/////////// уже в Петербурге! И все это – благодаря //// ///// Ивановичу /////////ову, который возглавляет не только ///////, но и /////////, и даже //////////. А недавно он чудом попал в ///////// думу, где и остался на второй срок.
Итак, //////// Иванович предупреждает: в ///////// и //////// районах города, и даже в губернаторской столовой (отдел бакалея), сотрудниками СЭС, МВД и АЧХ обнаружена подозрительная продукция, совсем не похожая на настоящие ///////////.
Как же выявить подделку? Прежде всего, тщательно осмотрите упаковку – у настоящих ////////// коробка выполнена из /////////, а сбоку привязан бантик. Но главное – настоящие ///////// /////////// и поэтому ///////////, а подделки – наоборот!
Мы надеемся, что вы, дорогие читатели, уже поняли разницу между /////////// и \\\\\\, по-вынимали свои кошелечки, портмонешечки и кредит-карточки, выстраиваясь в очередь за настоящими //////////////. Напоминаем адрес магазина – Петербург, //// /////, улица Матроса ///////////, дом ////. Вас там ждут не дождутся.
Когда верстался номер. К сожалению, господин ////////хам Иванович ////////боров в последний момент отказался платить за рекламу своих поганых //////////, вонючих ////////// и отвратительных ///. Рекламный отдел газеты был вынужден внести свою корректуру».
Вова проглядел мой текст мельком, как будто заранее знал, что там будет написано. Потом он кивнул и, так и не говоря ни слова, убежал на верстку с зажатым в руках листочком.
Я остался сидеть один, тупо таращась в монитор своего компьютера. Как это обычно бывает после быстро и хорошо сделанной работы, меня охватили необычайная апатия и лень. Не хотелось двигаться или говорить, но еще меньше хотелось о чем-либо думать.
Я на минутку прикрыл глаза, откидываясь на спинку кресла в блаженной истоме, и тут же без стука отворилась дверь. По стремительности движения и четкому уверенному стуку каблучков я, не поднимая век, понял, что на работу явилась Марта.
Она повозилась возле своего стола, раздеваясь, а потом я услышал осторожные шаги, замеревшие возле моего кресла.
– Ты еще дуешься? – спросила она тихим, даже робким голосом.
Я покачал головой, не открывая глаз. Я и впрямь остыл после вчерашней размолвки. Да и на что мне было обижаться – на правду?
Зазвонил телефон, и мне все-таки пришлось открыть глаза, чтобы взять трубку.
Звонил Васильев. Ему наконец дали добро на отработку моей информации, и он предлагал мне и Марте немедленно явиться к зданию управления, чтобы оттуда двинуться к Ершову. Мы были нужны доблестным операм исключительно в качестве понятых, о чем Валера не замедлил напомнить:
– Рты в машине сильно не разевайте, себя как журналистов не раскрывайте.
Марта с энтузиазмом откликнулась на мое предложение, захватив самую маленькую фотокамеру, чтобы не дразнить оперов.
Увы, когда кавалькада из трех милицейских машин прибыла по адресу, указанному в качестве рабочего места дизайнера Антона Ершова, мы обнаружили там котлован, который с необычайным рвением заливали бетоном смуглые рабочие в грязных оранжевых жилетках.
– Да, стоял тут клоповник шестиэтажный, офисы-фигофисы там были, – рассказал словоохотливый мужичок из местных жителей. – А сейчас вона какой домина строить взялись, – и мужик указал на грандиозный цветной плакат на заборе. Судя по проекту, дом и впрямь ожидался немаленький, этажей под сорок. Привет местному высотному регламенту в общем и архитектурной инспекции ЮНЕСКО в частности.
– В адрес поехали, – скомандовал Васильев, потрясая распечаткой из базы данных ЦАБ.
Но и по домашнему адресу Ершова нас ожидало жестокое разочарование – милая улыбчивая супруга дизайнера показала нам несколько фотографий сухощавого молодого человека, босого и голого, в одних только шортах, позирующего на фоне морских волн.
– В Майами мой Антошенька, на заработках, – объяснила эта женщина спокойно, внешне ничуть не выдавая беспокойства по поводу неожиданного визита целой оравы милиционеров.
– О, а у меня тоже кент знакомый в Америку подался, в Нью-Йорке сейчас живет, – откликнулся один из сержантов сопровождения, обводя присутствующих весьма реалистичным придурочным взглядом. – Звонил тут на днях. Говорит, в Америке столько идиотов развелось, что для них в каждом городе теперь резервации делают. Так и называются – даунтауны.
Я не понял, говорил ли это нам сержант всерьез или это была старая шутка из репертуара постсоветского КВН. Судя по усталым улыбкам его коллег, скорее второе.
Пока Валера по всем правилам заполнял протокол допроса свидетельницы Ершовой, я присмотрел на рабочем столе веб-дизайнера стопку визиток с латинским шрифтом. Визитки были одинаковыми, на имя Mr. Anton Ershov, websiter. Еще там был указан электронный адрес Ершова, американский, судя по окончанию адресной строки. Одну визитку я тихонечко присвоил, аккуратно зажав ее в своей ладони.
Дожидаться завершения всех формальностей мы не стали – Валера показал нам с Мартой, где следует расписаться, а затем мы откланялись.
На улице уже стемнело до ночной черноты, хотя было никак не больше шести часов вечера. Еще одну примету питерской осени – огромные лужи, непринужденно раскинувшиеся на большей части тротуаров и дорог, – нам удавалось преодолеть без особых потерь. Марта, указывая на отдельные, особо выдающиеся водоемы, возмутилась:
– Такое ощущение, что в Питере дороги проектируют ландшафтные дизайнеры. Эта лужа не просто была заложена в проекте – здесь еще где-то должны быть и лебеди, только их, похоже, как всегда, украли.
Совсем уже неподалеку от вожделенной станции метро пронесшийся по очередной рукотворной луже автомобиль окатил нас буквально с ног до головы. Лично мне вода попала даже за шиворот, и, обсыхая в вестибюле станции, мы с Мартой ругались, как футбольные фанаты после проигрыша любимой команды – злобно и бессодержательно. Все-таки ничто так не делит людей на первый и второй сорт, как брызги проезжающего мимо автомобиля, – огорчает не столько грязь, сколько вопиющая небрежность, с которой тебя публично помещают на полку с надписью «низший сорт».
– Получу от Камминг деньги, первым делом куплю машину, – сказала мне Марта, яростно стряхивая на мраморный пол вестибюля капли грязи с перчаток, сумочки и даже с самой своей коротко стриженной макушки.
Я согласно кивнул ей – сам собирался податься в автовладельцы, только мне, в отличие от Марты, еще надо было получить права.
– Хотела предложить тебе пропустить стаканчик в каком-нибудь кабачке. А куда я теперь пойду в таком виде? – расстроенно спросила меня Марта, с омерзением оглядывая серые пятна грязи на своем недавно бежевом пальто и покрытые сплошной серой коркой некогда блестящие лакированные сапожки.
– У меня денег нет, – ответил я ей, не задумываясь, после чего оставил безнадежные попытки отчиститься и просто стоял, разглядывая ее голые блестящие коленки, очень трогательно выглядывающие из-под грязного пальто.
