И она его не любила. Потому что редко встретятся люди,
которые искренне любят тех, перед кем чувствуют себя виноватыми.
Глава 2
Рабочий день был в разгаре, и, когда позвонил Чистяков,
Настя Каменская сидела на совещании в кабинете следователя, возглавлявшего
бригаду по раскрытию нашумевшего убийства крупного предпринимателя.
Почувствовав, как вибрирует в кармане пиджака мобильный телефон, Настя жестом
попросила разрешения выйти в коридор.
- Леш, я не могу сейчас разговаривать, - скороговоркой
пробормотала она, притворив за собой дверь кабинета.
- Я быстро. Ты не забыла, что нам сегодня нужно к Сашке
на квартиру подъехать? Когда и где встречаемся?
- Они же только завтра прилетают, - удивилась она. -
Зачем сегодня ехать?
- Квартиру расконсервировать. Пыль вытереть,
проветрить, продукты купить. Там целый год никто не жил.
Как ты себе это представляешь?
- Леша, я не знаю… Не могу сказать точно, когда
освобожусь. Я позвоню, ладно? Как только будет ясность, сразу и позвоню.
- Хорошо бы, чтобы это случилось все-таки не завтра, а
хотя бы сегодня, - проворчал муж.
Вернувшись в кабинет, Настя моментально выбросила из головы
проблему брата, его квартиры и его возвращения из-за границы, где он с семьей
прожил без малого год: маленький сынишка нуждался в лечении в условиях чистого
альпийского воздуха. Следователь, с которым ей приходилось работать по делу об
убийстве предпринимателя, был строгим и требовательным, и никакие личные дела
его не интересовали. Если бы он только заметил, что Каменская отвлеклась от
обсуждения и не может попасть в русло беседы, нотации было бы не миновать.
Этот следователь - не Костя Ольшанский, к сожалению, и даже
не Гмыря, отношения с которыми сложились давно и носили характер не столько
служебный, сколько братско-сестринско-дружеский.
После совещания она съездила по двум адресам, поговорила с
возможными свидетелями и только около восьми вечера вспомнила о муже и о брате.
Лешка прав, маленький Санечка - астматик, да еще и аллергией страдает, нельзя
его запускать в пропыленную квартиру.
Конечно, его там, в Австрии, лечили, и Даша уверяла, что
успешно, что мальчик уже почти совсем здоровенький, но ведь почти, а не
окончательно. Чувствуя себя виноватой, она вытащила из кармана телефон и
позвонила Чистякову.
- Я свободна, - радостно сообщила она. - Назначай место
встречи. Ты сейчас где?
- Я уже давно у Сашки, пылесосом орудую, - сообщил муж.
- Приезжай сюда, по дороге купи продукты.
- Какие? - глупо спросила Настя.
- Ну знаешь, подруга, не испытывай мое терпение.
Какие увидишь, такие и покупай. Хлеб, масло, сахар, чай,
кофе - это обязательно, остальное на твое усмотрение.
Тебя что, и этому учить нужно?
- Ладно, Леш, не злись, - примирительно произнесла она.
- Скоро приеду.
В магазине она набила едой три объемистых пакета,
догадываясь, что наверняка купила много лишнего, и браня себя за то, что не
может сосредоточиться и подойти к решению задачи, как выразился бы Лешка,
"системно". Вот, к примеру, взять хоть молочные продукты.
Что выбрать: кефир, простоквашу или йогурт? Кто знает, что
любит Саша, что ест его жена и что можно племяннику? На всякий случай Настя
бросила в корзину и то, и другое, и третье. И только расплатившись и распихивая
содержимое корзины по пакетам, сообразила, что можно же было прямо из магазина
позвонить Дашеньке на мобильник и все спросить. И почему она такая тупая? На
работе ее хвалят, говорят, Каменская - умница, а на самом деле? До такой
простой вещи не додумалась. И экзамен чуть не завалила. Может, не такая уж она
и умница?
Или была когда-то умницей, а теперь… Стареет, что ли?
Мозги уже не те? С возрастом утратила способность быстро
переключаться, как начала с утра думать о работе, так остановиться не может?
Ей стало грустно. И немного страшно. Ей сорок три года. Это
"уже" или "еще"?
В квартире брата царил арктический холод - Чистяков открыл
все окна, чтобы изгнать застоявшийся воздух, который отчего-то казался
протухшим, хотя по законам химии так быть не могло.
- Лешик, я, кажется, что-то не то сделала, - виновато
сказала Настя, выкладывая покупки на стол в кухне. - Ты только не ругайся,
ладно? Я сегодня немножко не в себе.
- Ты и вчера была немножко не в себе, и позавчера тоже,
- ехидно заметил муж, критически оглядывая довольно странный набор съестного. -
Это у тебя перманентное состояние. Асенька, это вот что такое?
Он ткнул пальцем в красивую яркую упаковку с изображением
пальмы.
- Это? Финики.
- И зачем?
- Вкусно… Они сладкие, с чаем хорошо… Леш, не надо,
пожалуйста, я и так сейчас расплачусь, Ее голос задрожал, и набежавшие на глаза
слезы удалось удержать с большим трудом. Да что с ней такое?
С чего это она решила рыдать на ровном месте?
- Леш, со мной что-то не так, - тихо сказала она,
утыкаясь лбом в плечо мужа. - Может, я болею чем-нибудь? Соображаю плохо,
плакать все время хочется. И усталость страшная, как будто я сто лет пахала и
ни одного дня не отдыхала.
- Ну что ты, Асенька, что ты, - Чистяков ласково
погладил ее по голове. - Ты присядь, давай я сейчас чаю сделаю с бутербродом.
Ты ведь голодная?
Она кивнула, села на уютный мягкий диванчик и почувствовала,
как мешают ей закаменевшие плечи. Подняла руки и привычным движением начала
разминать твердые, словно деревянные мышцы. Она смотрела, как Леша ловко
разворачивает упаковки, нарезает хлеб и сыр, делает бутерброды, заваривает чай,
и чувствовала, что снова вот-вот расплачется.
- Леша, может, это у меня нервы? - спросила она,
украдкой стирая со щеки все-таки прорвавшуюся сквозь заслоны слезинку.
- Асенька, у тебя не нервы, а банальный кризис среднего
возраста, - спокойно ответил Алексей, ни на секунду не задумавшись. И по этому
спокойствию, и по тому, как быстро он нашел ответ, Настя поняла, что муж давно
все заметил и не только заметил, но и обдумал.
- Ты намекаешь на климакс, что ли?
- И на него тоже, и не намекаю, а говорю прямо - То
есть ты хочешь сказать, что я превращаюсь в старуху?
Это была наглая провокация, но Чистяков не был бы
Чистяковым, если бы его можно было сбить с толку такими дешевыми приемами.
- Я хочу сказать, что есть физиологические законы,
которые ты не можешь отменить и которые нет смысла игнорировать. Ты не старуха,
ты женщина среднего возраста, но, поскольку ты не рожала, климакс у тебя может
наступить раньше. И что в этом страшного? Да, ты плохо себя чувствуешь, ты устаешь
быстрее, чем раньше, тебе все время хочется плакать, и что? Думаешь, ты одна
такая? Миллионы женщин через это проходят, и ничего, остаются живы.
