И теперь он подтверждал все самое отрицательное в своей карьере и собирался положить всех своих солдат. К несчастью, генерал Симозин знал, что, если он на него надавит, идиот просто выйдет на командующего Первой Армией и добьется отмены приказа. Это было хуже, чем у чертовых конфедератов! Ну, так же плохо.
— Генерал, вам приказано завернуть свои подразделения и отвести их за Потомак. Мы не можем остановить послинов до этой естественной преграды, и я не стану губить подразделения в бессмысленном жесте. Это приказ. В случае отказа его выполнять вы будете арестованы.
— Черт возьми, генерал, вы сознаете, что это погубит Александрию, Пентагон и Арлингтонское кладбище? Не говоря уже о тысячах американских граждан во Фредериксберге!
— И Вашингтонский Национальный Аэропорт, и Форт-Бельвуар. Я умею читать карту. И я на той самой территории в данный момент, могу добавить. Я полностью сознаю эти факты, как и командующий Континентальной Армией. Он эвакуирует район, прямо пока мы говорим.
— Мы можем их остановить! Это не Барвон и не Дисс; простые люди дают им повсюду отпор и изматывают их. Мы можем остановить их в любой точке карты! Просто дайте мне одну бригаду Сорок первой дивизии, и мы остановим их перед Квонтико.
— Поскольку я только что дал вам приказ отступать, я вряд ли могу послать на безнадежное дело чьи-то другие части. Генерал, отводите свои батальоны назад, и немедленно. Отказ сделать это явится нарушением прямого приказа в боевых условиях. Это мое последнее слово.
Симозин стиснул крышку стола в попытке не дать напряжению вкрасться в его голос. Теперь только бы командующему Первой Армией хватило здравого смысла увидеть реальное положение. Даже если он не увидит, КОНАРК на сто процентов поддержал отход за Потомак.
— Если это ваше последнее слово, генерал, очень хорошо.
— Тогда вы отведете свои войска назад? Я прямо скажу: и генерал Китон, и я, мы оба согласились, что контакт должен быть отложен, пока не приняты все необходимые меры по подготовке позиций. Не вступайте в боевой контакт с послинами без прямого и ясного приказа на этот счет от меня или генерала Китона. Это ясно?
— Да. Я свяжусь с вами, когда отход будет выполнен.
— Очень хорошо; начинайте отводить войска немедленно. Конец связи.
Он повернулся к присутствовавшим членам штаба, слышавшим разговор.
— А в реальном мире… как проходит эвакуация? — спросил генерал Симозин, делая глубокий вдох, и повернулся к представителю Федерального Агенства по Чрезвычайным Ситуациям.
— Довольно хорошо, учитывая обстоятельства, — ответила представитель ФАЧС. — Мы открыли полосы движения в Вашингтон для многоместного транспорта и проводим беженцев через город и за его пределы. Дело движется медленно, но мы должны справиться с эвакуацией большинства населения северной Вирджинии к утру. Нам поможет, если можно будет использовать несколько полос, пока не занятых военными.
— Я знаю, что они предназначены для нужд обороны, но они не полностью задействованы вашими войсками. Мы можем оставить одну полосу и одну чрезвычайную полосу, для военных частей, и это более чем достаточно при нынешнем движении.
Он повернулся к Г-3:
— У нас ожидается большой наплыв?
— Нет, колонны выходят из Бельвуара и Квонтико равномерно. Мы так это и планировали, у батальона уходит примерно час на получение пайков и боекомплекта. Они не должны сильно выбиваться из графика. Большинство направляется в округ Колумбия, но несколько послали на станцию Принца Уильяма в Манассасе. Только меня беспокоят гражданские машины на военных трассах.
— Отдайте приказ выводить из строя любой гражданский транспорт на военной полосе любым уместным способом. Транслируйте приказ по радио и напишите на дорожных щитах, затем передайте незанятые полосы ФАЧС. Что-нибудь еще?
— Нет, мы обходим все препятствия, какие можем, — ответила представитель ФАЧС. — Но когда послины подойдут ближе и войдут в контакт, могут возникнуть затруднения.
— Вам нужны солдаты?
— Неплохо иметь нескольких под рукой. Лучше военную полицию.
— Г-3?
— Триста двадцать пятый батальон военной полиции в вашем распоряжении, мадам.
— Благодарю, — ответила представитель ФАЧС. — Этого должно хватить.
— Уводите население из опасных районов, мы попытаемся придержать этих ублюдков-кентавров.
Генерал Симозин вытер лицо и посмотрел на проекцию карты.
— Теперь насчет придержать. Я не хочу, чтобы в контакт вступала даже кавалерия; послины движутся слишком быстро и бьют слишком сильно. Мы придерживаемся Плана Обороны «Сетеплан» до последней запятой и полностью отходим за Потомак. Я так и проинформировал командование Первой Армии и КОНАРКа. Итак, чтобы их задержать, что используем вместо инженеров?
Инженерная бригада корпуса находилась в Форт-Леонрад-Вуде, участвуя в крупномасштабных инженерных учениях. Время для проведения учений оказалось выбрано исключительно. Исключительно вшиво.
— Инженерным ротам Сорок первой и Девяносто пятой дивизий, вероятно, следует их сопровождать, поскольку им придется окапываться, — сказал Г-3.
— Итак, что мы используем? — снова спросил командир.
— Сэр, — сказал один из оперативных офицеров. — Я звонил в Форт-Бельвуар, и поскольку они возобновили там программу Пятьдесят-Два Эхо, у них в избытке инструкторов по военно-инженерному делу и курсантов. А также есть офицеры, проходящие базовый курс и повышение квалификации…
— «Южане напрягали все силы, и кадетов отправляли прямо на войну», — процитировал Симозин. — Что ж, начнем с этого. Где мы их развернем?
— Первым реальным препятствием на местности на пути послинов будет устье Ококвана… — сказал офицер разведки корпуса.
* * *
Второй лейтенант Уильям П. Райан — будучи не вполне выпускником курсов Начальной Военной Подготовки Офицеров Инженерных Войск — не много знал о военно-инженерном деле. Еще меньше он знал о войне в целом. Но он хотел научиться, даже если этот метод обучения — «смотри и делай, как я» — был не вполне безопасным. Одного взгляда на щемящий сердце поток беженцев, направляющихся на север по межштатному шоссе номер девяносто пять, было для него достаточно, чтобы стараться изо всех сил.
Большинство его однокурсников закладывали взрывчатку на мостах магистралей М-95 и ЮС-1 через реку Ококван под присмотром своих опытных инструкторов. Старший инструктор решил, что Райан проявляет достаточные успехи, чтобы послать его разрушить мост самостоятельно, и сейчас его «взвод» минировал мост на Сто двадцать третьей под руководством опытного сержанта-инструктора. Взвод состоял из группы стажеров курсов военно-инженерной подготовки рядового состава вместе с их строевыми инструкторами и младшими техническими инструкторами. Решение интересной задачи бурения бетона моста он оставил гораздо более опытным инструкторам-сержантам.
