* * *
Из доходившей до нашего городка смеси слухов, легенд и вымысла я знал, что темные эльфы одеваются совершенно непристойно, а их полукровки — еще более неприлично, вплоть до колец в нос. Вставшая напротив меня девушка явно не была в курсе этих баек, потому что на её носу имелись лишь очки в тонкой оправе, а строгий черный костюм, за вычетом пары-тройки деталей, вполне бы удовлетворил даже протестантского священника — одному из которых, как я подозревал, этот костюм раньше и принадлежал. Раньше — в смысле, до того, как в нем образовалось глубокое кружевное декольте.
Большую часть своей внешности мисс Сальватано унаследовала от своего темноэльфийского родителя. Однако светлая кожа и, главное, грудь третьего размера очень… кхм, выдающимся образом свидетельствовали, что человеческая кровь — тоже не водица.
— У меня к вам предложение, очень щедрое — для вас.
— Слушаю.
— Выходите наружу, и мы вас убьем. Или, — Сальватано слегка улыбнулась, — перестреляйте друг дружку сами. Только быстро. Нам уже надоело здесь торчать.
Я не поверил своим ушам.
— И это… как вы сказали, мисс? Щедрое предложение.
— Я сказала «очень щедрое предложение», человек, и это действительно так и есть. И я делаю его лишь потому, что мы торопимся.
— Ну а если мы все-таки откажемся?
Улыбка пропала.
— Ты слыхал хоть что-нибудь о таких, как я, человек? Ублюдках дарко? — Сальватано явно не привыкла заботиться о подборе слов.
— Да, — кивнул я, — о вас говорят много… разного.
И большинство этих рассказов не из тех, что стоит слушать перед едой или к ночи. Если орки, гоблины или те же вампиры — зло примитивное, почти животное, то темные эльфы символизируют собой утонченно-изящный ужас.
— Разного? Так вот, человек, напряги свою куцую память и хорошенько припомни все, что ты слышал о нас плохого. А потом задействуй свою еще более убогую фантазию и представь, что все это — не больше чем четверть от реальности. Потому что если бы люди знали хотя бы половину, нас бы убивали в первые же мгновения. Впрочем, — Линда скривилась, — подобных мне и так достаточно часто убивают.
Забавно, но хотя сейчас мне следовало бы испугаться до судорог и хлюпанья в штанах, однако на деле вышло ровно наоборот. Может, после гоблинско-волко-вампирской компании я уже спокойнее реагировал на представителей прочих уж-жасных рас. А может, мисс темная просто переборщила с запугиванием. Даже человек может бояться лишь до какого-то предела.
— У меня хорошая память, мисс, да и воображение неплохое, — спокойно произнес я. — Но все равно, мой ответ — нет. А в порядке ответной щедрости могу предложить вам убраться отсюда или провалиться в преисподнюю — но только поскорее, потому что нам тоже надоело здесь торчать.
В первый миг я решил, что мне — крышка. И лишь секундой позже осознал, что пистолет Линды по-прежнему находится в массивной деревянной кобуре, а на меня направлен всего-навсего палец. Длинный, тонкий, с колечком и зелено-радужным, словно крыло бабочки, ногтем.
— Для человека ты неплохо держишься, — сказала Линда. — Очень даже неплохо, а это нынче редкость. Встреть я тебя при других обстоятельствах, наверняка затащила бы в постель.
Кажется, я все-таки покраснел, слегка. И за это «слегка» нужно было благодарить пулю и потерянную из-за неё пинту крови — в противном случае я бы выглядел спелым помидором.
— Поэтому ты получишь еще немного времени. Пока я курю трубку, — присев на валун, Линда не торопясь извлекла упомянутый предмет заодно с кисетом, — подумай еще раз.
«Мне незачем думать» — я почти уже собрался произнести в ответ эти слова, а затем повернуться и уйти. Но едва открыв рот, вдруг осознал, что подняться вверх у меня сейчас без посторонней помощи не выйдет. Да и просто устоять на ногах — тоже.
— М-м… можно присесть рядом с вами, мисс?
Сальватано удивленно глянула на меня и, подвинувшись, кивнула.
— Валяй, садись.
— Благодарю, мисс.
— Встречная просьба, человек: перестань обзывать меня «мисс». Раздражает… Я — Линда и этого вполне хватит. Самого-то как зовут?
— Кейн. — Удивительно, но мне все же удалось изобразить контролируемую посадку, а не просто рухнуть.
— Кейн, а дальше?
— Кейн, и этого вполне хватит.
— А ты занятный… Кейн.
Краем глаза я видел, как она набивает трубку, короткими, уверенными движениями проминая очередную щепотку. Почти так же, как мой отец. Только прикуривал он от лучины, а не шведской спички, как Сальватано. И табак у него был куда попроще.
— Хороший запах. Вирджинская черная вишня?
— Ошибка на полмира, Кейн. Латакия.
— Никогда не слышал о такой стране, — признался я. — Какая-нибудь чертова Африка?
— И вряд ли услышишь, — Линда выдохнула очередное колечко, — это на другом конце мира отсюда, в Турции.
Вампиры из каравана, вспомнил я. Венга рассказывала: они приехали оттуда, из какой-то бывшего турецкого штата… Бакланы или как-то так. И они ехали сюда, куда-то… или к кому-то?
— Ты там бывала?
— В Турции-то? Не довелось пока. К латакии меня приучили в Оксфорде. Это в Англии, если ты не знаешь, — добавила Сальватано, — и не в Новой, а в той, что «старая добрая».
— Мисс… извини, Линда, я не такой серый, как мое пончо.
— Если хочешь, могу отсыпать на пару затяжек.
— Не стоит, право слово. Не курю и…
…вряд ли успею начать, мысленно закончил я. Похоже, Линда эту мысль уловила. И следующие пять или сколько-то там еще минут мы сидели молча.
Со стороны, должно быть, это могло показаться диким. Человек и темноэльфийская полукровка, два смертельных врага по самой природе своей, мирно сидят на камне посреди Запретных Земель. Мы и были такими врагами, её пуля едва не отправила меня к ангелам, я из всех сил попытаюсь ответить ей тем же — но здесь и сейчас об этом и думать не хотелось. Тишина, вкусный запах и даже здешнее солнце в кои-то веки не поджаривает, а просто греет. Закрыть бы глаза, и запросто можно представить, что ты уснул в саду, в гамаке. Рядом на траве валяется затрепанная книжка, где на каждой странице: лязг волшебных мечей и сияние могучих заклинаний, и конечно же гоблины, орки, вампиры и эльфы с оборотнями. Страшные, но совсем чуть-чуть — потому что это всего лишь книжка и всего лишь навеянный ею сон.
— Франка была против переговоров, — сказала вдруг Линда. — Ты убил её арабку.
— Это вышло нечаянно, ей-богу, — не открывая глаз, тихо произнес я. — Целился в седока.
— Обычное дело.
— И потом, первыми начали стрелять вы.
— Марти узнала твою девку.
— Она не «моя девка», а мой компаньон.
