Камилла буквально упивалась давно забытыми ощущениями мощных мускулов великолепного животного, которое, почуяв лишнюю ношу на своей спине, непроизвольно вздрогнуло всем своим могучим телом. Глубоко вдохнув запах жеребца, Камилла громко рассмеялась и обхватила обеими руками тонкий стан Анри. Теперь она уже могла почувствовать и невольное сокращение его мышц, отреагировавших на ее объятие. Мимолетно она отметила, что от юноши исходит странный запах настоянного на пряностях вина, чего никак нельзя было ожидать от простого парня, весь день проводившего на конюшне.
— Восхитительно! — воскликнула герцогиня.
Анри посмотрел на нее через плечо:
— Куда вы хотите поехать, ваша светлость?
— Недалеко отсюда протекает ручей, — неожиданно для себя сказала Камилла. — Тебе известно это место?
Коротко кивнув, Анри подстегнул коня пятками, давая команду идти сначала спокойным шагом, затем пустил его рысью, а потом и вовсе послал в легкий галоп. Высокая, никем не скашиваемая трава мягко хлестала по ботинкам Камиллы, копыта жеребца выбивали четкую дробь.
Камилла почувствовала, как напрягаются мышцы бедер, отвыкшие за эти четыре года от верховой езды, тем более без седла, но не обратила на это внимания. Ну и пусть! Пока она скачет на горячем жеребце, ничто в мире не имеет значения. Самое главное — ощущение свободы!
Через несколько минут Анри чуть повернул к ней голову и нерешительно протянул:
— Э… ваша светлость…
— Да, Анри? Слушаю тебя.
— Я… я…
— Поторопи коня, Анри, — сказала Камилла, когда стало понятно, что окончания фразы от Анри так и не последует. — Давай оставшийся путь до ручья проскачем настоящим галопом.
— Слушаюсь, ваша светлость, — с явным облегчением пробурчал Анри.
Едва заметным и очень умелым движением пяток юноша дал команду послушному животному. Камилла быстро вскинула руку и прижала ладонь к шляпе, чтобы не дать ей слететь.
Внезапно конь высоко задрал голову и с интересом втянул в ноздри воздух: запах сочной зелени и свежесть воды он учуял немного раньше своих седоков. Камилла радостно улыбнулась. К этому источнику она привыкла приезжать еще в раннем детстве, когда, закончив занятия с учителями, а иногда и сбегая с надоевших скучных уроков, приходила на конюшню, оседлывала своего пони Пюрея и отправлялась в путь в сопровождении одного-единственного евнуха. Сейчас, прибыв на место, она с любопытством огляделась вокруг. Все выглядело как-то по-другому, деревья, видимо, разрослись и казались выше, чем в ее детстве, зато плоский песчаный берег стал немного уже.
Анри перекинул ногу через шею жеребца и спрыгнул, после чего протянул руки и, ловко поймав герцогиню, поставил ее на землю. Удовлетворенно вздохнув, Камилла пошла по высокой траве и зарослям дикорастущих цветов к источнику, по которому скучала вот уже столько лет. Источник, тихо журча, нес свои изумрудные воды, которые могли поспорить по чистоте и прозрачности с самыми драгоценными каменьями герцогини, между обросшими зелеными водорослями невысокими утесами.
Привязав Горячего к выступающей ветке куста дикого боярышника, Анри быстро наклонился и проверил, в каком состоянии находятся колени и копыта жеребца. Повернувшаяся к нему в этот момент Камилла тихо улыбнулась, умиляясь такой заботе парня о животном, проделавшем долгий путь с двумя седоками на спине.
Именно в этот момент Анри тоже посмотрел через плечо на свою госпожу, и та не успела спрятать свою ласковую улыбку. И снова, как в тот раз, когда они сцепились взглядами в полутемном сарае, Камилла и Анри не сразу смогли отвести друг от друга глаза. Первым, как ни странно, опомнился Анри. Сорвав пучок травы, он принялся протирать им свои сапоги, а потом и вовсе снял их, желая, видимо, использовать простейшую тактику проволочек.
