— М-м-м, прости. — Он прикусил ее нижнюю губу, засосал нежную кожицу. — Я должен отпустить тебя, чтобы мы могли раздеться.
Однако Друстан не сделал даже попытки отпустить ее — это было практически невозможно, пока горячий рот Гвен пощипывал его губы, а маленькие ручки скользили по его спине.
— Так опусти меня, МакКелтар, — выдохнула она ему в губы, когда их поцелуй прервался. Ей отчаянно хотелось ощутить кожей его голое тело. — На мне слишком много одежды.
— Я пытаюсь, — ответил Друстан, оставляя дорожку поцелуев на ее шее и снова поднимаясь к губам, которые просто невозможно было не поцеловать.
— Не отпускай меня, — всхлипнула Гвен, когда они перестали целоваться.
Губам стало холодно без его прикосновения, тело пронзило ощущение утраты.
Как только ее ноги коснулись земли, Гвен нетерпеливо потянулась к его одежде. Друстан нагнулся, чтобы стянуть с нее шорты, и тихо выругался, потому что двигались они одновременно и он стукнулся подбородком о ее макушку. Руки Гвен запутались в волосах горца.
Освободив пальцы, она схватилась за кожаные ремни его перевязи, но не смогла разобраться, как их нужно снимать. Друстан отвел ее руки в стороны, стянул с нее футболку и удивленно уставился на бюстгальтер. Проведя пальцами по глянцевой ткани, он выдохнул:
— Покажи мне свою грудь. Сними эту штуку, пока я не порвал ее от нетерпения.
Гвен щелкнула застежкой и спустила бретельки с плеч. Соски напряглись от прикосновения холодного воздуха, и у Друстана перехватило дыхание. Некоторое время он просто стоял и смотрел, словно был не в силах пошевелиться.
— У тебя великолепные груди, — мурлыкнул он, накрывая их ладонями. — Великолепные, — осоловело повторил он, и Гвен чуть не рассмеялась.
Мужчины просто обожают женские груди, вне зависимости от размеров и форм. И этот мужчина явно был без ума от ее грудей. Он гладил, сжимал, приподнимал их, а потом с хриплым стоном ткнулся лицом в ложбинку между ними, потерся носом и наконец накрыл горячими губами ее сосок.
Гвен задохнулась, когда он начал целовать ее грудь. Она дрожала и извивалась в его руках, она хотела, чтобы он коснулся вот здесь… и тут… и вот там, а ее тело само подставлялось под его поцелуи, подсказывая, где его прикосновение будет нужнее всего. Пальцы Друстана возились с ее шортами, но безуспешно. Он зарычал от разочарования и рванул застежку, но это привело лишь к тому, что змейку заклинило. У Гвен были те же проблемы: она никак не могла разобраться с его костюмом. Ей хотелось прижаться кожей к коже, и она застонала, досадуя на такую глупую помеху.
— Ты сними свою одежду, а я разберусь со своей, — выпалила она.
Потеряв голову от желания, Гвен стала предельно откровенной. Ей хотелось увидеть его обнаженным. Прямо сейчас.
Друстан явно обрадовался ее решению. Пока Гвен боролась с заклинившей змейкой и сбрасывала шорты, он снял свой плед, отбросил ножи, отстегнул секиру и ножны с мечом и наконец освободился от ременного доспеха. Горец выпрямился перед ней, откинул темные волосы назад и посмотрел ей в глаза.
— Господи, МакКелтар! — ошеломленно выдохнула Гвен.
Она смотрела на шесть с половиной футов идеального мускулистого тела. Тела воина, который совершенно не стеснялся своей наготы. Он гордился своим телом — и гордился по праву. Друстан был естественным, мужественным и сильным, и никто другой не мог бы с ним сравниться. А то, что пряталось вчера под его джинсами, определенно не было носком. От его вида у нее перехватывало дыхание. Гвен впервые поняла, что ее теория оказалась верной: вращаться на орбите этого прекрасного тела будет довольно приятно, а сила притяжения вряд ли ослабнет со временем.
