— Так. И какой же кретин выстрелил?
В тактической сети повисло кромешное молчание.
— Я спрашиваю, кто стрелял?
— Должно быть, его высочество, — иронически сказал Джулиан.
Панэ отрубил хихиканье — вместе с частотой, на которой переговаривался средний комсостав, — и повернулся к принцу. Охотничий «Паркинс и Спенсер» еще дымился. Принц, не замечая пристальных глаз капитана, начал перезаряжать ружье: выщелкнул из патронника стреляную гильзу, поймал ее на лету, вытащил из кармашка жилета новый патрон, вложил в патронник, передернул затвор и вложил гильзу в освободившийся кармашек. Каждое движение было исключительно точным, хотя и нервным — и преувеличенно акцентированным. Затем он выпрямился, отключил хамелеоновскую маскировку шлема — и наткнулся на взгляд капитана.
Панэ подошел поближе, переключился на командную частоту, пользоваться которой могли только они двое.
— Ваше высочество, могу я поговорить с вами с глазу на глаз?
— Конечно, капитан Панэ, — с высокомерной усмешкой сказал тот.
Панэ огляделся по сторонам. Подходящего места для приватного разговора не обнаружилось. Поэтому он коснулся нужной кнопки, и лицевой щиток принца снова стал непрозрачным.
— Ваше высочество, — начал он. Ему понадобилось прерваться и глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться. — Ваше высочество, могу я задать вам один вопрос?
— Уверяю вас, капитан...
— Ваше высочество, с вашего разрешения, — перебил Панэ и продолжил, выделяя голосом каждое слово. — Могу. Я. Задать. Вам. Один. Вопрос. М-м?
Поколебавшись, Роджер решил, что лучше уступить, чем доблестно кидаться на амбразуру. — Да.
— Вы хотите вернуться на Землю живым? — спросил Панэ.
Прежде чем ответить, Роджер выдержал паузу.
— Это угроза, капитан?
— Нет, ваше высочество, это вопрос.
— Тогда, конечно, — да, — коротко ответил принц.
— Тогда вам придется вбить в вашу безмозглую, набитую отрубями башку, что мы сможем выжить только в том случае, если вы перестанете трахать мне мозги при каждом удобном случае!
— Капитан, уверяю вас... — горячо заговорил принц.
— Заткнись! Просто заткнись, слышишь? Когда вернемся на Землю, можешь меня уволить. Я не желаю вязать тебя веревками и тащить волоком всю дорогу — хотя, если подумать, это не самая плохая идея. Но если ты не вдолбишь себе как следует, не выучишь назубок, что это не приключение на лужайке, когда можно разгуливать где попало и палить во что угодно, не опасаясь последствий, — нас всех поубивают! Я до усрачки боюсь, что не смогу привезти тебя на Землю, — но будет еще хуже, если я доставлю тебя к твоей матери по частям, твою мать! А я хочу, чтобы ты остался целым! Но если ты будешь мне мешать, я тебя вырублю и приволоку в космопорт без сознания, связанным по рукам и ногам, с кляпом во рту и на носилках! Сумел ли я выразиться абсолютно понятно и кристально ясно?
— Ясно, — тихо сказал Роджер.
Он понимал, что объяснить рассвирепевшему капитану, чем он руководствовался, просто не удастся. И еще он понимал, что они говорят на закрытой частоте, а лица его за включенным «хамелеоном» никто не видит, следовательно, никто не знает, какой разнос ему пришлось вытерпеть.
Панэ помолчал, блуждая взглядом по окрестной пустоши. Местность выглядела плоской, как стол, но, он не сомневался, здесь наверняка найдутся десятки расщелин и впадин, где могут скрываться враги или хищники. Опасность будет окружать их каждый день, до самого конца многомесячного похода. Это понимал и каждый морпех — в отличие от гражданских, которых следовало защищать.
Панэ тряхнул головой и переключился на общую частоту:
— Ладно, спектакль окончен. Давайте трогаться. Замечательно. Просто великолепно! Именно то, в чем нуждаются бойцы перед походом: очевидные разногласия между командирами.
— Ух! Ух! Ух! — шепотом говорил Джулиан в микрофон внутренней связи. — Кажется, принцу вставили куда надо атомную бомбочку.
— Держу пари, Панэ даже не спросил, почему он выстрелил, — сказала Дэпро.
— Потому что он это знает, — колко ответил Джулиан. — Большой страшный охотник на крупную дичь встретил самую крупную дичь в округе. Хвать ружье и бабах!
— Может, и так, — согласилась Дэпро, — Но он и в самом деле охотник на крупную дичь. И охотился на самых разных тварей. Дьявол, для него это — просто любимое увлечение! А вдруг он знает о них что-то такое, чего не знает Панэ?
— В тот день, когда ты обнаружишь что-нибудь такое, чего не знает наш Старик, обязательно позови меня, — прокомментировал Джулиан. — Только захвати с собой сердечный стимулятор, на случай, если со мной стрясется инфаркт.
— Не, ему просто нравится их грохать, — шмыгнул носом Поэртена.
Они как раз шли мимо тела гигантского травоядного и могли разглядеть его в деталях. Это был достойный трофей для любого охотника.
Дэпро покосилась на оружейника. Огромный рюкзак делал его похожим на муравья, надрывающегося под непосильным грузом, и тем не менее пинопец шагал так легко, что до сих пор она даже не замечала его присутствия.
— Ты и вправду так думаешь?
— Ну. Слышал про его музею? Каких тольк тварей нету. Ему нравится их грохать, — повторил он.
— Может, и так, — еще раз сказала Дэпро и вздохнула.
— Скоро точно узнаем, — сказал Джулиан. — При следующем же контакте.
— Контакт! — воскликнула разведчица.
ГЛАВА 17
Косутич дала отмашку опустить бисерники.
— Там на одну скользкую тварь трое наших, — пояснила она бойцу, проходя мимо. — Следи за своим сектором и не отвлекайся, лопух.
— ... появился просто ниоткуда, — взволнованно говорила разведчица. Она демонстративно направила сканер в сторону чужака. — Смотрите, прибор его практически не видит.
— Вот за этим тебе и даны глаза, — отрезал старший сержант Чжин.
Он покосился на «скользкую тварь», тихо стоявшую у самой границы отрядного развертывания, и вздрогнул. Если честно, пока не закричала разведчица, сам он ничего подозрительного не видел.
В мардуканце было два с половиной метра росту. Левыми руками он — было до неприличия очевидно, что это именно «он», — придерживал щит, напоминающий формой восьмерку и почти не уступающий по высоте своему владельцу. Длиннющее копье он держал переброшенным через правое верхнее плечо, а на голове носил странное широкополое приспособление, напоминающее пляжный зонтик. Без такой штуки ему, ясное дело, не обойтись. То, что он добрался до края пересохшего соленого озера живым, уже вызывало удивление. Он давным-давно должен был высохнуть, как мумия, несмотря на свою покрытую слизью кожу.
