- Чего ж не смочь? - пожал он плечами.
Тут Настя сообразила, что у Василия на ногах тапки, а ведь
убийца вряд ли был в тапочках или босиком, он скорее всего был в ботинках.
- Погодите, Василий, - остановила она его. - Вы не
могли бы надеть ботинки?
Василий ушел в прихожую за ботинками. Когда вернулся, лицо
его снова было напряженным, и он старался не встречаться с Настей глазами.
- Баба Глаша… она не разрешала в уличной обуви… а
теперь, значит, можно… Теперь ее нет, и все можно…
"Господи, какой же он нежный, - подумала она с
неожиданным сочувствием. - Послушать Катерину, так он строит из себя крутого
супермена, а на самом деле он совсем ребенок. Его слишком рано оторвали от
родителей, и он привязался к старухе, которая выбрала его в любимчики.
Баловала, наверное, кусочек послаще старалась подсунуть, Васенькой называла. И
теперь он горюет, как будто потерял бабушку".
- Ну что, идти и падать?
- Идите и падайте, - кивнула она. - Да, чуть не забыла,
еще дверь на лестницу откройте, потом закройте, потом идите и падайте. Только
идите быстро, напористо.
- Да понял я, понял.
Он проделал все, что просила Настя, потом, также по ее
просьбе, поднялся с пола, сделал несколько быстрых шагов к двери, открыл, вышел
на лестницу.
Вдвоем они вернулись в кабинет. Следователь и два
оперативника, приехавшие с Петровки, в комнате с эркером пытались разговаривать
с Богдановым и Катериной, а в кабинете сидели Коротков и Селуянов.
- Ну что? Слышали что-нибудь? - спросила Настя.
- Ничего. Но мы не прислушивались, мы разговаривали, -
ответил Селуянов.
- Так мы тоже разговаривали, - встрял Василий. - И тоже
специально не прислушивались.
- А я тебя звал, как ты просила, - доложил Коля.
- Громко кричал? - поинтересовалась она.
- В рамках разумного. Не вопил, конечно, но громко
звал. А ты не слышала?
- Слышала.
Значит, если бы Глафира Митрофановна громко вопила и звала
на помощь, ее скорее всего услышали бы.
Но она не кричала. Вероятно, нападение было таким внезапным,
что она сумела только сделать несколько шагов назад, на большее ее не хватило
От страха горло перехватило, и она не смогла выдавить из себя ни звука.
Или не так? Она ждала гостя, открыла ему дверь,
разговаривала с ним, а потом он ее задушил. Обычный разговор в кабинете точно
не слышен, это она только что проверяла.
- Пошли на кухню, осмотримся повнимательнее, -
предложил Коротков. - Чего тут отсиживать? Место преступления-то не здесь.
Они вернулись в кухню, за ними следом увязался Василий.
Настя попыталась посмотреть на обстановку его глазами: недомытая посуда,
неубранные продукты, кастрюля со снятой крышкой, полотенце брошено на пол.
Наверное, Василию действительно больно было на это смотреть.
"Словно вышла на минутку и сейчас вернется…"
- Аська, смотри, какие фигурки классные, - Селуянов
стоял перед застекленной витриной, где на полках разместились многочисленные
вазочки, сувенирные кружки, статуэтки и прочие "ценные подарки".
На одной из полок в глубине стояли оловянные фигурки, часть
из них изображала работников ВЧК - МГБ - НКВД - МВД, другие были похожи на
военных, третьи вообще остались Настей не опознанными, но относились явно к
Средневековью.
- Что это? - спросила она Селуянова.
- Это коллекция, которую МВД заказывало к своему
двухсотлетию. Я про нее много слышал, даже купить хотел, она в академии
продавалась, но дорого Их всего несколько комплектов сделали, не то три, не то
четыре, чтобы дарить особо дорогим гостям. Интересно, Богданову подарили или он
сам купил?
- Подарили, - подал голос Василий. - Я помню, в прошлом
году он рассказывал, что его приглашали в МВД на торжественное заседание и
вручили коллекцию как автору книги о Дзержинском. Он ее на полку подальше
запихнул.
- Почему? Не уважает наше министерство? - обиделся
Коротков. - Наши подарки в дальний угол запихивает?
- Ну, это уж вы у него сами спросите, - неопределенно
бросил Василий.
- Правда, Юра, давай поговорим с Богдановым, может, он
уже в состоянии рассказывать. А то время идет, а мы с места не двигаемся.
Позови его сюда, начни с коллекции, он расслабится. А там как пойдет.
Через несколько минут в кухне появился Глеб Борисович. Он
шагал не очень уверенно и все время потирал левую сторону груди, глаза у него
были затравленные, и Настя мгновенно раскаялась в своем решении поговорить с
ним. Куда с ним разговаривать? Ему бы полежать, да чтобы рядом самые близкие
были, поддержали. Кстати, где они, эти близкие? Тело Глафиры обнаружено в
половине пятого, в пять здесь уже работала опергруппа, а сейчас десятый час - и
никого. И даже ни одного телефонного звонка. Неужели Богданов так одинок?
Селуянов с видом знатока начал расспрашивать о коллекции.
Глеб Борисович немного успокоился, видно, боялся, что снова начнут про то, как
тело лежало, да в какой позе, да кто что сказал…
- Я, знаете ли, этим не интересуюсь, никогда солдатиков
не коллекционировал, но ведь подарок, нехорошо выбрасывать. Мне сказали, что
это представители правоохранительных органов со времен чуть ли не Ивана
Грозного. Даже описание дали. Оно где-то здесь в ящике должно лежать.
Богданов начал выдвигать ящики кухонных шкафов и
действительно обнаружил описание среди тетрадок, в которых Глафира Митрофановна
записывала рецепты.
Селуянов открыл витрину и с горящими глазами начал
рассматривать фигурки, читая описание.
- Представитель охраны личного поезда Троцкого, - он
вытащил фигурку красноармейца, затянутого с ног до головы в кожу цвета бордо. -
Обалдеть можно.
А это подьячий Разбойного приказа. Во где кошмар-то!
Ты только посмотри. Представляешь, как он пойманных
разбойников истязал?
Он протянул Насте оловянного человечка с жутким бородатым
лицом и кандалами в руках. Да, попасться такому в лапы никому не захочется.
- Рында. Рында, рында, рында, - успокаивающе замурлыкал
Селуянов, - непосредственный и постоянный телохранитель царя в шестнадцатом
веке, а во время похода - оруженосец и эскорт. Ну надо же, какое слово.
Я почему-то всегда думал, что рында - это судовой колокол, а
это, оказывается, человек был… Глеб Борисович, а который из них рында?
- Не знаю, не интересовался. Там на подставках номера
стоят, они совпадают с номером в описании, можете посмотреть.
Селуянов начал по очереди вынимать фигурки и заглядывать на
дно подставки.
- Коля, брось, - поморщился Короткое, - давай делом
заниматься.
