Камень разбирался. Пирамиды изъятого материала росли возле выхода из ангара, и металлический куб показывался все в большей своей красе. Автоматика наконец изъяла все камни до уровня грунта и остановилась, ожидая приказаний дальнейшей работы.
Мы не торопясь осмотрели со всех сторон находку. Проверили материал, снятый сканерами и камерами. Сканеры нас огорчили. Каменный фундамент, как минимум, уходил на пять метров вглубь. Туда же, по нашим предположениям, продолжался и куб, превращаясь в параллелепипед.
Неутешительные выводы доложили начальнику группы. Он выслушал, посмотрел на переданный ему материал на экран и сказал:
– Ну, тогда пока отдыхайте. Через часик буду у вас со специалистами.
Пока мы отдыхали, случилось второе ЧП. Сработала автоматика периметра. «Ревун» подорвал нас с мест, и я, вспомнив флотские инструкции, судорожно пытался сообразить, где мой боевой пост по тревоге. Придя в себя, я взял ручной импульсник, выданный мне в арсенале Эскадры, и вышел из палатки. Мимо меня пробежал полицейский с изготовленным оружием, и я последовал за ним.
Вся наша дружная компания, озираясь, стояла возле участка периметра, который, по показаниям аппаратуры, только что преодолел кто-то или что-то. «Ревуна» поспешно отключили. Я прикидываю, сколько животных в округе, узнав для себя новые тональности, откинули копыта от испуга. В наступившей тишине мы пытались разобраться, что произошло на самом деле. Ограждения не были повреждены. Орудия не стреляли. Ультразвук не включался. А «ревун» сработал. «Ревун» раскручивается, только когда периметр прорван. По его сигналу все военнослужащие обязаны занять свои места по боевому расписанию. А если это вдобавок на враждебной территории, то огонь открывается сразу по всему, что движется и не подходит под определение «свой». Короче, странно все это было.
Десантник залез на мачту одного из орудий и провел диагностику орудийного мозга. Пожал плечами, говоря, что все нормально. Второй десантник в это время тестировал мозги всего охранного комплекса. Тоже сказал, что все исправно. Прокрутили камеры в момент, зафиксированный как пробой периметра. НИЧЕГО. Абсолютно. Помощник биолога, которого сигнал застал во время сна, сказал, чтобы его непременно разбудили, если нас соберутся убивать, и ушел храпеть дальше. Полиция тоже разбрелась по палаткам. Я и десантники просто для успокоения совести прочесали лагерь. Не найдя ничего похожего на следы вторжения или чужаков, мы тоже успокоились и решили вызвать техников для более полной проверки системы. Вызывать никого не пришлось. Прибывшая капсула с начальником группы исследований привезла еще целую группу специалистов. Выслушав наш доклад, начальник группы сказал одному из своих людей проверить всю систему, и тот, кивнув, ушел к модулю обороны. А мы провели начальника в ангар и показали нашего красавца.
Босс обошел куб и, вернувшись к группе, спросил:
– А что с потолком-то?
– Обвалился, – честно сказал я.
– Вы что, не в состоянии ангар построить? – спросил он, впрочем нисколько не выговаривая мне. – Пока дождь не начался, заделайте.
– Сделаем. Собирались вечером заняться, – кивнул я.
– Насколько глубоко он залегает? – спросил меня уже про объект начальник.
Пожав плечами, я ответил:
– Метров на пять кладка уходит. Думаю, сам этот… на столько же.
Покивав, босс приказал своему помощнику, стоявшему рядом:
– Давайте начинайте дальнейшую раскопку. – Повернувшись и посмотрев мне в лицо, начальник спросил: – Остальные объекты не осматривали? Пойдемте, мне покажете. А то моя помощница слишком восхищенно рассказывала, какую экскурсию вы ей устроили.
Я усмехнулся и повторил экскурсию для своего босса. Мы бы так и вернулись к остальным, если бы мой начальник был как все остальные начальники, которых я знал в жизни. Но он и тут отличился. Обойдя все объекты, он подошел к основанию самой большой пирамиды. И сказал:
– Ну, чего ждем? Полезли?
Я только плечами пожал и стал взбираться следом за ним. Подъем был тяжелым даже для меня, а уж как этот старик полз, я не представляю. Огромные блоки основания пирамиды приходилось преодолевать, подтягиваясь на руках. И если вначале мне было как бы полегче, то скоро я просто выдохся. Остановился, глядя вслед начальнику.
– Алекс, не отставайте, здесь уже легче, – не оборачиваясь, крикнул мне он.
Я застыдился и «поднажал». Скоро действительно стало легче. Блоки стали поменьше, и теперь я просто помогал себе рукой, забираясь на очередную «ступень». А скоро и вообще шел как по высоким ступеням. Минут за пятнадцать мы добрались до площадки, что венчала пирамиду.
Засыпанная принесенными ветром ветками, листьями и просто песком площадка нуждалась в старательной чистке. Кроме этого сдувать мусор с ее вершины мешала то тут, то там проросшая трава. Да что трава? Мелкие кусты тут тоже себя уютно чувствовали. Стоя на краю площадки, мы обернулись взглянуть на лагерь, и я помахал своему другу, который снизу отчаянно крутил пальцем у виска.
Босс и я прошлись к центру площадки. Там, к нашему удивлению, был установлен здоровенный куб. Обтесанные ветром и дождями углы на нем внушали уважение к возрасту. Вся верхняя сторона куба заросла мхом и травой. Я скептически оглядел этот предмет мне по грудь и спросил у начальника:
– Это что-то типа жертвенного стола? Алтаря?
Тот пожал плечами и сказал:
– Пока не знаю. У вас есть с собой лопатка? Ну, или нож…
Я вынул из кармана робы нож в чехле и протянул ему. Вернув мне чехол, начальник поддел слой мха с краю и буквально стал сдирать его с камня, словно шкуру со зверя. Скидывая с куба вырванное и срезанное, начальник самостоятельно очистил куб. Потом он, не жалея форменной куртки, рукавом провел по поверхности.
– Здесь какой-то узор, – сказал он, отстраняясь и давая мне посмотреть.
Действительно, я заметил на поверхности какой-то рисунок из прямых и округлых линий. Протянув мне нож, он сказал:
– Не хочется ножом, но все-таки попробуйте, Алекс, прочистить резьбу.
Мне и пяти минут не понадобилось, чтобы очистить узор от уплотнившейся в его линиях грязи. Она отлетала легко, и скоро я предъявил свой труд. Рассмотрел сам, несколько удивившись, и ожидал реакции от руководителя.
– Почему-то даже не сомневался, – процедил сквозь зубы начальник.
Рисунок был простым и пугающим почти для любого землянина. Треугольник и в нем символ капли.
– Так это же…
– Ага, – сказал босс и флегматично добавил: – Ну и что? Ценность объекта это не уменьшает. Даже наоборот. Мы хоть узнаем, сколько тысяч лет назад эти господа тут уже побывали. Вот только, боюсь, вам, Алекс, лет на пять придется забыть о лаврах первооткрывателя. Теперь это собственность разведки ВКС Земли.
Посмотрев мне в глаза, он спросил:
– Вы расстроены?
