Он снова широко улыбнулся:
— В общем, не успели мы моргнуть глазом, как от всего населения Киз осталось меньше двадцати тысяч, большинство — пенсионеры. В домах престарелых начались трудности с уходом за стариками. Некоторые из них умирали просто потому, что некому было возле них дежурить.
Затем, когда пришел ураган Элиза, им воспользовались в качестве предлога для эвакуации всех пенсионеров, которые не способны были обходиться без посторонней помощи. Здесь, в Киз, во всяком случае.
После этого всюду, кроме как в Ки-Уэст, остались только рыбаки и их семьи. По федеральному закону энергосистема Флориды обязана подавать сюда электричество. Но после Элизы она прекратили подачу «на неопределенный срок» ввиду нехватки запчастей — по крайней мере так сказали чиновники. Это было в прошлом году. Так что, — закончил капитан судна, — вот как здесь все дошло до такого дерьмового состояния. И это истинная правда.
Торговец снова затянулся марихуаной из своей самокрутки, глотнул патентованной «росы» Джорджии из запасов Майка и пошевелил немного челюстью.
— Рот онемел. С детства так много не говорил.
Майк кивнул и задумчиво запыхтел сигарой. Патентованная вода Папы О’Нила была чертовски мягкой. Торговец мог и не осознавать, какой градус содержал напиток, который он хлебал, как воду. Она его рано или поздно достанет.
— Я только одного не понимаю, — подумал вслух Майк, — где их разместили? В смысле, пенсионеров.
— Некоторых объединили с группами в верхней части полуострова. Многих отправили в большой строящийся подгород, — сказал Джон. Он последний раз затянулся своим косяком и швырнул окурок в воду. — В этой войне приятно лишь одно: она не только опустила цены на травку, но и Береговой Охране совершенно наплевать, что ты там возишь.
— Это сумасшествие, — возразил Майк, думая про первую часть фразы.
— Почему? — засмеялся Джон. — У них на носу настоящая война; и война с наркотиками их никак не колышет.
— Да нет, — немного нетерпеливо сказал Майк. — Я говорю про подгорода. Работы на них не закончены. Не представляю, как они смогут принять десятки тысяч гериатрических инвалидов! Кто, черт возьми, будет там о них заботиться?
— Понятия не имею, — сказал Честный Джон и похлопал себя по карманам. — Проклятие, — пробормотал он, с трудом поднимаясь на ноги. — Надо вернуться на судно и принести еще травки.
Он сделал шаг вперед и свалился в воду. Отплевываясь, он вынырнул и огляделся.
— Где эти чертовы дельфины, когда они нужны? — сказал он заплетающимся языком.
Майк прикрыл рукой глаза от заходящего на западе солнца и улыбнулся.
— Наполнись радостью, спасенье близится, — сказал он насмешливо и указал на полосу открытой воды, где только что появилась группа людей и китообразных.
— Эй, Герман! — закричал Честный Джон. — Подай плавник бедному пьяному торговцу, приятель!
Он ухватился за свисавшую веревку и счастливо улыбнулся Майку.
— Только подумать, что я сейчас мог бы проходить переподготовку.
Майк кивнул с притворной серьезностью.
— Вынужден согласиться, что это было бы не самое лучшее решение.
26
Пентагон, Вирджиния, Соединенные Штаты Америки, Сол III
3 октября 2004 г., 13:28 восточного поясного времени
— Ты знаешь, генерал, — сказал генерал Хорнер с характерной хмуростью, отрицающей всякое веселье, — я начинаю задавать себе вопрос: а такое ли это было отличное решение.
Оглядывая пункт призывной комиссии, генерал Тэйлор волей-неволей спрашивал себя о том же. Даже если Хорнер сказал это в шутку.
Вскоре после смены командной структуры один из «компьютерных гениев» генерала Хорнера отметил, что программа мобилизации была плохо продумана. Любой серьезный исследователь современных вооруженных сил признавал, что в силу необходимости существует два типа офицеров и генералов: воины и канцеляристы. Немногие, подобно Джеку Хорнеру, превосходно зарекомендовали себя в обеих сферах, но только очень немногие. Обычно люди преуспевали либо в одном, либо в другом.
Зачем в воюющей армии нужны воины, понятно. Но так же очевидна и жизненная необходимость в канцеляристах. Армии плавают в море бумаг. Проблемы материально-технического обеспечения армий наполеоновского масштаба удавалось решать, но только за счет непрерывного потока информации, который требовал участия в процессе людей, и людей таких, которым куда проще принимать решения на основе накладной, а не карты. Людей, для которых найти более эффективный способ погрузки грузовика было… ну, скажем, глубочайшей радостью.
Однако бюрократии подобны живым изгородям: прекрасны, когда ухожены и подстрижены, и безобразны, как черт, когда брошены без ухода. Вооруженные силы, переполненные воинами, превращаются в помойку, пока воины борются за командные посты и пренебрегают бумажной работой. Вооруженные силы, переполненные канцеляристами, распухают в бесконтрольную аморфную массу, пока канцеляристы создают себе новые империи, где можно царить.
Общепризнанно было, что предстоящая война с послинами потребует множество счетоводов. Но предыдущая кадровая политика наплодила, по мнению обоих генералов — и Хорнера, и Тэйлора — более чем достаточно бюрократов на всех уровнях. Возникла отчаянная нужда в лидерах и воинах.
Однако большая часть первого «урожая» этого продукта оказалась… несколько заплесневелой.
* * *
— Вы здесь за что?
Спрашивающий был высоким опрятным мужчиной немного за семьдесят. Он смутно припоминал находившегося перед ним человека, но точно узнать его не мог.
Тот, кого он спросил, вдохнул кислород из трубки в носу и просипел ответ.
— Я получил Медаль в Голландии. — Заявление вызвало приступ кашля, сменившегося смехом. — Ну и повозятся же они со мной!
Смех перешел в еще более сильный кашель, пока отвечавший не посинел.
— Вам нехорошо? — озаботился спрашивающий.
— Выдержу, — ответил эмфиземик, когда справился с приступом. — Если только чертова церемония не затянется слишком надолго. А вы как сюда попали? Что-то я вас ни на одной встрече не видел.
Последнее прозвучало как обвинение. Группа состояла в основном из награжденных Медалью Почета Конгресса. Страдающий эмфиземой бывший парашютист знал их всех наизусть и мог перечислить отсутствующих вместе с датами службы и смерти. Он не так хорошо помнил, что ел на завтрак, но павших товарищей помнил всех до единого.
— Я выиграл по очкам, — сказал высокий отставной подполковник. Он никогда не думал, что он снова наденет зеленый армейский мундир, это было почти нелепо. Черт побери, во «Дворце загадок»
[42]
людей, желающих его убрать, больше, чем на остальном земном шаре. Если бы они организовались, ему давно была бы крышка. Эмфиземик только хмыкнул и продолжил слушать, что бубнят высокие чины. Он думал, что знает, кто есть кто, пока не осознал, что за главного был негр. Черт побери, куда катится мир?
