— Утренние процедуры окончены. А теперь — рок-н-ролл!
— Ну вы даете, сержант-майор, — засмеялся Джулиан.
— Держись меня, парень, — ответила она из-под новехонького грязевого покрытия. — Мы с тобой увидим Галактику.
— Встретим интересных людей, — подхватил Панэ, отвязываясь от дерева и потягиваясь в раннем рассветном солнце.
— И убьем их всех, — закончил Джулиан.
Сменив «носки и стельки», отряд двинулся дальше. «Топливом» служили сухой паек и смутные мечты о сухом уголке... или хотя бы пятачке. Панэ, осознав, какая опасность грозит ногам морпехов, приказал бойцам по очереди ехать на флар-та, по двое. И хотя численность отряда заметно сократилась, чтобы каждый получил хотя бы короткую передышку, им предстояло заниматься этим почти весь день. И передышка получалась совсем короткая.
Утро набирало силу. Никаких признаков того, что болоту вскоре придет конец, не наблюдалось. Не заметно было и увеличения глубины, которое свидетельствовало бы о близости реки. По сути дела, люди вообще не замечали никаких перемен в окружающей местности, зато вьючных животных, казалось, перспектива дальнейшего марша угнетала все сильнее с каждой минутой. Наконец один флар-та внезапно остановился.
Панэ побрел к Д'Лен Паху.
— Что со зверями? — спросил он.
— Думаю, мы вошли на территорию атул-грака, — нервно ответил погонщик. — Они очень напуганы.
— Атул-грак? — повторил Панэ.
Тем временем к ним приблизился племянник Корда Тратан. Молодой дикарь в волнении замахал всеми четырьмя руками:
— Мы должны вернуться!
— Что? — спросил Панэ. — Почему?
— Да, — сказал погонщик. — Мы должны вернуться. Если здесь водится атул-грак, нам грозит большая опасность.
— Так, — строго сказал землянин, — а они здесь водятся или нет?
— Я не знаю, — признался Пах. — Но звери ведут себя, как будто они боятся, а единственное, что может испугать флар-та, — это атул-грак.
— Будьте так добры, может быть, кто-нибудь все-таки скажет мне, что это за чертов атул-грак? — потребовал ответа Панэ, чувствовавший, что вот-вот озвереет.
Ответом ему стал оглушительный рев.
Зверь, который вырвался из болотной воды, был поистине кошмарным. Массивный и приземистый, как тварюга, серый с черными полосами монстр был по крайней мере в пять раз больше ее — он почти не уступал в размерах слоноподобным флар-та. Его пасть, полная акульих зубов, была достаточно широка, чтобы проглотить человека целиком. Он рванулся через болото, как торнадо, от каждого удара его шести широких ступней в небо вздымались фонтаны воды. Морпехи разом открыли огонь из всех стволов, а гребнежабы забились в истерике.
Роджер скатился со спины Патти в тот самый миг, когда она стремглав бросилась наутек от атакующего хищника. Принц, отплевываясь, встал на ноги, весь в грязи, за исключением руки, державшей ружье, и самого ружья.
Собащер, еще не проснувшийся толком, последовал за хозяином. Закрутившись в воздухе, он плюхнулся в воду рядом с Роджером, утвердился на задних лапах и выставил голову над водой ровно настолько, чтобы идентифицировать проблему. После чего решительно нырнул и поплыл прочь на максимальной доступной скорости. В конце концов, он мирное домашнее животное, а не бесстрашный воин. И, уж конечно, не атул-гракоборец.
Хищник явно вознамерился завалить себе на обед одного из флар-та. Его осыпали гранатами и залпами бисерных ружей, но он продолжал наступать, игнорируя разрывы современных зарядов, словно булавочные уколы, и Роджер вдруг понял, что огромный зверь мчится прямо на капитана Панэ. Морпех, преодолевая сопротивление воды, пытался как можно быстрее уйти с дороги, продолжая свободной рукой стрелять из бисерного пистолета.
Принц навел перекрестие голографического прицела на висок зверя, взял упреждение и послал пулю в цель.
Кашляя и отплевываясь, сержант-майор Косутич все-таки выпрямилась. Хвост огромного флар-та обрушился на нее с силой, достаточной, чтобы сработали защитные свойства «хамелеона». Удар отбросил Еву метров на десять, и перелет по воздуху закончился вторым ударом, о дерево. Она крутанулась на месте и тут же заметила ревущего хищника, из-за которого и начался весь этот бедлам. Ремень, которым было пристегнуто бисерное ружье, выдержал нагрузку, Косутич вскинула оружие... и замерла на месте. Короткий стремительный жест — ага, сучок, вставленный в ствол в качестве пробки, оказался сухим, она переключилась на стрельбу бронебойными и тщательно прицелилась зверю в голову.
Два выстрела слились в один — по забавной случайности в полной тишине, поскольку остальные бойцы как раз перезаряжали оружие, — и эхом раскатились над болотом. Арман Панэ в последний миг во имя выживания плюнул на авантажность и комфорт, быстро нырнул в воду и оттолкнулся в сторону. Почти тотчас в том самом месте, где только что стоял капитан, оказался болотный хищник. Огромный зверь резко остановился, окатив всех волной воды, грязи и обрывков болотной растительности. Панэ вынырнул почти сразу, принял стойку, обеими руками крепко стискивая пистолет, но опасность уже миновала. Зверь, вздрагивая, распластался на воде, его хвост с плеском отбивал медленную похоронную дробь. Спина зверя, полосатая как у тигра, возвышалась над высоким морпехом по меньшей мере на полметра. Панэ оглянулся на Роджера, который дрожащими руками перезаряжал ружье.
— Спасибо, ваше высочество, — сказал он, твердой рукой убирая пистолет.
— De nada* [Не за что (исп.). ], — сказал Роджер. — Скорей бы уж свалить из этого чертова болота.
— Ваш или мой? — спросила Косутич. Она шагнула к зверю и для верности выпустила в бронированную голову полмагазина бронебойных.
— У-ух. — Роджер осмотрел остатки вещественных доказательств. Судя по всему, основной урон нанес его одиннадцатимиллиметровый. — Думаю, мой.
— Замечательно, — согласилась сержант-майор, аккуратно вставляя новый магазин. — Кто убил, тот и снимает шкуру.
У существа, которое мардуканцы называли атул-грак, а люди без изысков быстренько окрестили «большая тварюга», она же «здоровюга», обнаружилась весьма симпатичная черта характера: они были охотниками-одиночками, тщательно охранявшими свою территорию, и обязательно устраивали лежку на относительно сухой возвышенности — на островке. Потребовалось некоторое время, но соплеменники Корда нашли это место. А заодно и реку.
Облюбованный здоровюгой обширный курган был явно искусственного происхождения. Некогда он входил в систему дамб, которая удерживала реку Уртан в пределах берегов. Насыпной остров служил основанием вышки. Ее сожженные остатки сохранились до сих пор, мардуканским сапрофитам удалось сожрать лишь несколько обугленных палок. Кроме того, морпехи обнаружили едва различимые очертания дороги, идущей параллельно реке.
Уртан ни с какого боку нельзя было назвать огромной рекой. Просто достаточно большой. С ощутимым течением — чего никогда не бывает на болотах.
