— Да уж не пожалели, — басит Фигли. — Две полные ленты на мне, — грудь выпятил, — и еще четыре сотни в мешке уложены. Если что, — кивает на эльфа, — еще и кое с кем длинноухим поделюсь.
Ленты на нем, прикидываю, полусотенные, значит, всего имеем полтыщи боекомплекта. Не поскупились, что да, то да. Ну а если Фигли со всем этим добром еще и перемещаться сможет, как я очень надеюсь… не бегом, так хоть трусцой какой-нибудь… то будет полный зер гут и сплошное благолепие!
Эльф на подколку гнома не отреагировал никак — разве что кончик уха слегка дернулся.
Обнюхал я пулемет со всех сторон — дали б волю, так и разборку учинил бы, хоть неполную — и вернул гному. Тот его сразу облапил, словно младенца к груди прижал.
— Фигли, — с легкой усмешкой замечает эльф, — считает свое оружие лучшим из возможных и даже на время сна с ним крайне неохотно расстается. Недостаток же он числит за ним лишь единственный.
— Какой же?
— Такой, что им нельзя рубить как топором.
Да уж. Я попытался, было, вообразить машингевер, к которому штык в виде топора приделан… двойного, с широкими лезвиями, как товарищи гномы любят. Нет, думаю, это уже и не сюрреализм даже будет, а полная… фантасмагория, вот!
— Когда-то, — неожиданно подает голос Дара, — мне сказали: гном, лишившийся своего топора, несчастен по определению.
— Высказывание это было справедливо, — наклоняет голову Ариниус, — до сего дня и я бы с охотой подтвердил верность его. Однако ж наш друг Фигли, на мой взгляд, вовсе не выглядит несчастным.
Что до моего взгляда, то выглядел наш друг Фигли довольно угрюмо. Но — гномы вообще народ не такой уж и веселый, слишком уж серьезно ко всему относятся.
— Гном и его топор… казалось бы, что может быть неизменней?
— Эльф и его лук, например.
Хороший пример, думаю, как нельзя кстати пришелся.
— Глупость сказали, — заявляет Фигли. — Мы почитали наши baruk испокон веков, и они служили нам верой и правдой — сказано справедливо, тут ничего не отнять. Но разве мы ценили их лишь за то, что они — топоры? Нет!
Хвала воздавалась оружию! Оружию, которое столь замечательно подходило нам, гномам, и пусть будет Зал Подгорной Славы свидетелем моих слов.
Теперь же, — пылко продолжает он, — появилось новое оружие, вот это! И хоть им нельзя срубить дерево или наколоть дров, но в бою, когда ты один, а со всех сторон мчат вражьи полчища… тут мой круглобокий малыш не уступит никому!
В общем, излагал Фигли правильно, так что спорить я с ним не стал. Тем более, что грамотный пулеметчик да на хорошей позиции — штука и впрямь весьма неприятная. Или наоборот, чертовски приятная — смотря, по какую сторону линии фронта от данного пулемета ты сам находишься!
Другой вопрос, что не видел этот гном, как иной раз минометы залпом отработают…
Кстати, насчет позиции. Надо будет, думаю, познания гнома в этом вопросе деликатно так провентилировать. Потому что сборку-разборку освоить, — даже с закрытыми глазами и спросонья, — одно дело, стрелять научиться — другое, куда сложнее первого. А уж уметь обстановку оперативно оценить и правильно себя к этой обстановке применить — на такое достижение и у нас-то далеко не каждый первый номер станкача сподобится. Сектор обстрела правильно выбрать, фланги… подготовка запасной позиции… вроде бы и просто все кажется, а тоже — наука! Кровью оплаченная.
Этому эльфа учить не надо — наоборот, товарищи одиннадцатые, как я погляжу, еще и меня кое в чем просветить смогут… если захотят.
Ладно.
Ариниус зажигательную гномью речь выслушал очень внимательно — правда, мне отчего-то почудилось, что при всей общей серьезности лица маг наш нет-нет да усмехается в бороду.
Выслушал — и развернулся к эльфу.
— Приверженность гномов к традициям, — говорит, — может сравниться лишь с их любовью к хитроумным механизмам… — это слово Ариниус чуть ли не по складам произнес, — и к новому оружию. — Но что могло заставить Перворожденного отказаться от верного друга своих предков?
— Я и не смог отказаться от него до конца, — улыбается Колин. — Взял с собой, в разобранном виде наши луки не занимают много места. И потом, хоть друг Фигли и обещает в случае нужды разделить со мной свои запасы… там, куда мы направляемся, добыть стрелы все же будет проще, чем патроны.
Ага. Хорошо бы, думаю, если так.
Сразу поход за Короной вспомнился. Тоже ведь… товарищ комбриг обещал: «Темные о важности этого места не подозревают. Гарнизоном там стоят полсотни орков, оружия у них нет — нашего, огнестрельного». А на деле — два пулемета, три «шмайссера», две винтовки… гранаты.
С учетом того, что на Родине лупят сейчас фрицев в хвост и в гриву… отчего соответственно шанс на переброску выше понятно у кого… не торопился бы я на месте эльфа с оптимистичными выводами. Ох, не торопился бы. Ладно еще, если только патроны встретим… ну и винтовки-автоматы-пулеметы к ним… а если к ним еще шаловливые ручки будут прилагаться? Благо, идеология у здешних черных впа-алне подходящая… как и цвет. Эсманам всяким даже и перекрашиваться особо не придется.
— И все же, — мягко так произносит Ариниус. — Как?
— А что в моем выборе столь сильно удивляет тебя, почтенный маг? — недоуменно интересуется эльф. — Все просто… и друг Фигли уже объяснил причину. Пуля летит дальше, чем стрела, и попадает точнее — что же еще может обрадовать эльфа больше?
— Дальше и точнее, — недоверчиво так щурится маг, — чем заговоренная эльфийская стрела?
— Конечно, — невозмутимо кивает эльф. — Ведь заговор ложится и на пули.
Ну да, думаю… припоминая магистровы пули и то, как они на волкодлака подействовали. Очень даже замечательно ложится!
Ариниус только руками развел.
— Похоже, — вздыхает он, — прав был король Эррилин.
— В чем? — с любопытством спрашивает гном.
— Он сказал, что мир изменился, — объясняет маг. — Когда же я усомнился в словах его… молвил он, что после встречи с вами оценю я слова эти по-новому.
— А скажите, досточтимый Ариниус, — спрашивает вдруг Дара, — с чего это вы вдруг решили, что король был прав?
Не уверен на все сто, но, по-моему, вопросом этим ее высочество волшебника по башке оглушила больше, чем остальные «новости» этого дня. По крайней мере, колпак с него не свалился чудом… в смысле, магией был приклеен или как-то так.
Он — Ариниус, а не колпак — на Дарсолану посмотрел… потом на гнома с эльфом. Те в ответ на него примерно с той же степенью недоумения смотрят: а что мы? Мол, вроде и не делали ничего такого… а тут сразу «мир изменился»!
И тут-то маг, похоже, окончательно решил, что вокзал отходит!
— Послушай, Сергей, — обращается ко мне, — возможно… да что там, скорее всего мой вопрос будет странен для тебя… но… считаешь ли ты, что мир, то есть, — уточняет маг, — наш мир НЕ изменился?
