Женевьева внезапно замолчала, словно ее одернули.
А жаль, поскольку в ее словах была такая очаровательная злость. Пожалуй, она вскоре и сама бы повысила голос.
Женевьева Эверси определенно заинтересовала герцога.
— Если она не может быть с тем, кого она любит… — подсказал он.
— Полагаю, она должна быть с кем-то… очень внушительным.
— Внушительным… — Герцог притворился, будто раздумывает. — Надеюсь, вы не обидитесь, но мне все время кажется, будто вы имеете в виду меня. Учитывая мой титул и богатство, меня можно назвать внушительным. И я действительно польщен услышать подобное слово в мой адрес.
Последовала пауза. Эта девушка действительно любила думать.
— Мы только что познакомились, лорд Монкрифф. Если бы я знала вас лучше, то могла бы выбрать другие слова для описания.
Какие изысканные и утонченные манеры, словно монастырское шитье.
И все же герцог мог поклясться: она выбрала это слово специально.
Теперь Женевьева смотрела себе под ноги. Ландшафт словно не интересовал ее или доставлял ей беспокойство.
И пока герцог наблюдал за ней, в его груди шевельнулось какое-то незнакомое чувство.
Ему было по-настоящему интересно, что она скажет.
Он видел лишь профиль Женевьевы Эверси. Можно было подумать, будто ей скучно. В отличие от подруги в ней не было ни капли живости.
— Вы только посмотрите на эту белку! У нее полосочка на спине! — послышался голос издалека.
И тут же последовал восторженный вопль пышной леди Миллисент.
Джейкоб Эверси, Йен, лорд Гарри и леди Миллисент скрылись за маленьким холмом.
А герцог и Женевьева продолжали молча идти следом.
— Вы играете в азартные игры, мисс Эверси?
— Нет, — коротко ответила она.
— Жаль. Мне кажется, у вас подходящее выражение лица. Вы бы выиграли целое состояние.
Она быстро обернулась к нему, расширив глаза, но так же быстро отвернулась и взяла себя в руки.
Герцог изучал ее профиль. К сожалению, такой заурядный. У нее была прелестная кожа. Жаль, что настолько бледная, никакого румянца на щеках, и губы тоже какие-то бесцветные. Густые черные ресницы. О фигуре судить было сложно, поскольку Женевьева накинула поверх платья шаль. Темные блестящие густые волосы, собранные на затылке шпильками. Герцог пытался найти в ней хоть что-нибудь соблазнительное и не нашел ничего.
— А самое лучшее в азартных играх, мисс Эверси, — это то, что иногда вы выигрываете. Лично я выигрываю почти всегда.
В глазах Женевьевы на мгновение вспыхнул настороженный огонек. Ах вот оно что! Она заподозрила, что он собирается приударить за ней. Однако была твердо намерена сделать вид, будто ничего не понимает.
Очень интересно. Другого слова и не подберешь.
Как двадцатилетней девушке удавалось сохранять такое самообладание? Почему она демонстрировала его перед герцогом? Другие члены ее семьи подобным самообладанием не отличались. Ради всего святого, он же настоящий герцог и недурен собой. Одно его присутствие и репутация всегда находили у окружающих отклик, но ни разу он не сталкивался с равнодушием. Эта девушка была очень-очень странной.
— Благодарю за предложение, ваша светлость, но у моей семьи достаточное состояние…
— Правда? — произнес герцог таким тоном, словно слышал об этом впервые.
Ему стало смешно.
— И я не одобряю азартных игр.
— Конечно же, время надо проводить только за почтенными занятиями.
Женевьева замолчала. Ее губы были плотно сжаты. Она снова сердится? Или просто пытается скрыть улыбку?
Девушка упорно отказывалась взглянуть на герцога, потом вздохнула.
Когда она снова заговорила, герцог с изумлением подумал, что не у него одного сегодня имеется определенная цель. Какую цель преследовала Женевьева?
— Для меня очень важно счастье Оливии. Я не могу представить, чтобы мужчина, который узнает ее поближе, не полюбил бы ее, — серьезно сказала она.
Герцог вновь подозрительно прищурился, но промолчал.
Мисс Эверси была не единственной, кто умел думать.
— Бескорыстие — еще одна весьма притягательная черта, — уверенно ответил он. — Возможно, одно из моих излюбленных качеств в женщинах. И когда кто-то ставит счастье близкого человека выше своего… перед этим просто невозможно устоять, — многозначительно добавил герцог.
Женевьева мрачно молчала.
И пока герцог шагал вперед, глядя в спины ее друзей, Джейкоба и Йена, с ним произошло нечто странное. Возможно ли, чтобы эта ноющая боль в солнечном сплетении на самом деле была вызвана радостью? А напряжение вокруг губ — всего лишь готовая прорваться наружу улыбка?
Женевьева упорно шла рядом с ним. Она то бросала на него взгляд, то отводила глаза в сторону. Герцог чувствовал ее суровую собранность. Она пристально смотрела на головы своих друзей — светлую и золотистую. Сама того не сознавая, тяжело вздохнула.
В этот миг она напомнила ему нетерпеливую лошадь.
Герцог подавил приступ смеха. Он вполне искренне радовался сложившимся обстоятельствам. Конечно, Женевьева никогда не выиграет. У нее прекрасное самообладание, но этот нетерпеливый вздох выдал ее. Он найдет трещину в ее броне, он будет умело отражать ее удары, он очарует ее. Ведь он всегда получал то, чего хотел. Однако сейчас герцогу было приятно встретить достойного противника.
Женевьева откашлялась.
— Да, Оливия тоже очень бескорыстна и много времени отдает общественной работе. Она активно участвует в жизни аболиционистского общества.
— Думаете, она с тем же рвением будет развлекать своего супруга?
Глаза Женевьевы удивленно расширились. Странно, но этот вопрос застал ее врасплох. Она слегка запрокинула голову, задумавшись.
— Все считают Оливию очень красивой, — наконец ответила Женевьева.
Герцог коснулся пальцами губ, чтобы сдержать смех.
— Не сомневаюсь в этом. Я имел удовольствие видеть ее в бальном зале. Уверен, все Эверси очень красивы. — «Коварны, невоздержанны».
Брови девушки были прямыми, темными и тонкими, словно две черточки на бледном простом лице. Внезапно они чуть дернулись, словно она хотела нахмуриться. Герцог, затаив дыхание, ожидал ее следующих слов.
Но Женевьева промолчала.
Тогда он снова заговорил:
— Почему все решили, будто эти букеты предназначены Оливии? Полагаю, вам тоже присылают цветы.
Лично он в этом сомневался.
— Обычно их присылают Оливии, — хладнокровно ответила Женевьева. — После бала их так много.
