– Но мой сюртук...
Из всего, что он мог сказать, это было, пожалуй, самое лучшее, потому что никогда прежде он не произносил слов, настолько жалких и презренных, а презрение к нему долго потом служило бальзамом для ее гордости, которая распирала ее, грозя задушить.
И все же, глядя с презрением в когда-то любимые серые глаза, теперь потемневшие от боли, она поняла, что прошлого не вернешь.
– Пусть жена купит тебе новый сюртук, Дуглас. И передай от меня привет Эмилии.
Сюзанна слышала, конечно, что бывает слепая ярость, но до сегодняшнего дня не верила в ее существование. Она в ужасе закрыла лицо руками. Дуглас запомнит ее кричащей, как торговка рыбой, с искаженным злобой лицом.
Она наклонилась, подобрала маленький камешек и запустила его изо всей силы просто так, в никуда. Мгновение спустя послышался глухой стук и негодующий вопль:
– Ох! Боже мой!
Она зажмурилась. Только не это! Когда Сюзанна снова открыла глаза, перед ней стоял Кит Уайтлоу, потирая грудь и мрачно хмурясь.
До чего она дошла! Дубасит мужчин почем зря! Сюзанна прижала к щекам ладони.
– Ой, простите! Вам очень?.. Я вас сильно?..
И запнулась. Кит расплылся в улыбке.
– Славный бросок, мисс Мейкпис, но не совсем точный. Вы промазали. Хотите попробовать еще? – Он взвесил на руке брошенный ею камень и протянул ей.
Сюзанна повернулась и, ни слова не сказав, бросилась бежать в сторону тетушкиного дома. Секунду спустя она услышала за спиной шаги.
– Прежде чем вы нанесете себе или кому-то еще телесные повреждения, может быть, расскажете сначала, что случилось?
Она повернулась к нему.
– Если хотите знать – мой жених, Дуглас...
Лицо Кита стало непроницаемым.
– Ссора влюбленных, мисс Мейкпис?
– Мы не влюбленные, и это не ссора. Между нами все было кончено. Точнее говоря, он давно не мой жених. Когда папа умер, Дуглас быстро порвал со мной, потому что так ему велела маменька, ведь наследник маркиза не может жениться на бесприданнице. А сегодня он приехал, чтобы поставить меня в известность, что намерен жениться на моей лучшей подруге, а мне предложил стать его любовницей!
Этот монолог, по-видимому, лишил говорливого виконта дара речи. Сюзанна даже почувствовала удовлетворение – значит, и впрямь случившееся с ней так ужасно. Кит некоторое время молчал.
– Хотите выплакаться? – спросил он с любопытством.
– Нет! – ответила она возмущенно, словно сама эта идея была оскорбительной.
Он внимательно вгляделся в нее, едва заметно сдвинув брови. Потом вынул из кармана платок и протянул ей. Сюзанна немедленно залилась слезами.
– Имейте в виду... я нисколько не рас... расстроена, – прорыдала она, опускаясь на поваленное дерево.
– Конечно, – согласился он и присел рядом с ней, вытянув длинные ноги.
– Я только страшно зла!
– Любой на вашем месте разозлился бы.
– Это просто потому, что со мной сразу столько всего случилось...
– Да, немало.
– А он – самая настоящая свинья!
– Типичнейшая. – Кит подобрал с земли веточку. – Может быть, мне вызвать его на дуэль? – лениво спросил он, вертя веточку в пальцах.
Рыдания тотчас же стихли. Сюзанна медленно повернулась к нему в изумлении.
– Вы бы сделали это? Ради меня?
Кит все крутил ветку, словно решал – годится ли она на растопку.
– Возможно, я бы слегка пустил ему кровь.
Она коротко рассмеялась, злорадно и в то же время испуганно, и вытерла кулаками слезы.
– Вы смогли бы так? Не убить, а... только ранить, немного? Это, наверное, трудно?
Он на мгновение отвернулся от нее.
– Вполне, – ответил он наконец, и на его губах появилась какая-то странная кислая полуулыбка. – Я бы так смог.
Он снова повернулся к ней и встретил ее оценивающий взгляд.
– Он не стоит того, чтобы вы из-за него рисковали! – сказала Сюзанна.
Это заставило его улыбнуться.
– Ваша забота мне весьма льстит, мисс Мейкпис. Но почему вы решили, что он представляет для меня какую-то опасность?
Теперь она отвернулась, расправила скомканный в кулаке платок и принялась царапать ноготком вышитые инициалы "К.М.В." Теперь только редкие вздохи напоминали о недавних слезах.
– А откуда вы знаете, что я не представляю для вас опасности? – спросила она внезапно и метнула на него взгляд из-под ресниц.
Ему стало тепло от невольного восхищения, даже захотелось поаплодировать. Отлично, мисс Мейкпис, ничто не потеряно, если вы все еще способны флиртовать!
– А я и не сомневаюсь, что представляете, – заверил ее он. – По крайней мере, брошенный вами камень.
Она слабо улыбнулась, шмыгнула носом и с достоинством высморкалась. Они еще некоторое время молчали и смотрели, как в проникающих сквозь ветви солнечных лучах танцуют пылинки. Какая-то белка уже давно сердито цвиркала над их головами и, должно быть, грозила маленьким кулачком.
– Я дала ему пощечину, – шепотом призналась Сюзанна. По голосу он понял, что она смущена и взволнована.
– Сильно? – спросил он негромко.
– Боюсь, что да.
– Прекрасно. Значит, у него не осталось сомнений по поводу того, как вы отнеслись к его предложению.
– Нет, – печально ответила она. – Сомнений у него не осталось.
Она снова замолчала, Кит тоже молчал. Странно, какой мирной бывает атмосфера после выплаканных слез. Сюзанна все разглаживала на колене измятый платок.
– А вы были когда-нибудь влюблены? – спросила она тихо.
Он едва не рассмеялся. Вот это уже чисто по-женски! Кит хотел ответить шуткой, но, когда взглянул на ее мокрые щеки и еще блестевшие от слез глаза, все понял. Сюзанна хотела узнать, известно ли ему, что такое разбитое сердце. Он глубоко вдохнул, выдохнул. Ну, так и быть.
– Да, – ответил он мягко. Сюзанна взглянула на Кита, и ей показалось, что перед ней совсем другой человек. Ей было тяжело смотреть на него, и она поспешно отвела взгляд.
– Вы любите Дугласа? – спросил он неожиданно для самого себя. Он давно уже изучал эту юную особу, дразнил ее, чтобы узнать ближе, – отчасти для собственного развлечения. И к своему немалому удивлению и смущению, обнаружил в ней множество качеств, о которых и не подозревал раньше.
Но он никогда не задумывался над тем, что у нее в сердце.
– Да, – сказала она тихо. – Любила. Думала, что люблю. Что, в общем-то, одно и то же, не так ли?
– Наверное, так, – ответил он тоже тихо. И подумал об этом бедном клоуне, которого только что наградили пощечиной и отправили восвояси, об этом юнце, который надеялся решить свою проблему, поселив Сюзанну в Лондоне и время от времени навещая ее. Словно ручного попугая.
