Камилла направила Гирлянду в створ ворот. Она даже не успела спешиться, как Максим низко поклонился ей, прижав правую руку к груди в знак почтения.
— Ваша светлость, сударыня Камилла, — глубоким голосом произнес он, выпрямившись. — Прошу вас и сопровождающих вас лиц быть моими дорогими гостями. — И он улыбнулся, едва не ослепив Камиллу блеском белоснежных ровных зубов. Глаза его ощупывали ее лицо.
Камилла сдержала ответную улыбку и лишь склонила голову в коротком поклоне:
— Благодарю вас. Позвольте представить вам мою свиту: это Сильвия, Анри, Каспар и Арно.
Максим окинул группу быстрым, цепким взглядом, но не стал напоминать Камилле, что ей вовсе не следовало называть своих слуг по именам, мгновенно оценив обстановку и поняв намерение Камиллы довести до его сведения, что для нее это не просто слуги.
— Если вы позволите, — сказал он, — я навещу вас в ваших покоях чуть позже.
Когда Максим хлопнул в ладоши, путников мгновенно окружила целая толпа слуг — и мужчин, и женщин, как с изумлением отметила Камилла. Они взяли под уздцы лошадей и мула и развели их по конюшням, размещенным по внутренней стороне замковой стены. Но прежде чем они это сделали, другие слуги, в основном мужчины, облаченные в голубые длинные рубахи, быстро сбежали по лестницам, спускающимся во внутренний двор, отстегнули седельные сумки и внесли их внутрь замка.
Максим сам проводил свою гостью и ее свиту в просторные покои, пояснив, что его собственные комнаты находятся этажом выше. Затем он удалился, а слуги стали приносить небольшие ванночки для купания, кувшины с горячей водой, причем все они не моргнув глазом немедленно подчинились приказам Сильвии, приняв за должное, что горничная герцогини знала лучше, как обслужить свою госпожу. Анри распаковывал седельные сумки, а молоденькие служанки выхватывали у него из рук грязные вещи и тут же уносили их в стирку. Каспар внимательно осматривал все выходы и входы в покои, Арно следовал за ним по пятам.
Все были заняты, и Камилла, не желая мешать, решила поговорить с Максимом. К тому же от всеобщей суматохи у нее начало ломить в висках.
Не замеченная своим окружением, Камилла выскользнула в коридор, освещенный масляными лампами, каждую из которых накрывали узорчатыми прозрачными колпачками разноцветного стекла, отбрасывающими на стены и мраморный пол красивые желтые, голубые и красные блики. Камилла хотела найти Максима, поскольку понимала, что встреча во внутреннем дворе замка была чисто формальной, а ее это ни в какой степени не устраивало. Сердце ее соскучилось по их прежним близким, даже чересчур близким отношениям. Ей хотелось услышать его ласковый голос, напоминающий о том, что их обоих связывало в такой далекой юности. При всем этом Камилла понимала, что ни в коем случае нельзя показывать ему свою слабость, иначе он поймет, насколько сильно она от него зависит.
Камилла повернулась лицом к двери и осторожно взялась за ручку, чтобы закрыть дверь очень тихо: пусть ее слуги занимаются своими делами и не мешают ей поговорить с Максимом. А когда она снова повернулась, то замерла на месте: прямо перед ней стоял Максим собственной персоной. Ах да, он же обещал заглянуть попозже.
— Благодарю тебя за гостеприимный прием, — успокоившись, сказала она.
— А я со своей стороны счастлив приветствовать тебя в своем доме, — ответствовал Максим, хотя лицо его оставалось абсолютно бесстрастным. Неужели задорный огонек, промелькнувший в его глазах у ворот замка, только померещился ей? — Здесь нам будет неудобно разговаривать, Камилла. Давай перейдем в более уединенное место.
Просторная комната с высокими окнами, залитая солнечным светом, куда Максим провел свою гостью, была почти лишена обстановки. В центре стоял пустой стол. Оглядевшись, Камилла села на изящный бамбуковый стул с желто-белой подушкой, а Максим пристроился на подоконнике. Свет полуденного солнца красиво очерчивал контуры его великолепной фигуры, зато лицо было полностью скрыто в тени.
Максим не торопился начать разговор, Камилла тоже молчала, пытаясь разобрать выражение его лица. Ей надо было продумать линию поведения, ведь так много стояло на кону — герцогство, судьба приближенных, ее собственная жизнь, и все это зависит от того, сумеет ли она привлечь Максима на свою сторону.
Раздался негромкий стук в дверь.
— Войдите, — бросил Максим.
В комнату впорхнула стайка очаровательных служанок. Они быстро расставили на столе высокие узкие серебряные чаши, серебряные ложки с длинными ручками и серебряное же ведерко с ледяными кубиками. Одна из девушек, используя специальные щипцы, разложила кубики по двум чашам и подала Камилле и Максиму вместе с ложками. Камилла с осторожностью приняла ледяную чашу, на тонких стенках которой тут же проступил иней.
— Попробуй, это замороженный фруктовый сок, — сказал Максим, видя ее нерешительность, — и он не отравлен. Неужели дела в герцогстве настолько плохи, что ты ждешь от меня подвоха? — усмехнулся он, после чего взглядом отпустил служанок, последняя из которых плотно прикрыла за собой дверь. — Впрочем, по какой-то причине ты же приехала ко мне, чего не делала ни разу в жизни. Значит, тому была какая-то веская причина. Хотя, если предположить, что тебя привела ко мне долго сдерживаемая страсть…
Камилла проглотила растаявший лимонный сок.
— Не болтай лишнего, Максим. Хочешь казаться легкомысленным? Не притворяйся, будто тебе неизвестно любое движение в твоих владениях. Ты прекрасно знал о моем прибытии и даже заранее оделся для встречи со мной.
— А может, я всегда ношу пышные одеяния?
— Пусть так, не спорю, но никогда не поверю, что ты постоянно коротаешь время, поджидая гостей у открытых ворот.
Он слегка наклонился к ней, не вставая с подоконника:
— Ну, ты сделала въезд в мой замок весьма приметным. Лица не скрывала. К исходу дня все жители протектората от мала до велика будут знать о твоем визите, и очень скоро слухи о нем достигнут герцогского дворца. Не думаю, что герцогу понравится твое предательство. Мишель может обвинить меня в том, что ты ведешь себя столь вызывающе, не повинуясь его приказам. И тогда он может выместить свое раздражение на мне и моем народе. Ты об этом подумала, Камилла? Ведь ты рискуешь не только собственной жизнью, но и моей. Или тебе это безразлично?
Камилла улыбнулась. Да она скорее отгрызет кусок от этого стола и закусит своей серебряной чашей, чем поверит в то, что Максим опасается гнева ее мужа!
— Ну-ну, ты сидишь в хорошо укрепленном замке, охраняемом десятком отлично оснащенных судов.
— В моем подчинении находится восемьдесят семь судов, — уточнил Максим. — Но это не означает, что я горю желанием использовать их для защиты замка и протектората в целом. Предназначение моего флота — это торговля и новые друзья, а не конфронтация с герцогом.
— Ты можешь обрести хорошего друга в моем лице, — произнесла Камилла. — По-моему, я весьма заманчивая кандидатура.
— А в каком качестве ты рассматриваешь меня? Ты хочешь, чтобы я был твоим другом?
