови на своих руках и твердую уверенность в том, что если он когда-нибудь будет настолько глуп, чтобы позволить себе сочувствие кому бы то ни было, то, возможно, придет его черед не замечать ножа в руке и собственного сына, наблюдающего за всем этим.
Никогда! Он никогда не обидит Джиллиан!
Она оказалась даже более красивой, чем запомнилась ему. Джиллиан превратилась в настоящую женщину, и он мог противостоять ей только своей волей. И именно эта непоколебимая воля удерживала его.
Он воспитывал себя, держал себя в руках, научился сдерживать берсерка в себе... почти.
Когда он несколько дней назад въехал во внутренний двор замка и увидел златовласую смеющуюся женщину, окруженную сияющими от удовольствия детьми, сожаление о потерянном детстве нахлынуло на него. Он страстно желал вписаться в этот пейзаж, на этот пологий склон лужайки, он одновременно желал быть и ребенком и мужчиной. Он бы с радостью свернулся клубком у ее ног и слушал, с радостью взял бы ее на руки и окружил ее детьми.
Раздраженный своей неспособностью сделать для нее что-либо, он рассердил ее. Но затем она подняла голову, и Гримм почувствовал, как тяжесть ушла из его сердца. Ему было легко воскресить в памяти ее молодое и невинное лицо, но сейчас дерзко вздернутый нос и искрящиеся глаза являли собой черты страстной и чувственной женщины. И ее глаза, хотя и все еще невинные, хранили в себе зрелость и налет грусти. Ему так хотелось узнать, кто же был причиной грусти в ее глазах - он хотел бы поймать и убить ублюдка, заставившего ее страдать.
Поклонники? Похоже, Джиллиан имела их множество. Любила ли она кого-нибудь?
Он покачал головой. Ему не понравилась эта мысль.
Так зачем же Джибролтар призвал его сюда? Гримм ни на минуту не поверил в то, что является претендентом на руку Джиллиан. Скорее, Джибролтар припомнил, как Гримм поклялся защитить Джиллиан, если ей это понадобится. И, вероятно, Джибролтару необходим был воин, достаточно сильный, чтобы предотвратить любую неприятность, которую могут причинить Джиллиан два ее «настоящих» поклонника: Рэмси и Куин. Можно подумать, это что-то для него значило! Хотя ему следует не дать им скомпрометировать Джиллиан и предотвратить возможные ссоры между ее поклонниками.
Джиллиан: запах жимолости и копна шелковистых золотых волос, темно-коричневые глаза с золотистыми искорками, тот самый цвет янтаря, который так высоко ценился викингами. Эти глаза были золотистыми при солнечном свете, но становились темно-коричневыми с желтыми искрами, когда она злилась, что в его присутствии случалось с ней довольно-таки часто. Она была его сном наяву, его ночной фантазией. А он был чудовищем.
- Милорд, что-то случилось?
