Проболтали часа три и разошлись. Наталья так и не поняла,
зачем Лене нужна была эта встреча. Ни о проблемах, ни о трудностях, ни о
переменах в жизни не было произнесено ни слова.
Через неделю Лена снова позвонила. На этот раз они выбрались
на пляж, разговаривали мало, больше молчали или лениво мурлыкали. Наталья была
благодарна мне за то, что вытащила на природу, на воздух, оторвала от
компьютера, сигарет и крепкого кофе. И снова никаких жалоб, просьб дать совет
или помочь. В течение лета они встречались еще несколько раз, все так же
"бессодержательно", но не без приятности.
А потом Лена исчезла. Ну, не то чтобы совсем исчезла, она
никуда не пропала, была в Москве, Наталья пару раз позвонила узнать, как дела,
на всякий случай предложила встретиться - пропадали билеты в Дом кино, - но
натолкнулась на мягкий и очень вежливый отказ. Даже обиделась немного: она-то
сама Лене не отказала ни разу Почти через год та снова объявилась. Потом опять
пропала. Наталья пораскинула мозгами и сообразила, что ее новая знакомая
появляется тогда, когда расстается с очередным любовником. Наверное, таким
нехитрым способом она заполняет образовавшуюся пустоту. То одной приятельнице
позвонит, то другой, вроде как при деле. Начинается новый роман, и Лена
перестает нуждаться в подругах.
- Ее последний роман был очень тяжелым, - сказала
Наталья, закуривая очередную сигарету. - Вернее, не сам роман, а его окончание.
- Почему? - насторожилась Настя, припомнив, что нечто
подобное говорил и Егор Сафронов. - Она рассказывала что-то конкретное?
- Нет, что вы, она не рассказывала ничего, но я же
видела… Там что-то серьезное произошло, что-то из ряда вон выходящее. А может
быть, она действительно любила своего последнего мужчину сильнее, чем всех
предыдущих. В последний раз она просто истязала себя физическими нагрузками, у
нее, по-моему, даже сердце не справлялось. Все время бледная, под глазами
круги, губы синюшные.
- Какими нагрузками истязала себя Елена?
- Бегала, то по утрам, то вечером, в бассейн ходила,
какими-то гимнастиками занималась, покупала специальные кассеты. У нее была
такая, знаете ли, периодичность: сперва, после очередного разрыва, нагрузки
большие, и выглядела она обычно в это время плохо, жаловалась, что мышцы болят
и все время спать хочется, потом постепенно нагрузки снижались или она к ним
адаптировалась, потому что начинала выглядеть и чувствовать себя все лучше и
лучше.
- А потом?
- Потом пропадала. А когда появлялась, все начиналось
сначала.
- То есть можно сделать вывод, что, пока у Лены был
любовник, она ни бегом, ни плаванием, ни гимнастикой не занималась? - уточнила
Настя, проверяя собственные гипотезы.
- Наверняка, - быстро откликнулась Наталья. - Она за
время нового романа совершенно теряла форму.
Журналистка была очень удивлена, когда Лена пригласила ее на
свадьбу. Наталье отчего-то казалось, что такие, как Лена Щеткина, замуж не
выходят, а если и выходят, то за мужчин, организующих такие свадьбы, на которых
случайным знакомым, тем более не из олигархического круга, делать просто
нечего. И еще больше удивил ее выбор Елены, ибо Егор хоть и был обеспеченным
человеком, но все-таки не миллионером. А Наталья не сомневалась, что ее
знакомая ищет себе в мужья именно миллионера. Иначе почему при такой красоте,
несомненном уме и хорошей деловой хватке она так долго была не замужем? Она
легко могла бы оторвать от семьи любого мужика И тем не менее любовники у нее
были, причем подолгу, а мужа не было.
- Когда вы узнали, что Лена беременна?
- Когда получила приглашение на свадьбу.
- Она вам сказала об этом или вы сами увидели?
- Да что вы, там было месяца четыре, может, пять, еще
не видно ничего. Лена сказала. Я тогда удивилась, что свадьба так скоро, ведь
мы в июне с ней встречались и ни о каком замужестве и речи не было. А в конце
июля она меня пригласила на свадьбу.
- Получается, у Елены был роман по крайней мере с
начала весны, она забеременела, собиралась замуж и продолжала вести себя так,
как будто она по-прежнему одна? - задала Настя коварный вопрос. - И на работу
ходила, и с вами встречалась.
Она не пыталась специально поймать Наталью Разгон на
противоречиях, подозревать журналистку в причастности к убийству не было на тот
момент никаких оснований, но Настя была убеждена, что в деле Елены Щеткиной
врут все. Во всяком случае, ни один из свидетелей не давал таких показаний, в
которых все было бы понятным и логичным.
- Да? - Казалось, Наталью такая постановка вопроса
озадачила. Она немного подумала, прежде чем отвечать. - Мне кажется, это было
не совсем так.
- А как?
- Либо это был какой-то не такой роман, как обычно,
либо его не было вообще, - уверенно сказала Разгон. - Последний период
самоистязаний начался у Ленки где-то осенью, в сентябре, что ли, или в конце
лета прошлого года. Это было что-то ужасное… На нее страшно было смотреть. К
началу весны она, как бы это сказать… выправилась, что ли. Словом, все шло как
обычно, она начала снижать нагрузки, повеселела, и я думала, что она вот-вот
исчезнет опять. Но она все не исчезала, мы встречались примерно раз в две-три
недели, и Лена ничем не отличалась от той Лены, которую я наблюдала раньше в
такие же периоды. Понимаете? Она ни словом не обмолвилась о том, что ждет
ребенка. И глаза у нее не сияли, как бывает, когда женщина влюблена или ждет
важных перемен в жизни. И мужа своего, Егора, она, как мне кажется, совсем не
любила.
- Это ваши наблюдения? Или Елена сказала?
- Анастасия Павловна, Лена никогда ничего мне не
говорила, я вам уже объясняла. Я вообще не понимала, зачем она со мной
общается. Во всяком случае, ни в качестве советчицы, ни в качестве жилетки для
слез она меня не использовала.
- А вы, Наташа? Вы сами-то зачем с ней общались?
- Не знаю, - журналистка вдруг улыбнулась как-то
беззащитно, - наверное, по инерции. В первые несколько раз неудобно было
отказать, ведь она меня выручила в трудную минуту, и я считала себя обязанной.
А потом уже отступать стало некуда, ведь не скажешь же: все, дорогая, я свой
долг перед тобой отработала, и больше мне не звони. Ну, и кроме того, она была,
безусловно, интересной собеседницей, мне было любопытно наблюдать за ней. Я
надеялась, что рано или поздно она мне все расскажет.
- Все - это что? Тайны? Секреты?
- Свою жизнь. Я пишу для женского журнала и давно уже
хочу сделать цикл материалов о женщинах, приезжающих в Москву устраивать свою
жизнь. О Ленке любопытно было бы написать, все-таки характер нетривиальный.
- Да, - согласилась Настя вполне искренне, - характер
действительно нетривиальный. А о своем конфликте с матерью она ничего не
рассказывала?
- Нет, но я поняла, что конфликт был, и очень
серьезный. Уж не знаю, в чем там дело, но Лена наотрез отказалась давать мне
координаты своей матери. Понимаете, я только что закончила собирать материал
для очередного цикла - о женщинах, уехавших искать счастье за границу. Месяц
проторчала в Штатах и Канаде, еще месяц - в Европе. И когда уезжала, спросила у
Лены, не могу ли я встретиться с ее матерью, это же как раз по теме.
