Книга Стертые буквы, страница 29. Автор книги Елена Первушина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Стертые буквы»

Cтраница 29

Они немного помолчали, вроде бы настраиваясь на разговор, а на самом деле наслаждаясь запретным прикосновением, потом Андрет вздохнул, полез в карман и достал тусклую позеленевшую монету. На одной ее стороне был изображен кораблик, на другой — полоса звезд, которую в Венетте звали Венком Судьбы, а в иных землях — Полотенцем Дейи или Мечом Шелама.

Ксанта узнала монету, мгновенно расплылась в улыбке и фыркнула:

— Ну ты даешь!

— Поговорим? — спросил Андрет, зажимая монету в кулак. — Мой корабль, твой Венок, как обычно?

— Почему нет?

Андрет подбросил монету, и она упала кораблем вверх. Теперь согласно правилам игры, которой научила его Ксанта много лет назад, у него было право на вопрос.

— Как ты поняла, что Киури лжет насчет того, что Ней к ней посватался? — спросил он.

— Я не знала, лжет она или нет, — ответила Ксанта. — Просто решила проверить на всякий случай. Девушки обычно смущаются, когда говорят о женихах. А она, наоборот, очень на это напирала. Как-то нарочито у нее получалось. Доволен?

Андрет кивнул.

— Тогда бросай монету. Выпал Венок.

— Почему ты потащил Киури к Эларе? — спросила Ксанта.

— Надеялся, что может быть в разговоре одно зацепится за другое. Ну одна вспомнит какую-то мелочь, и это поможет другой вспомнить что-то важное. К сожалению, не вышло.

И он снова поспешно бросил монету. Потому что немного лукавил. В старые добрые времена они с Ксантой условились во время игры говорить друг другу только чистую правду. Иначе нет никакого смысла. Если не хочешь говорить правду — бросай играть, но тогда и сам ничего не узнаешь. Но времена действительно изменились, и Андрет на сей раз не сказал всей правды. На самом деле он взял Киури с собой не только в надежде на то, что женщины помогут друг другу вспомнить нечто важное. Была у него и еще одна цель — если кумушки будут расспрашивать Элару о них с Ксантой, та скажет, что Киури все время была с ними. А Киури ни за что не расскажет, что они все же ненадолго остались наедине после того, как Ксанта поймала ее на вранье, та боится их обоих больше огня. Такие вот маневры. Андрет вздохнул и глянул на монету: опять Венок. Он посмотрел на Ксанту, та кивнула и спросила:

— Почему Киури так странно говорит? Все время поправляется, подыскивает слова.

— А, это как раз просто! — улыбнулся Андрет. -г- Киури — единственная дочка здешнего жреца и главного писца. Разумеется, конторщики господина Келада тоже умеют писать, но они работают только на господина Келада. А вот Осви, отец Киури, уже полтора десятка лет сочиняет письма для всего городка. И разумеется, в последние годы Киури ему все больше помогает.

— А… — протянула Ксанта, — теперь понятно. А, кстати, пока я не забыла, разрешишь еще одни вопрос без очереди?

— Конечно, спрашивай.

— Как полное имя парня? Ней — это что Нейфилл «впервые влюбленный»?

Андрет покачал головой:

— Нет, он Невем — не весть чей сын.

Сказал и тут же пожалел. Вышло так, будто он намекал на Дреки. Хотя какие уж тут намеки?

— Значит, он считается незаконнорожденным? — спокойно уточнила Ксанта. — А Коре откуда?

— Они с братом от законного мужа Элары, который помер года три назад. Честно говоря, я думал, что это они старшего братика порешили, но раз Элара клянется, что вечера вечером они были дома, тогда ничего не поучается. Вряд ли она станет врать.

— Вряд ли, — согласилась Ксанта. — А про отца Нея ты ничего не знаешь?

— Нет, он как исчез семнадцать лет назад, так и не появлялся. Можно, конечно, у Элары спросить, но я не думаю, что здесь что-то изменилось. Случись такое, весь город бы гудел. Но я спрошу при случае. Что еще?

— Да ладно, я тебя уже и так вопросами закидала. Ты сам ничего спросить не хочешь?

— Что ты думаешь насчет этого пророчества?

— Какого?

— Ну, насчет прабабушки Нея, как она предостерегала внучку от Ше-лама? И еще во всех играх, тогда вечером, Нею выпадала смерть: то его затаптывали, как зерно, когда играли в «Сноп», то он нож вытаскивал. Просто я вспомнил, у меня на родине тоже играли в «Сноп» в одном храме, но там в центре всегда стоял жрец с чашей крови и зерна, и когда все сходились к нему, он плескал из чаши прямо на землю и на ноги людям и говорил, что зерно должно быть похоронено, и тогда все начинали втаптывать зерна в землю, а потом размазывали кровь и землю по лицу, для здоровья.

— А кровь чья была? — поинтересовалась Ксанта.

— В мое время то куриная, то голубиная, иногда крысиная. В ней, говорили, жизни больше всего. А в старые времена, говорят, и пленников убивали, или кто-то из стариков добровольно собою жертвовал, чтобы напоить землю кровью. Словом, это плохой обряд, смертельный. Здесь он, конечно, только игра, и все же… Вдруг эти игры разбудили старое проклятие? Что-то такое в Зеленых воротах… Что ты об этом думаешь?

— Думаю, что если ты собираешься продолжать в том же духе, тебе надо сшить пару мешков и повесить их на уши, — ответила Ксанта.

— О чем ты? — не понял Андрет.

— О том, что сейчас тебе каждый рад будет рассказать все зловещие предания, какие только вспомнит. Но только проку от этого не будет ни на палец. Сам знаешь, этим играм не одна сотня лет. И почему вдруг что-то эдакое решило пробудиться и наброситься на Нея? С какой такой радости?

— Это тебе виднее. Я в этом не разбираюсь.

— В этом никто не разбирается! Если это действительно какая-то неведомая сила, нам остается сложить руки и покорно ждать, что будет дальше. Или ползти на коленях в лес, кланяться каждому пню. Или завалить Зеленые ворота жертвами и дарами. Только мы никогда не угадаем, как это сделать правильно. Так что, мой тебе совет — не старайся с ходу стать святее верховного жреца. Просто ищи парня.

— Так ты считаешь, что и в Храм Осени мне ходить не надо?

— Нет, почему же, сходи. Мы должны убедиться, что Зеленые ворота и в самом деле не имеют никакого отношения к исчезновению парня. Понимаешь, я не думаю, что можно все валить на волшебство. Мне кажется… Тебе интересно?

— Конечно.

— Так вот, я, конечно, верю в магию. Точнее, смешно говорить — верю, не верю. Я ее видела, проходила сквозь нее или она сквозь меня. Но это не то, что может нас касаться, не то, что мы можем использовать, и не то, что может захотеть использовать нас. Как раз наоборот. Это то, что существует само по себе, не для нас, не зная о нас, и именно поэтому кажется прекрасным. Ну вот как Шелам, точнее, то, что в нем, те невидимые связи, которые в нем существуют, то как жизнь течет в смерть, а смерть в жизнь. Не знаю, как это объяснить.

— Как дыхание моря? — спросил Андрет, припомнив нечто из очень-очень давних времен. — Как море говорит с небом, а небо с морем? Или когда земля оживает, да?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация