– Я уже говорил вам, что нам не хватает кож, – продолжал кожевенник, не обращая внимания на слова Рейчел. – Беда в том, что и домашнего скота у нас не много; кое-что поставляют охотники, но этого недостаточно. Нам нужно мясо, кости, копыта, все, что можно взять от крупных животных. И конечно, шкуры. И вот, – продолжал он, споласкивая лицо водой, – до Спада я был мелким торговцем. Делал всякие безделушки, которые потом продавал на Ярмарке. Изделия из кожи, на заказ, аккуратные такие, все вручную. По существу, настоящее хобби, но у многих ведь были свои хобби, какая разница, что я получал взамен несколько энергетических талонов? Так вот, я умею обрабатывать шкуры – от начала и до конца, если, конечно, есть что обрабатывать! Знаете, что удалось поймать охотникам за всю предыдущую неделю?
– Нет, – ответил Герцер, которого задела речь Августа.
– Двух одичавших коров, их мы сейчас едим, шесть кабанов, пять оленей, маленьких пушных зверьков, трех индюков и одного эму. Разве такого количества мяса может хватить на три тысячи человек? А шкур и подавно.
– Не говоря уже обо всем остальном, – широко улыбнулась Шилан.
– Именно, именно, – подмигнул ей Август. – Копыта нужны для получения клея! Кости для изготовления инструментов и для удобрений! И студень для очаровательных леди!
– Студень? – спросила Шилан.
– Из свиных мозгов, – не задумываясь, выпалил Герцер. – Подается со специальной подливкой.
– Бог ты мой!
– Выходит, нам нужны животные, – заключил Герцер. – Вот почему Большая Охота.
– Да и… – начала Рейчел. – У нас уже много людей, которые изъявили желание стать фермерами. Им будет гораздо легче, если на фермах будет скот. В лесах много одичавших домашних животных, так что предполагается отлавливать и их во время Охоты.
– А как сказала моя прежняя… – Герцер на секунду замешкался, – девушка, в лесах есть еще и тигры.
– У-у-ух! – заморгал Август. – Это становится интересным!
– Ничего себе, – промолвила Шилан. – Теперь у докторов прибавится работы.
– Ну, пусть тигры тебя не волнуют, – пожала плечами Рейчел и села, так что груди ее чуть не показались над водой. Герцер изо всех сил старался не смотреть в ту сторону. – Конечно, тигров хватает, но в лесах также много одичавших свиней.
– Свиней? – переспросила Шилан. – А с ними-то что?
– Ну, это не такие уж и безобидные розовенькие поросятки. Погоди, вот увидишь.
– Я их сам не видел, но порядком наслышан, – рассмеялся Герцер. – Четыреста килограммов щетины и клыков. Не очень-то весело. И когда намечается эта Охота? Боюсь, меня ждет перелом ноги.
– Если ты сломаешь ногу, тебя поставят на свежевание туш, – заметила Рейчел.
– А если сломаю руку?
– Будешь выносить ведра с нечистотами.
– Ага! Я видел процесс свежевания по видео. Спасибо, я лучше обойдусь без этого!
– Надо было бежать вместе со своей подружкой, – сказала Рейчел.
– С какой именно? – язвительно уточнила Шилан.
– Ну и молодчина! – воскликнул Август. – Сколько их у тебя?
Герцер лишь простонал в ответ и опустился с головой под воду.
Даная отвела взгляд от молодого человека, лежавшего в поту на больничной койке, и кивнула Эдмунду и женщине с ним. Она раньше не встречала эту репродукторшу, но прекрасно знала подобный тип. Женщина была килограммов на двадцать полнее нормы, а ведь при нынешних условиях и учитывая медицинские возможности до Спада, не так-то просто сохранить избыточный вес; к тому же она была просто увешана серебряными украшениями, в основном – знаки зодиака и прочие оккультные символы, но еще и кристаллы.
– Даная, это Шэрон, она травница, – представил женщину Эдмунд.
– Сейчас не совсем подходящее время, Эдмунд! – резко ответила Даная, снимая с руки молодого человека повязку – рана под ней была просто ужасной.
Произошел несчастный случай, парень поранился топором, а рана сразу же начала гноиться. Иммунная система современных людей была достаточно крепкой, но спасти кожу было сложнее всего. Область вокруг раны стала зеленовато-коричневой из-за гангрены, и если она тут же не придумает способ остановить смертельный процесс, молодой человек погибнет. И очень быстро.
– Гангрена, – заметила женщина, склонившись над больным и принюхавшись. – На свете нет трав, которые могли бы это вылечить, вам нужен либо сульфаниломид, либо один из антибиотиков.
Даная повернулась и внимательно оглядела женщину, а травница усмехнулась.
– Не ожидали, что я все это знаю, да, доктор? Но ведь пенициллин – не что иное, как простая плесень, а сульфаниломид – переработанный вар, так ведь?
– Они у вас есть? – спросила Даная.
– Нет, но я только что прибыла сюда, – ответила травница. – Правда, мне кажется, что и они тут не помогут. А вы пробовали санировать раневую полость?
– Да, но процесс не остановить.
Даная отогнала муху. Насекомые, несмотря на все меры предосторожности, умудрялись залетать в лазарет и больше всего любили садиться на открытые раны.
– Оставь, – вдруг сказал Эдмунд, когда она принялась отгонять следующую муху.
– Что? – В один голос спросили обе женщины.
– Давайте выйдем. – И Эдмунд показал в сторону выхода из лазарета.
Лазарет был небольшим, несколько коек и «операционная» в дальнем конце – на самом деле просто выскобленный стол и инструменты, которые скорее навевали мысли об инквизиции, а не о медицине. Но с каждым днем работать становилось легче. А если эта травница действительно представляет, о чем говорит, им станет еще легче. Даная прекрасно понимала, что недостаточно представляет себе природу лекарств – лишь теоретически знает, как их делать, как именно применять. Но объединившись с этой женщиной, если, конечно, она действительно что-то знает, они, пожалуй, смогут врачевать. Несмотря на протесты Эдмунда, она все же отогнала муху, наложила свежую повязку на рану и только после этого вышла вслед за мужем.
– Что хорошего ты нашел в мухах, Эдмунд? – спросила она. – Они ведь разносчики всякой заразы!
– Да, конечно, – ответил он. – Они откладывают яйца в гниющую плоть, из яиц получаются личинки, а личинки едят что?
Даная остановилась, задумалась, потом покачала головой.
– Хочешь, чтобы я позволила личинкам пожирать его плоть?
– Мертвую плоть, – поправил ее Эдмунд. – Послушай, я знаю, что звучит это ужасно, и вообще, лучше бы использовать специально выведенных на чистой мертвой плоти личинок, но на это у нас нет времени, так?
– Так, – просто ответила Даная. – Если процесс не остановить, он умрет. Обычно конечность ампутировали с запасом, чтобы отсечь инфекцию.