— Пойдем со мной, — проговорила Камилла.
— Слушаюсь, ваша светлость.
— Анри, — пристально глядя на него, произнесла Камилла, — ты не должен включать обращение «ваша светлость» в каждое свое обращение ко мне.
— Д-да, — запинаясь, сказал Анри.
Они пошли вперед, причем Анри намеренно не отрывал глаз от земли. Камилле вдруг пришла на ум неожиданная мысль. Поскольку юный грум оставил свои сапоги у куста боярышника, она должна последовать его примеру.
Поймав Анри за руку, она развернула его к себе:
— Вскоре мы поедем назад, а пока не мог бы ты помочь мне снять ботинки? Так хочется побродить по траве босиком.
Сначала его глаза расширились от удивления, потом он кивнул:
— Да, конечно, ваша светлость.
Камилла мысленно вздохнула. Такой скромняга ей еще не встречался. Поискав глазами, она нашла подходящий валун, села на него и, ощущая на себе неотрывный взгляд Анри, подхватила обеими руками подол юбок, специально подобранных для тайного путешествия, подтянула их к коленям.
Красновато-коричневая домотканая ткань зашуршала, поднимаясь по ее ногам. Грациозным движением Камилла вытянула вперед носок ботинка. Анри, упав на колени, взял ее ботинок в обе руки. Его широкие ладони, длинные, прямоугольной формы пальцы и покрасневшие костяшки выглядели грубыми и неуместными рядом с крохотной, филигранной работы золотой инкрустацией на ее каблуке. Представив, как его шероховатая натруженная ладонь медленно движется вверх по ее ноге, стремясь к заветной ложбинке между ногами, Камилла запрокинула голову и еще сильнее подала ногу вперед.
Анри неуклюже завозился с завязкой под ее коленом, схватил двумя пальцами крохотную пряжечку и попытался открыть ее, а когда не получилось, поднял недоуменный взгляд на госпожу.
Щеки его вспыхнули, взгляд он отвел в сторону.
— Простите, пожалуйста! Я… я виноват… — пролепетал он.
— Тебе не следует просить прощения, Анри, — быстро отрезала Камилла и сразу же пожалела о том, что ее голос прозвучал более резко, чем она хотела. Чуть помедлив, она продолжила уже более мягким тоном: — Не надо стараться расстегнуть пряжку, она декоративная. Просто схватись покрепче за каблук и стяни сапог с ноги.
Стиснув зубы и не спуская глаз с кончика носка, Анри осторожно потянул ботинок, миллиметр за миллиметром освобождая ногу госпожи. Камилла устало прикрыла глаза, размышляя, какие чувства им руководят — то ли он просто боится сдернуть ботинок с ее ноги, как это делает обычно Сильвия, то ли хочет продлить момент. Едва уловимым движением она приподняла свои юбки выше, обнажая небольшой кусочек облаченной в шелковый чулок ноги.
Анри не замечал ее маленьких уловок, пока не снял ботинок с маленькой ножки госпожи, облаченной в тонкий шелковый чулок. Только тогда он поднял глаза и, покраснев до самых ушей, взялся за вторую ногу герцогини. Этот ботинок он снял гораздо быстрее, затем взял их в одну руку, протянул Камилле вторую и спросил:
— Помочь вам встать, ваша светлость?
Глядя ему в глаза, Камилла медленно начала стягивать перчатки с рук, один палец за другим, кожаные перчатки, потом заткнула их за пояс своей куртки. Протянула Анри руки, ладонями вверх. Он посмотрел на ухоженные розовые ладони, потом медленно перевел взгляд на ее лицо. Камилле показалось, что он хочет что-то сказать. Она замерла в ожидании, но он просто взял ее за запястья и потянул вверх.
