— У вас должна быть причина вступить с нами в контакт, — продолжала сержант-майор, подавляя улыбку. Вряд ли капитан когда-либо кого-либо разжаловал в рядовые, но его отговорка, конечно же, дала прекрасное оправдание для взрослых игрушек.
— Вам нужно придерживаться расписания, — сказал шпион с мардуканским хрюкающим смешком. — Да, я знаю о вас даже это. Вам нужно добраться до того дальнего берега за установленное время. Вы не можете позволить себе потратить здесь год на военную кампанию.
— Какого черта! — воскликнул Ясько.
— Весьма интересная деталь, — сказала Косутич. — Но вы все еще ничего не сказали о вашем плане.
— Совершенно очевидно, что существуют те, кто не очень доброжелательно относится к Раж Хумасу, — сказал «лудильщик». — В Маршаде таких много. И еще больше — по крайней мере, среди тех, кто имеет власть и средства, — в Пасуле.
— А вы что? Друг этих людей? Сторонник?
— Зовите меня другом, — сказал шпион. — Или смиренным слугой.
— Ага. Ну, ладно, смиренный слуга, каков план этой анонимной группы людей?
— Они просто желают изменить статус кво, — вкрадчиво сказал шпион. — Создать лучший Маршад — для всех его жителей. А те, кто из Пасула, — спасти себя от завоевания сумасшедшим.
— А почему мы должны помогать им? — спросила Косутич. — Мы ведь можем оказаться фанатичными сторонниками монархии: «подчинись королю или подохни».
— Вы не такие, — спокойно ответил Бижан. — Мой разговор с О'Кейси прояснил это. Она очень интересовалась, в чьем владении находится земля, и выразила удовольствие, когда я сказал ей, что Пасул практикует свободное владение землей самими фермерами. Более того, вы в ловушке: либо вы уничтожите Дом Раж, либо опоздаете, куда вам там надо. Кроме того, ваша роль не будет трудной. В день битвы вы просто смените подданство. С помощью вашего оружия-молний и военных сил Пасула повстанцы смогут одолеть войска Раж Хумаса, большая часть которых будет отослана к Пасулу вам в поддержку.
— А как насчет наших командиров? — Косутич видела, что в плане дыр — как в швейцарском сыре; кроме того, она подозревала, то эти дыры — продуманные ловушки. — Как они переживут нашу «смену присяги»?
— Во дворце есть наши сторонники, — ответил Бижан. — При их совместных действиях с теми охранниками ваших командиров, которые сейчас во дворце, стражников Раж Хумаса можно одолеть без труда. Я не сомневаюсь, что безопасность ваших командиров будет обеспечена до тех пор, пока либо вы не придете освободить их, либо дворец не будет взят городскими повстанцами.
— Однако, — продолжил он, прихлопнув ладонями в знак сожаления, — можем мы гарантировать безопасность ваших командиров или нет, а выбор у вас очень ограниченный. Если вы не поможете нам, то через год вы все еще будете здесь, засосанные в это болото до конца ваших жизней. Которые будут недолгими, учитывая, что Раж намеревается снова и снова использовать вас в качестве ударных частей.
Косутич постаралась сделать так, чтобы ее улыбка была широкой и зубастой; мардуканцы показывали зубы только в знак агрессии.
— Вы все просчитали, не так ли?
— Вам нужна наша помощь, — просто сказал шпион, — а нам нужна ваша. Это простое совпадение интересов. Ничего более.
— Ага. — Сержант-майор взглянула на женщину. — Это наша связная? — спросила она, указывая подбородком.
— Да, — ответил Бижан. — Ее семья из Войтана, и у нее... другие традиции. Она прекрасная связная.
— Меня никто не замечает, — сказала крохотная женщина, стоя у двери со своей метелкой и лениво смахивая пыль. — Кто заметит безмозглую женщину? Даже если она что-то слышала, как она может это запомнить?
Мардуканка злорадно хрюкнула, и Косутич улыбнулась. Потом повернулась к шпиону.
— Останьтесь здесь. Нам надо поговорить.
Она сделала знак командной группе выйти из стигианской кухонной жары. Они дошли до комнаты охраны, где она велела остановиться.
— Капитан, вы здесь? — спросила Косутич.
— Да. И мы все слышали, — сказал Панэ.
— Угу, — вклинился Роджер. — Все до последнего чертова словечка.
— Мне нужны предложения, — продолжил Панэ. — Джулиан, вы первый.
— Нам нужно согласиться, сэр. По крайней мере сначала. Как сказал этот парень, прямо сейчас у нас никаких обходных путей.
— Не беспокойтесь о нас, — сказал Роджер. — Я не знаю, согласится ли со мной капитан Панэ, но я полагаю, что мы сможем продержаться сами, если большая часть гвардии будет занята в поле.
Вздох Панэ был слышен даже по чужому радио.
— Мне это не нравится, но я более или менее согласен.
— Мы, скорее всего, можем сменить противника, — сказал Ясько, качая головой. — Но будет неслабая драка у моста, а потом придется возвращаться, держа круговую оборону до самого дворца.
— На самом деле, сэр, — сказала Косутич, думая о районе боевых действий, — проблема будет с другой стороны.
— Правильно, — согласился Панэ. — Если регулярные войска прорвутся в город, в этом лабиринте вам придется биться за каждый шаг. Подобный бой уничтожит наши силы до нуля. Если придется вести уличные бои, то лучше сдаваться прямо сейчас.
— Значит, вы считаете, что, если армия Маршада окажется на пасульском берегу и останется там, то рота может освободить нас? — осторожно спросил Роджер.
— Да, — сказал морпех после минутного раздумья. — У нас все равно будут некоторые потери. Но если мы можем получить какие-то гарантии, что войска Пасула прикроют наше отступление, то мы должны справиться. Однако перед нами все еще стоит проблема того, как не дать им перейти реку обратно... — Он помолчал. — А... Вы думаете о том, о чем подумал я, ваше высочество? — осторожно спросил он.
— Должно быть. Это зависит от того, сможем ли мы тайно вывести одного из мардуканцев из гостевых апартаментов.
— Ага, — почти одновременно сказали Джулиан и Косутич. Два сержанта посмотрели друг на друга и засмеялись.
— Если мы сможем добыть латы для одного из наших «трех мушкетеров», я могу поставить на них камеру и радио, — сказал Джулиан. — У меня все есть.
— Я научу его обращаться со снаряжением, а узлы Денат и так вяжет великолепно, — добавила Косутич, потирая ухо.
— О чем мы говорим? — спросил Ясько.
Группа двинулась назад в душную кухню на переговоры со шпионами.
— Мы пришли к соглашению, — сказала Косутич. — Однако у нас есть несколько вопросов, которые мы хотим задать, и несколько требований, которые должны быть выполнены, чтобы мы захотели продолжать.
— Да-а? — сказал Бижан. — А если я отвергну ваши требования?
— Мы расскажем королю о вашем предательстве как раз перед тем, как стереть этот жалкий город с лица земли, — тихо сказала сержант-майор. — Для того чтобы сделать это, нам придется погибнуть практически полностью, но «нетрудный» план, который вы только что предложили, подразумевает то же самое. Так вы будете слушать? Или мы начинаем прямо сейчас?
