– А вот есть свидетель, который утверждает, что там был труп мужчины и женщины с отрубленной рукой. Это не здесь присутствующий Денис Ветряков. Это совершенно другой человек, тоже спасшийся из особняка.
Денис встрепенулся настороженно. Что за бред? Женщина нервно усмехнулась и сказала:
– А мне все равно, что он там говорит.
– Я вам объясню… чтобы вы не заблуждались, – медленно сказал капитан. – Вы обвиняетесь в соучастии в убийстве с целью захвата имущества. По последнему решению правительства, мораторий на смертную казнь снят. В наших условиях, если вы не согласитесь чистосердечно признаться во всем, что произошло в особняке, ваша вина будет доказана, и суд, а он у нас тоже есть, вынесет вам смертный приговор. Я лично приведу его в исполнение. Вам ясно?
Тихий и спокойный голос капитана вверг женщину в шок, и ее спесь поубавилась.
– Итак… – продолжил капитан. – Видели ли вы на кухне труп женщины и мужчины?
– Да, – сказала женщина с секундной задержкой. – Но там так получилось. Эта женщина ударила ножом в грудь Олиного мужа, Федю, и Ольга ее сама убила. В состоянии аффекта, прошу заметить.
– Это не вам судить, – грубо сказал сержант, – в каком состоянии она совершила убийство.
А капитан спросил:
– Как она ее убила?
Женщина помялась и сказала:
– Ударила ножом сбоку, а когда она упала – топором отрубила руку, которой та убила ее мужа.
Капитан поморщился, что-то прочитал в показаниях молчавшего Дениса и спросил:
– А кто убил пожилого человека в одной из комнат на первом этаже?
– Вот уж не знаю. Я с кухни пошла наверх. Там стреляли.
– Что вы увидели, когда поднялись?
Женщина выдавила слезы и сказала:
– Там везде кровь была. Я просто в шок вошла. Меня тошнило. На втором этаже лежали Коля и Максим. Убитые. Вам бы такое увидеть. Я поднималась по лестнице, а она вся была трупами усеяна. Там были те мальчики, с кем мы на крыльце познакомились, когда умоляли впустить нас погреться. А эти сволочи…
– Продолжайте по делу… – сухо перебил ее капитан.
Женщина смутилась, вытерла грязной рукой лицо, чем еще больше размазала и без того размытую тушь.
– Я поднялась на третий этаж и увидела его, – грязный палец указал на Дениса. – Он добил Ритинова мужа. Тремя выстрелами в голову. Вы понимаете, что он – хладнокровный убийца. И бесчеловечный тип. Он, когда уходил из дома, вместо того чтобы нас пустить внутрь, поджег его. Он нас оставил умирать от холода в воде.
– Прекратите… Говорите, что дальше было.
– Я вниз спустилась и рассказала всем, что этот подонок сделал. Они, естественно, захотели поймать засранца, чтобы он предстал перед судом за убийство.
– Перед каким судом?
Женщина поняла провокацию и ответила убежденно:
– Перед нормальным… с судьей.
– Понятно, и что получилось?
Женщина опять всхлипнула и, указывая рукой на мальчика, сказала:
– Он убил всех. Всех, кто не успел убежать. И женщин не щадил, и мужчин убивал.
Капитан хмуро смотрел, как женщина, давясь слезами, рассказывает о том, как они два дня ночевали без крыши над головой. Под дождем. В холоде и голоде.
Женщину увели. Дениса оставили.
Капитан, помешивая ложкой чай, сказал:
– Ты крут пацан… Убийца. Если тебя потом не осудят, то в психушку точно посадят на проверку – не понравилось ли тебе убивать? Все сошлось с твоими показаниями. Единственный нюанс, к которому придерутся обязательно, – это добивание раненого. Тут ты хрен отмажешься. Но посмотрим…
Денис слушал спокойный голос капитана и про себя понял, что тот, по неведомой причине, встал на его сторону. Пожал плечами и ничего не ответил.
– Хотя тебе пятнадцать лет… Оружие простят да и… Нет, ты уже несешь ответственность за убийство. М-дааааа. Ужас. Саян, что там на месте?
Сержант подал рапорт в руки капитану. Тот прочитал его и положил в папку.
– Нет, я имею в виду, что там еще примечательного?
– Дом сгорел полностью, только бетон остался. В коридоре уцелели остатки тел. На некоторых следы… поедания.
– Чего?
– Ну, жрали их эти. Она не созналась, но по ней видно, что тоже прикладывалась.
– День, ты же говорил, что они разлагаться начали?
Денис, еле сдерживая тошноту, кивнул.
– Они же прожарились хорошо, – пояснил сержант. – Так что вполне съедобны были.
Капитан крякнул и сказал брезгливо:
– Да ты гурман… Денис. Сколько их оставалось там, возле дома?
Мальчик пожал плечами и сказал:
– Я не помню. Я их сквозь дождь видел. Да и не в том состоянии был, чтобы вглядываться.
– Верю, – сказал капитан и спросил сержанта: – Там еще кого видел?
– Да. Только они сиганули в воду, и мы не стали за ними гоняться. А эту дуру мы в доме сгоревшем нашли. Она в пепле копалась на третьем этаже. Они там все обезумели. Выли, плакали, смеялись. С ума посходили, короче.
Капитан покачал головой и закрыл папку:
– Куда ты ее отвел?
– Отдельно в ванне запер. Пусть умоется и посидит, я ей ведро оставил с водой… Ну не к халявщикам-мародерам же ее сажать. Оттрахают, как пить дать.
Капитан показал на Дениса и сказал:
– Ты со словами поосторожнее.
Сержант усмехнулся:
– Он полвзвода завалил, Олег… Я думаю, что слова ему все равно…
2
Ночью Алину разбудил страшный скрежет. Она перепугалась не на шутку. Рассказ ушедшего Алексея глубоко запал ей в душу, и она стала бояться того, что и ее дом может обрушиться. Закутавшись в одеяло, она выскочила на балкон. Дождя не было, но сырого, холодного ветра вполне хватило бы вместо ливней. Хорошо, балкон застеклен. Девушка открыла секцию окна и выглянула наружу. Хоть глаз выколи. Белые ночи… Какие к черту белые ночи при такой облачности! Внизу журчала вода. И больше никаких звуков. Страшно. Озноб прошиб Алину. Она заскочила в более теплую комнату и закрыла балконную дверь. Залезла в кровать. Будь, что будет. Если до утра дом не обвалится, то утром она подумает о том, чтобы либо уйти из города, либо переселиться в безопасное место. Утром она решит. Утром.
Утро проморозило Алину до костей. Откуда такая холодрыга? Аж пар изо рта идет. Нет, это не минус, но очень прохладно. Как это у ученых язык о парниковом эффекте поворачивается говорить. Даже дети знают, что при облачности плотно закрывающей землю зима может легко начаться.
