Комментарии ученых из «Аненербе» оказались более сдержанными. Отто Хут сообщил, что фигурки «Венер» являются идеализированным, а не натуралистическим отражением представлений первобытных художников о человеке, а стало быть, не могут считаться доказательством того, что их изготавливали именно представители африканских народов. Впрочем, чтобы хоть как-то поддержать идею Гиммлера, он добавлял, что в период неолита могло существовать некое культурное родство между племенами Юго-Восточной Европы и племенами Передней Азии. Вальтер Вюст в январе 1942 года пошел на банальную отписку, в которой информировал любимого руководителя, что поскольку в годы войны полевые работы в Африке провести невозможно, то он предпочел бы заняться этим вопросом после ее окончания. В качестве альтернативы Вюст предложил проводить в лагерях для военнопленных антропологические исследования, которые могли бы подтвердить подлинность гипотезы Гиммлера. Только этнограф Бруно Бегер (Bruno Beger) сумел вселить надежду в душу Гиммлера, не только согласившись с тем, что фигурки «Венер» необходимо использовать для воссоздания подлинной картины древнего мира, но и установив на основании их изучения родственные связи между евреями и африканскими племенами! «Среди евреек часто встречается сильное развитие ягодичной мышцы, что напоминает нам телесную конституцию готтентотов и бушменов, – писал Бегер. – Можно предположить, что> кроме восточной и переднеазиатской расы, в евреях отразились и негроиды». Бегер не ограничивался теоретическими выводами – он настаивал, что целесообразно изучать телесное сложение евреек, которые находились в концентрационных лагерях и гетто.
Нацистский этнограф Бруно Бегер изучает расовые признаки жителей Тибета
Именно энергичный Бруно Бегер придал толчок расовым исследованиям в Третьем рейхе. Свою деятельность этот исследователь начал в Главном управлении СС по вопросам расы и поселений. В 1938–1939 годах Бегер участвовал в тибетской экспедиции Эрнста Шеффера – там он отвечал за сбор и обработку этнографического материала. И, подобно Шефферу, в
1940 году окончательно перешел в «Аненербе». Работая в Отделе Центральной Азии, он занимался обработкой тибетских находок, за что получил приписку к войскам СС и «бронь» от фронта. Однако в «Аненербе» Бегер реализовался не как этнограф, а как антрополог. Еще в 1942 году берлинским профессором Вольфгангом Абелем был разработан «Поступательный план нейтрализации русской расы». Согласно плану, население северной России предполагалось германизировать, а остальных выселить в Сибирь. В 1943 году его доработкой должен был заняться Бруно Бегер. Вольфрам Зиверс поддержал этот проект. Фактически Бегер принимал на себя ответственность за формулирование принципов, по которым будет производиться сортировка населения оккупированных территорий – то есть кому из жителей России предстоит покинуть родные места, кому стать рабом, а кому умереть.
6 июня 1943 года Бруно Бегер отравился в концлагерь Аушвиц (Освенцим), чтобы лично осуществить антропологические замеры. Воспользовавшись случаем, он занялся там изучением советских азиатов, которых почему-то называл «монголами». Через год эта деятельность была продолжена в женском концлагере Хефтлинг и в азиатских формированиях СС. Кроме того, Вольфрам Зиверс поручил Бегеру заняться «заготовкой еврейских черепов для проведения антропологических исследований». Главный антрополог «Аненербе» сам мараться не стал, а нашел для этого дела профессионального анатома – профессора Августа Хирта (August Hirt) из Страсбургского университета. Документы свидетельствуют, что этот ветеран национал-социалистической партии не знал жалости ни к себе, ни к другим. Начав карьеру с разработки противоядия от иприта, он экспериментировал на собаках и на себе, в результате оказался в госпитале, с тяжелым кровоизлиянием в легкие. Впоследствии он начал проводить опыты над узниками концлагерей, многие из которых затем ослепли или умерли. Для сбора черепов Хирт поддерживал тесные контакты с «поставщиком сырья» – Йозефом Крамером (Josef Kramer), комендантом концлагеря Бельзен, получившим за крайне жестокое отношение к заключенным прозвище «бельзенский зверь».
В феврале 1942 года Август Хирт обратился к Генриху Гиммлеру с письмом, которое впоследствии вошло в материалы Нюрнбергского процесса как одно из доказательств преступлений нацизма:
Профессор Август Хирт за работой
«Мы имеем обширную коллекцию черепов почти всех рас и народов. Лишь черепов евреев наука имеет в своем распоряжении очень немного> и поэтому их исследование не может дать надежных результатов. Война на Востоке дает нам теперь возможность устранить этот недостаток.
Практическое проведение беспрепятственного получения и отбора черепного материала наиболее целесообразно осуществить в форме указания вермахту о немедленной передаче в будущем всех еврейско-большевистских комиссаров живьем полевой полиции. Полевая полиция в свою очередь получает специальное указание непрерывно сообщать определенному учреждению о наличии и местопребывании этих пленных евреев и как следует охранять их до прибытия специального уполномоченного. Уполномоченный по обеспечению материала (молодой врач из вермахта или даже полевой полиции или студент-медик, снабженный легковым автомобилем с шофером, должен произвести заранее установленную серию фотографических снимков и антропологических измерений и по возможности установить происхождение, дату рождения и другие личные данные.
После произведенного затем умерщвления еврея, голова которого повреждаться не должна, он отделяет голову от туловища и посылает ее к месту назначения в специально для этой цели изготовленной и хорошо закрывающейся жестяной банке, наполненной консервирующей жидкостью. На основании изучения фотографий, размеров и прочих данных головы и, наконец, черепа там могут затем начаться сравнительные анатомические исследования, исследования расовой принадлежности, патологических явлений формы черепа, формы и объема мозга и многого другого.
Наиболее подходящим местом для сохранения и изучения приобретенного таким образом черепного материала мог бы быть в соответствии со своим назначением и задачами новый Страсбургский имперский университет».
Генрих Гиммлер признал требования Хирта справедливыми, и тот всю войну получал свои черепа. Впрочем, эсэсовский профессор не мог удовлетвориться только набором черепов, в его планы входило создание огромной антропологической коллекции, которая включала бы скелеты или целые тела представителей всех существующих рас.
«Бельзенский зверь» Йозеф Крамер свидетельствовал в Нюрнберге:
«Профессор Хирт из Страсбургского института анатомии известил меня об эшелоне заключенных, следующем из Аушвица. Доктор сообщил, что они будут умерщвлены в газовых камерах концлагеря Натцвейлер. После этого тела будут доставлены в институт анатомии в его распоряжение. Он передал мне пол-литровую бутылку, заполненную примерно наполовину какими-то кристаллами (думаю, это были соли цианида), и объяснил примерную дозировку которую надлежит применять для отравлений прибывающих из Аушвица.
