Как он к этому относится? Да это самое хлебное место в городе. Кондрат еще мало знал о городе и его правилах, но за три дня он понял, что самое теплое – это возле продовольствия и его распределения…
7
На подрыв грузовиков вызвались ребята Кирилла и он сам – во главе. Антон только развел руками. Мол, твой план, так что сам и думай, кто лучше подходит для этого. Ребята, выделенные Кириллом на прикрытие, уже занимали позиции. Гранатометчики выходили на позиции последними. После всех инструктажей остальные должны были занять опушку леса и палить по всему, что шевелится. Приказ был простой и понятный. Подрывники из своих нычек после дела не должны были даже носа казать. Сидеть и ждать окончания перестрелки. Огромную проблему составляло выяснение, в каких грузовиках едут бандиты, а в каких под охраной захваченные гражданские. Но описания, сделанные Кириллом, не вызывали сомнений: темно-зеленый тент и битая фара на машине. Сомнения, что в темноте ребята не разглядят темно-зеленый тент, грызли Антона. Одна надежда на неработающую фару.
Уже совсем стемнело, и Антон не представлял, как они будут отстреливать невидимых в темноте боевиков. Он уже хотел своей волей отменить операцию, но было поздно. Вдалеке раздался шум двигателей, и вскоре на выезде из леса показались тяжело переваливающиеся грузовики. Сзади колонну сопровождал джип, освещая ее всю своими гирляндами фар на крыше. Антону показалось, что он разглядел темно-зеленый тент… Но фары! Они работали на всех грузовиках. Ему оставалось только молиться, чтобы ребята с «мухами» смогли разглядеть в темноте этот проклятый тент.
– Приготовились… – скомандовал он огневой поддержке. Алина при этих словах непроизвольно прикрыла уши ладошками. В бою глохли обычно все и сразу.
Вот грузовики подкатили к точке невозврата, когда им даже на поле было не свернуть – они бы перевернулись в кювете.
Чуть слышное Антону шипение, и сразу за ним взрыв, опаливший саму ночь своим пламенем. Еще один яркий шар огня. А потом… Последний из грузовиков был перегружен взрывчаткой…
Шедший сзади джип буквально развалился на огненные части. Ехавший впереди темно-зеленый тент перестал существовать вместе с половиной кузова. А первая машина, подбитая «мухой», сначала чуть скатилась, а потом и перевернулась в кювет. Еще целую вечность ожидал Рухлов стрельбы со стороны выживших. Но ни единого звука, кроме полыхающего и всепожирающего пламени. Над нычкой гранатометчика встала фигура. Все узнали самого Кирилла. Он, как-то странно пошатываясь, пошел к огненному аду на дороге.
– Отставить… – скомандовал своим Рухлов и тоже встал из укрытия. Поднявшиеся с ним бойцы направились к дороге.
Никто из бандитов и их заложников не выжил. Из семерых только Кирилла и Деню не контузило…
Группа была в тихом шоке от скоротечности трагедии. Не слышащий ничего и ничего не понимающий Егор орал что-то нечленораздельное. Тихо стонал в траве отброшенный со своей позиции взрывной волной Серега старший. Егор ползал без цели, волоча за собой автомат на ремне. Остальные тихо лежали на земле, бессмысленно уставившись в затянутое тучами ночное небо, и не произносили ни звука.
8
– Почему опять стоим?! – недовольно выругавшись, спросил Павленко.
Саня, которого тоже уже достали остановки поезда через каждые полчаса или чуть больше, хотел бы ответить, да не мог.
Проснувшаяся на второй полке девушка посмотрела в окно и сонно произнесла:
– Электричество опять переводят, наверное. Или просто не запитанный еще участок.
– Это как? – не поняли товарищи.
Девушка спустилась с койки вниз и стала надевать свои ярко-желтые кроссовки.
– Я сама работаю на Октябрьской ЖД. – Она назвала станцию, на которой служила. – Поставки топлива ужасные. Тепловозы ходят только, как говорится, когда уже приспичит. А электровозы, такие как наш, вынуждены терпеть, и что электричество отрубают, и что их в тупик загоняют, лишь бы дать ход составам с полезным грузом.
– И мы так до самой Москвы будем ползти?
– А вам что, не сказали, что мы в саму Москву не заедем? – удивилась девушка, разобравшись с кроссовками и выпрямляясь. – Мы по веткам в обход. В самой Москве бандиты, боясь, что железной дорогой правительство забросит в город войска, давно подорвали и завалили все что можно. Даже дороги так разрушены и танками, и взрывами…
Девушка, не закончив страшную картину, вышла в туалет и скоро вернулась умытая и посвежевшая. Сев за стол, потеснив Саню, она сказала Виктору напротив:
– Моя мама говорила: приходя в гости, смотри, какой туалет в доме. Если грязный, то и хозяева не ахти какие люди… Но за то, что в нашем вагоне… я бы проводницу лично придушила. Это же ужас.
Павленко хмыкнул, отворачиваясь от девушки и вглядываясь в сумерки за окном.
– А вы в Москву? – спросила она у Александра.
– Не-а. Мы в Александровск, – ответил он, чувствуя, как девушка плотно прижимается к нему бедром. Ему было приятно, но от такой близости мысли у него путались, и спроси у него что-нибудь по его работе прошлой, он, наверное, и не ответил бы внятно.
– А-а-а-а, – протянула девушка странно. – А я думала, милицию стягивают в Москву порядок наводить.
– Мы не из милиции, – сказал Павленко, не отрываясь от вида за окном.
– А кто вы? – удивилась девушка.
– Синоптики, – ответил Виктор хмуро.
Посчитав это шуткой, девушка засмеялась, и Саня невольно подхватил этот смех. Проснувшийся на второй полке пожилой мужчина, спавший в обнимку со своей сумкой, попросил молодых людей вести себя потише.
– Мы правда метеорологи, – сказал шепотом Саня. Девушка не верила, и он пояснил: – Эту форму нам в лагере для задержанных выдали.
Девушка шепотом спросила, не сбежали ли они, отобрав форму у милиционеров.
– Зачем сбежали… – помотал головой Саня. – Нас вызвали. Едем в штаб ГО и ЧС.
Понимающе девушка покивала и стала расспрашивать про жизнь в лагере. Больше всего эту дурочку интересовало, как они там без женщин, бедненькие. Павленко только покачал головой на такой вопрос. Тут вся страна в раздрае, а ей непонятно что в голову лезет. Какая страна! Весь мир в диком состоянии. Но Саня довольный близостью девушки, подробно расписывал жизнь в лагере, не понимая, наверное, какие ужасы он рисует. Вскоре она прониклась к нему таким откровенным сочувствием, что Павленко не удивился, узнав наутро, что, пока он спал, эти… в туалете времени даром не теряли. И грязь там, как видно, не была им помехой.
Дуракам везет, флегматично заметил он, посмотрев утром на еще спящую девушку. Сам он многое бы отдал, чтобы с ней поближе познакомиться. Но… Когда они сошли в Королеве, девушка попрощалась с ними и упорхала по одним ей известным делам.
