– Я ему рассказал, кто мы и что мы. Он сам давно подозревал, что мы не боги…
– Что значит твое «я ему все рассказал»?
– Когда-нибудь пришлось бы.
– Что теперь делать будем?
– Не знаю, – тяжело сказал Игорь. – Он убил бы нас. Когда я в коридор вышел, четыре охотника бросились одновременно на меня. Я даже не знаю, когда он им мог сказать…
Я посмотрел на тело мальчика и подумал, что вся глупость, бывшая на Земле, неизбежно повторится на Ивери. Что разочарование будет двигать наши же фигуры против нас. Как в свое время гвардейцы смещали правителей, так и местные правители, поняв божественную власть, будут стремиться избавиться от богов.
О смерти правителя объявлял Тису я сам.
Я произнес трагическую речь, что бывшие хозяева Боевого Зверя дотянулись-таки до благородного правителя и подло умертвили его. Я произносил его имя, и народ, обступив капсулу, ставшую уже обыденной, плакал. Плакали все. Дети. Женщины. Охотники. Старики. Даже я плакал. Искренне. Мне было жаль мальчишку, который вдруг решил избавиться от богов за своей спиной. И не рассчитал силы. Ему бы нас «снять», когда мы выходили в полуобморочном состоянии из капсулы. Ему бы подсыпать яду нам в пищу, тем более что мы уже начали есть местные продукты и только в поездках продолжали питаться концентратами. Ему бы… И не стало бы нас. Но он, выйдя, объявил о том, что больше не подчиняется нам. Благородно, наверное… Но этого было достаточно…
Я говорил, что адские звери проникли в замок и убили пятерых, включая правителя. Нет, его жена, носящая под сердцем ребенка, не тронута. И скоро у Тиса появится новый законный правитель. А до этого времени регентом, его замещающим, становится известный всем своей справедливостью и разумом глава рода Атаири.
Старик, не скрывая своих слез, поднялся к телу Инты, уложенному на помосте, и принес клятву, что не позволит стране пропасть в пучине бед и развале. Что бог, великий Прот, будет на его стороне в делах по укреплению государства.
Когда он, рыдая, упал на тело мальчика, заплакали даже рабы. Я стоял и думал про себя, что менее лояльного мне правителя, чем Атаири, было сложно придумать. На нем настоял Игорь, сейчас пьющий в арсенале – в одиночку, с излучателем в руках. Все знали отношение Атаири к богам. Все знали его отношение к Боевому Зверю Игорю. Назначая его вместо Инты, мы признаем его заслуги и снимаем с себя подозрение в убийстве правителя. Кстати, нами же помазанного.
Я согласился с тем, что Атаири и правда пользовался всеобщим уважением. Его сын был нами поставлен старшим в рыбачьем поселке. Он представлял большинство жителей Тиса как глава их рода. И так далее.
Вытащенный Игорем из капсулы проигрыватель играл на весь поселок торжественную печальную музыку, и людям, до этого знавшим лишь примитивные дудки и трещотки, она казалась хором великих людей, что пели в долинах Рога во славу присоединившегося к ним величайшего молодого правителя.
Немедленно была произнесена присяга Игоревыми курсантами новому правителю. А он в свою очередь присягнул мне и жителям Тиса в том, что когда родится наследник у королевы и достигнет ответственного возраста, он, Атаири, немедленно передаст ему власть. Я же про себя молился тому, чтобы у королевы вообще хоть кто-нибудь родился и чтобы этот «кто-нибудь» дотянул до ответственного возраста.
Ночью случилось необычайнейшее явление для Ивери в этих широтах. Северное сияние. Народ окончательно поверил в идею, которую я ему выдал. Мол, даже звездный ад признает, что умер величайший из людей. Достойнейший, несмотря на молодость, правитель.
