Сильвия встала и, схватив Анри за ворот куртки, заставила его тоже подняться и отойти от кровати. Без сапог он был совсем ненамного выше служанки. Расстегнув и быстро сняв с него куртку, она водрузила ее поверх седельных сумок, затем вытащила из штанов его рубаху. Внушительная выпуклость исчезла из вида, но не из ее мыслей.
Взяв Анри за плечи, она развернула его к герцогине:
— Ты должен стоять лицом к мадам.
Герцогиня к этому времени уже почистила зубы и теперь расчесывала гребнем волосы, красиво рассыпанные по плечам в накидке — темные на золотом.
— Благодарю, — улыбнулась она им обоим. — Продолжайте.
Сильвия схватила руки Анри и завела их ему за спину. Анри издал какой-то звук, но сопротивляться не стал: он с удивлением смотрел на герцогиню, уловив благодарные нотки в ее обычно властном голосе. Воспользовавшись моментом, Сильвия украдкой пощупала его мышцы — тяжелая работа на конюшне сделала их крепкими и заметными даже через ткань рубахи. Если бы у Сильвии было сейчас что-то, чем можно было бы связать этого юношу, она бы устроила неплохое представление для любимой герцогини. А пока она просто начала покусывать шею Анри и с удовольствием почувствовала, как он нагнул голову, чтобы ей было удобнее продолжать свое занятие.
Дыхание Анри участилось, что тоже понравилось Сильвии. Когда она расстегнула на нем рубаху, то увидела на шее и плечах рубцы, которые не заметила во время сцены в сарае на ферме для молодняка. Сильвия провела пальцем по его коже, и он вздрогнул. Рубаху она стягивала с него медленно, дразня якобы случайными прикосновениями материи.
Анри тесно прижался к Сильвии, впечатывая мускулистую спину ей в грудь. Соски служанки напряглись.
— Ах ты, маленький бабник! — прошипела она. — Я не позволяла тебе…
— Оставь его, Сильвия, пусть все идет как идет, — постукивая гребнем по голой ляжке, сказала герцогиня и, приподняв одну бровь, добавила: — Ведь тебе же самой это нравится, правда?
Хмыкнув, что могло быть принято за знак согласия, Сильвия отбросила рубаху Анри в сторону и, буквально приклеившись к мужской спине, стала обеими руками поглаживать его бедра и живот, с удовлетворением отмечая, как он вздрагивает и приподнимается на цыпочки всякий раз, когда ее ладони прохаживались по напрягшемуся в кожаных штанах члену. Настанет день, и она непременно свяжет его, и тогда он начнет умолять ее подарить ему наслаждение, а она будет хранить надменное спокойствие. Но это все потом, а сейчас Сильвии доставляло удовольствие его мускулистое тело и осознание того, какую картину видит сидящая напротив герцогиня. Вот только жаль, что в этой комнате нет ни одного зеркала, во дворце-то зеркала в человеческий рост висели чуть ли не на каждой стене.
Из-за прильнувшего к ней Анри Сильвия могла действовать только на ощупь. Опустив руки чуть ниже, она впилась ногтями ему в бедра. Дыхание Анри на мгновение замерло. Она потерлась лобком о его зад и, сама того не осознавая, тихонько замурлыкала, настолько были приятны ощущения, и сразу услышала, как хихикнул Анри. В отместку она принялась гладить его свободной рукой по члену, который вмиг стал еще тверже и увеличился в размерах. В отличие от того, что она делала с ним в сарае, сейчас Сильвия не имела полного доступа к его мужскому достоинству, поскольку мешали штаны. Она расстегнула пуговицы и вытащила член наружу.
Голова Анри упала ей на плечо, а Сильвия, улыбаясь, начала массировать его стержень, равномерно сжимая и разжимая.
— Какой ты… податливый, — проворковала она, засовывая язык прямо ему в ухо. Не дожидаясь ответа от задыхающегося парня и обводя пальцем возбужденную головку члена, она обратилась к наблюдающей за ними герцогине: — Мадам, что мне с ним сделать? Или теперь он ваш?
Герцогиня нервно облизнула нижнюю губу, ее рука сжала ручку гребня с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
— Анри, — сказала она наконец, — ты овладеешь Сильвией? Я не против посмотреть, как это будет. Впрочем, ты можешь отказаться.
Сильвию не удивили и не шокировали слова герцогини, они были вполне предсказуемы после такого представления. А интересно, позволит ли ей мадам ударить грума, если он откажется, или ее слишком заворожили его длиннющие девичьи ресницы? И вдруг Сильвия поняла, что отказ Анри расстроит ее: во-первых, хотелось продолжить спектакль для благодарной зрительницы, а во-вторых, она чувствовала, что уже полностью готова принять его в себя.
Анри молчал, и она уже собралась было убрать руку, но он придавил ее своей ладонью.
— Если можно, я бы хотел продолжить, — сказал он и, убрав ладонь, развернулся лицом к Сильвии: — А вы?
В его глазах Сильвия увидела нерешительность. А ведь мальчик совсем не знает правил игры, подумала она. Наверное, надеется, что мадам будет его направлять, давать ему инструкции. Но осознает ли он все премудрости, всю тонкость и изысканность того акта, который им предстоит, даже при самых искусных подсказках?
Сильвия одарила его самой сладострастной улыбкой, на какую была способна:
— О да, я тоже этого хочу.
Взяв Анри за руку, Сильвия потянула его к постели. Щеки у него горели, глаза, казалось, не отрывались от ее груди. Воспользовавшись этим, она опрокинула Анри на матрац, сама легла рядом и быстро перевернула его так, чтобы он оказался сверху. Анри, полностью подчиняясь, раздвинул ей ноги коленом и сверху вниз посмотрел на нее:
— Можно я поцелую вас, Сильвия?
Сильвия не знала, что ответить. Раньше никто не спрашивал у нее разрешения. При других обстоятельствах она, наверное, отказала бы ему, но сейчас за ними наблюдала мадам, да и юноша был так красив… Взяв Анри за плечи, она притянула его к себе, наслаждаясь приятной тяжестью. Горячий мужской член вдавился ей в живот, и Сильвия начала тереться об него, в то время как Анри прильнул к ее губам, обдавая сладким, чистым дыханием. Губы его были мягкими, как у девушки. Да он ведь совсем мальчишка, почти ребенок, ему и двадцати-то нет! Сильвия была старше всего на несколько лет, но уже давно ощущала себя многоопытной женщиной, ее слишком многому научила долгая жизнь во дворце.
А поцелуй все длился и длился. Сильвия зарылась пальцами в его густые волосы, и Анри негромко простонал ей прямо в рот. Сильвии и самой безумно нравилось то, чем они занимались. Она должна была признаться себе, что искреннее желание Анри заняться сексом оказалось заразительным.
Анри устроился поудобнее, согнув ноги в коленях и уперев руки в матрац с обеих сторон от ее головы. Наконец Анри оторвался от нее, перевел дыхание, и поцелуй возобновился. Сильвия провела ладонями по его спине, потом вонзила ногти ему в ягодицы, но, поскольку ей мешали штаны Анри, она нетерпеливо стянула их пониже, чтобы иметь доступ к теплой коже, но дотянуться до мошонки так и не смогла, хотя ей этого очень хотелось.
— Наверх, наверх! — сказала Сильвия.
Анри приподнялся на локтях и чмокнул ее в щеку.
— Но я и так сверху, — улыбнулся он ей. — Разве вы не заметили?
