— Куда ты? — потянула она Наташку за собой. — В обход.
Только они успели свернуть за угол, как на крыльце появился Виктор Львович.
— Вернитесь! — крикнул он в темноту. Взлетели потревоженные вороны. Воздух заполнился их недовольным криком.
— Ты что, сумасшедшая? — не унималась Наташка. — Я иду домой! Я не собираюсь больше здесь оставаться!
— Где сидят мальчишки? — Любка сейчас была похожа на маленький танк, который двигается вперед, не разбирая дороги.
— В «Нотах и пластинках». Но я туда не пойду!
— Это здесь!
Кондрат, подпрыгнув, заглянула в темное окно, но ничего не увидела. Она быстро изучила землю вокруг себя.
— Тяжелое, тяжелое… — пробормотала она. — Мне нужно что-нибудь тяжелое!
Но под редкими деревьями на утоптанной земле ничего подходящего не было.
— Снимай ботинок! — скомандовала Любка. Ничего не понимая, Наташка потянулась к ремешку.
— Ты что задумала? — спросила она.
— Сейчас увидишь!
Любка размахнулась и запустила ботинком в окно, метя каблуком в центр стекла.
Оглушительный звон потонул в новом всплеске вороньего крика.
— Твой дядька сейчас должен быть занят своим гостем. Концертный зал далеко! Полезли.
Цветочница замотала головой, отступая в кусты.
— Я туда не пойду! Нет! Я не вернусь!
— Ну и черт с тобой!
Любка махнула рукой и полезла внутрь.
В комнате гулял сквозняк. Он поднимал вверх одинокие листочки, которые порхали между стеллажами, как одинокие бабочки.
Гошка сидел на полу около двери.
— Ну, чего расселся? — грубо спросила Любка, включая лампу на столе библиотекаря. — Пошли отсюда!
Снежкин покачал головой, кивая в сторону груды чего-то темного. Кондрат шагнула туда и приглушенно охнула.
— Этим темным оказался лежащий без сознания Валерка.
— Вместе с ним пошли, — решительно заявила Любка. — В окно просунем, а там до трамвая рукой подать.
— Ему нужна скрипка, — вздохнул Гошка. Видимо, говорил он это не первый раз.
— Так давай заберем ее и по домам! У меня время ужина проходит!
Любкина жажда деятельности била через край.
— Как ты ее заберешь? — рассердился Гошка. — Дверь закрыта! Где бродит этот ненормальный дядька, вообще непонятно! Может, он с ней уже куда-нибудь в Уругвай сбежал.
— Не сбежал он никуда! Здесь он, рядом. Какому-то старикану продать ее пытается.
— Мама!
С визгом Наташка перелетела через подоконник, в два прыжка пересекла комнату и замерла перед ребятами, прижимая к груди подобранный ботинок.
— Там собаки, — посиневшими от страха губами прошептала она. — И ходит кто-то. Мне сначала показалось — человек, а потом смотрю — он в воздухе медленно тает…
— Надо что-то делать! — Любку завертело на месте от возбуждения. — Наташкин дядька все знал про эту скрипку?
— Знал, — кивнула Цветочница. — Он же мне про нее и рассказывал. Я когда увидела, как Валерка эту скрипку в сквере нашел…
— Погоди! — Слушать Наташкину болтовню времени не было. — Он работает в отделе нот. Значит, он где-то здесь и нашел эту легенду.
Кондрашова подбежала к ближайшему стеллажу.
— Ему могли эту легенду рассказать, — заступилась за Виктора Львовича Цветкова.
— Ладно, — Любка вернулась обратно. — Тогда здесь должна быть инструкция по ее применению.
— Какая инструкция? — застонал Гошка, который уже порядком устал от трескотни девчонок.
— Как же! — Любка уже копалась в бумагах на столе библиотекаря. — У каждой вещи должна быть инструкция, Это я точно знаю! Без нее обязательно что-нибудь сломаешь.
— Эту скрипку сломать нельзя, — вспомнил Снежкин. — Я уже пробовал. Не бьется она. И не горит. Наоборот, еще холоднее становится.
— Мамочка, — заканючила Наташка, — зачем я со всем этим связалась?
— Хотелось очень, — подсказала Любка. Перерыв все на столе, она перешла к бумажкам на полу.
— Только бы все закончилось хорошо, — запричитала Цветкова. — Только бы хорошо. Обещаю, что больше никогда…
— Шла бы ты отсюда, — устало посоветовал Гошка. Он все еще сидел на полу и лениво следил за Любкиными перемещениями.
— Не могу. Там кто-то ходит. — И, как бы подтверждая свои слова, что она никуда не уйдет, Наташка уселась за стол. — А потом мне интересно, чем все закончится, — добавила она более спокойным голосом.
Цветочница надела на нос темные очки, которые нашлись на столе, и с умным видом придвинула к себе ящик с карточками. Пробежала пальцами по торчащим закладкам. Из-под коробки выглянул листок.
— «Сады Франзеума», — прочитала Цветкова.
Где-то это сочетание она уже слышала…
В задумчивости Наташка несколько раз щелкнула выключателем настольной лампы.
— Эй, хватит баловаться! — послышался недовольный голос Кондрашовой, которая ползала по полу где-то около окна. — Здесь и так ничего не видно!
Когда в очередной раз наступила темнота, Наташка вспомнила черную пепельную равнину, иссохшие деревья и предметы, превращающиеся…
Она вскочила. Кресло с грохотом откатилось в сторону.
«Сады Франзеума. Песнь Фрагонара. 2.3.5Ф».
Что такое 2.3.5Ф?
Номер книги, — отозвалась Любка. — Второй отдел, третий стеллаж. На букву Ф пятая книга. Но их обычно не ставят по порядку…
Девчонки одновременно ринулись внутрь комнаты.
— Читай! — прокричала Любка.
На боку темного стеллажа была приклеена бумажка с синей цифрой 2. Стоящие за ним полки тоже были помечены синим цветом.
— Третий! — Наташка уже вела пальцем по корешкам. — Фа… Фе… Фё… Фзу… Фи… Фя… Нету!
Вдвоем они еще раз изучили весь стеллаж. Никакой «Песни Фрагонара» там не было.
— Так он и вернул твою инструкцию обратно, — зло выкрикнул Гошка. — Наверняка с собой прихватил.
— Не было у него ничего с собой!
В Наташке тоже проснулся азарт исследователя. Для очистки совести они просмотрели соседние стеллажи. Любка со всех сторон обнюхала загадочную карточку.
— Это, наверное, какая-нибудь книженция позапрошлого века… — задумчиво пробормотала Цветкова. — А здесь только ноты… С книжками небогато. Значит, карточка из отдела книг. Это рядом. Сходим?
Гошка залился нервным смехом.
— Как ты собралась туда идти? Сквозь стены?
— А тебя никто не спрашивает!