Взгляд горца скользнул по ее груди, спустился ниже, на живот, и еще ниже… Друстан издал сдавленный звук, увидев ее трусики с вышитыми котятами.
— Я думал, это какая-то странная лента для волос. Я потому и положил их на твою подушку, подумал, что ты захочешь заплести волосы на ночь. Но так куда забавнее, — хохотнул он. — Хорошо, что ты не сказала мне, что у тебя под штанишками. Иначе я бы весь день размышлял о том, как буду стаскивать с тебя эту ленточку. Языком.
«Ему нравятся мои трусики!» — просияла Гвен. Она всегда знала, что, когда она найдет нужного мужчину и решится потерять девственность, этот мужчина оценит ее хороший вкус.
Друстан опустился перед ней на колени и выполнил свою угрозу: зубами и языком поддел тонкие трусики, целуя чувствительную кожу под ними. Подцепив шелковую полоску языком, он прикусил ее и начал понемногу сдвигать вниз, кружа языком по ткани и под ней. Гвен вцепилась в его плечи, а он лизал снова и снова, сводя ее с ума своими движениями. Он нежно засосал ее плоть сквозь шелк ткани, и Гвен выгнулась, умоляя о большем. Каждый новый дюйм обнаженной кожи Друстан награждал горячим прикосновением языка или легким игривым укусом. Его мозолистые ладони сжимали ягодицы Гвен, скользили и массировали гладкую кожу, касаясь эрогенных зон, о существовании которых девушка до сих пор даже не подозревала. Колени Гвен подогнулись, и она вынуждена была опереться на его плечи, чтобы не упасть.
— Ты прекрасна, — мурлыкнул Друстан, гладя и целуя открывшуюся кожу. — Не могу решить, что мне попробовать первым.
— Друстан! — застонала она, цепляясь за него, чтобы не упасть.
— Что, Гвен? Ты хочешь меня?
— Господи, да!
— И ты хотела меня, когда увидела в тех синих штанах? Ты уже тогда хотела меня?
— Да.
— Ты чувствуешь жар, когда я прикасаюсь к тебе? Тебя словно пронзает молнией?
— Да.
Он снял с нее трусики и поднялся на ноги. Жадно взглянув на ее обнаженное тело, он обнял Гвен и притянул к себе.
И оба вскрикнули от прикосновения, от той силы и жара, что вспыхнул, когда между ними не осталось преград. Друстан снова поцеловал ее, и его поцелуй был глубоким и жадным. Гвен ответила ему и выгнулась, скользя грудью по его коже. Друстан накрыл ладонями ее груди, потер пальцами соски, а потом подхватил ее на руки. Гвен обняла его за шею, обхватила ногами его талию и вздрогнула, когда его член прижался к самой чувствительной части ее тела. Она хотела ощутить его внутри, причем немедленно, но этого не произошло. То ли Друстан не хотел ей помочь, то ли позиция была неподходящей, а может, все дело было в неопытности Гвен. «Но ведь он действительно совсем мне не помогает», — подумала она, прервав поцелуй, чтобы взглянуть на Друстана. Его серебристые глаза светились страстью… и озорством.
— Ты издеваешься!
— Теперь моя очередь. Это ведь ты так долго откладывала. Мы могли заняться этим еще вчера утром, когда ты засунула меня в эти жуткие штаны. И позже, днем. И вечером. И ночью, и этим утром, и…
Когда она попыталась ответить, он поцеловал ее так крепко, что Гвен забыла о том, как произносятся слова. Друстан двигал бедрами, имитируя секс, Гвен прижималась к его паху. Миллионы нервных окончаний умоляли о большем. «Ну, если не он, то я это сделаю!» Гвен лучше многих знала, что силы природы нельзя ограничивать или усмирять. Она чуть отстранилась, чтобы опустить между ними руку, и начала гладить себя, приближая оргазм.