Ночью над Тисом стоял даже не плач, а вой. Ужас, казалось, проник в сердца жителей. Пока я в недоумении готовился к худшему, Игорь мне пытался втолковать, что и на Земле такое не было исключением, и когда вождь умирал, люди в панике перед будущим теряли последние остатки самообладания. Особенно если при правителе был хоть какой-то порядок, который с его уходом мог превратиться в хаос. А то, что происходило с тисскими лагги, было похоже именно на панику. В таком же состоянии находился и Атаири. Одного взгляда на старика было достаточно, чтобы понять: он не готов к серьезному разговору. Мы решили отложить инструктаж нового правителя Тиса до утра.
Спали с Игорем по очереди. Я с десантным излучателем, в броне и в шлеме занял позицию на крыше и стоял на вахте до середины ночи, он – до самого утра. Северное сияние длилось до зари. Оно, кажется, и позже продолжалось, только вот из-за света солнца перестало быть видимым.
В полдень началась новая эра Ивери. Началась она с того, что все аккумуляторы для излучателей разрядились без возможности восстановления. Батареи для проигрывателя тоже накрылись. Мой браслет-охранник также стал бесполезным. Часы замерли на шести вечера по Гринвичу и двенадцати с мелочью утра по-местному.
Сомнений, что это Орпенны сутки облучали планету, у нас уже не было. Игорь, выматерившись, пошел вручную вскрывать капсулу. Брелок дистанционного управления запорами отказал, так как работал на батарее.
Когда Игорь набрал код на панели и вскрыл капсулу, мы, запершись в ней, первым делом проверили все батареи, оставшиеся внутри корпуса. Хоть их и остался всего десяток для легкого оружия, нам они доставили больше радости, чем все еще функционирующая капсула. Экраны и броня корабля отразили неведомое нам излучение, и в нашем распоряжении теперь снова было оружие. Мало, конечно, и только легкое, но оружие, равного которому больше не было на всей Ивери. В том, что батареи излучателей гвардии Апрата разряжены и что они, как и мы, не смогут их зарядить, мы даже не сомневались. То, что произошло с накопительными элементами, кроме как фантастикой у нас назвать не получалось. Зарядники капсулы не отказывались их пополнить. Они просто не узнавали в них аккумуляторы. Короткого замыкания не случилось – сработала автоматика, но мы долго затылки чесали, вспоминая все ругательства в адрес Орпеннов.
Развернули оптику на орбиту и потратили почти весь день на поиски Матки. Не нашли. Уже на следующее утро мы знали точно: ее на орбите не было. Она нам оставила «подарок» в виде негодных к эксплуатации батарей и ушла в открытый космос в одном ей ведомом направлении.
Это известие принесло и радость, и облегчение. Хотя при таком раскладе могли вернуться наши сограждане с их бредовой идеей колонизации Ивери. Но это разные вещи… Зная, что можно ожидать самого плохого от ВКС, мы совершенно не могли даже предположить, чего хотят Орпенны.
Решив, что в любом случае у нас теперь есть немного времени исключительно на наши нужды, мы позвали на совет Атаири.
Вот в чем его коренное отличие от Инты. Старик знал, что, не покорив племена лагги, нам нечего соваться в другие места. Оставлять впритык к столице дикие племена ни мы, ни он не желали.
Он, кстати, вопреки ожиданиям, и план расширения империи на восток одобрил. И даже укрепление Тиса. Мы недоумевали. Самый ярый противник наш, став у власти, был с нами согласен по всем пунктам. Лишь десять лет спустя он, сдав власть, скажет нам честно, что не питал иллюзий относительно нас и знал, что, восстань он против, мы его уничтожим. Он всю оставшуюся жизнь хранил тайну, что, падая на тело Инты, смог рассмотреть рану правителя. И рассмотрев ее, больше не верил нам. Даже слепцу было ясно, что это ранение нанесено с близкого расстояния. В чем у него была позже возможность убедиться окончательно. Тела четырех охранников, вынесенные из замка, были не просто убиты излучателем, на одном он нашел след от удара рукоятью. И конечно, сам факт, что кроме нас никто не видел демонов со звезд, не оставлял сомнений в правильности его мыслей.
