А что потом? Пирс вытащил свой карманный компьютер, просмотрел файлы и решил, что у него есть все, чтобы устроить несколько неприятных сюрпризов. Он добрался до нужной ему панели и подключился с помощью своего компьютера к бортовой сети. Размышлял недолго, Зигин ввел вирус в основной компьютер, а он сделает кое-что другое...
Разведчик вогнал в компьютер небольшую программу управления двигателями, поставил время включения через три часа и перерезал управляющий кабель, ведущий в рубку.
Теперь двигатели управлялись только его компьютером. Конечно, техники разберутся с тем, что он сделал, и заблокируют его программу, но для этого им придется сначала определить место подключения. А. на это потребуется несколько часов, боевой звездолет за это время окажется далеко за пределами звездной системы, а, учитывая время на торможение и возвращение обратно, у них с Трастом будет больше суток, чтобы покинуть планету. Да и Даньке это поможет...
Пирс подумал и включил программу самоуничтожения на своем компьютере: ему совсем не хотелось, чтобы кто-то узнал о его маленькой диверсии.
— Вот теперь можно и отправляться, — решил разведчик, еще раз осмотрев свою работу, и поставил броневую плиту на место. — Я пришел незамеченным, так и уйду, а когда звездолет сам по себе начнет движение, техники бросятся разбираться с головным компьютером, решат, что в нем произошел сбой. Это уже потом до них дойдет, что он тут ни при чем. А вот что произойдет дальше, я не знаю. Либо вы умницы и начнете искать внешнее управление, либо тупицы — и будете разбираться с внутренним оборудованием. В любом случае за это время мы с Трастом будем уже далеко отсюда.
Пирс сел на свою раму, отвязал тросы и запустил двигатели.
Он незамеченным отошел от крейсера и начал долгий спуск на планету, воздуха оставалось впритык, нужно было спешить. Но когда разведчик вошел уже в атмосферу и первую облачность, случилась беда — рядом на огромной скорости прошел челнок. То, что рама не была видна на радарах, в данном случае сыграло с Пирсом неприятную шутку. Конструкцию бросило в сторону, она завертелась так. что ремни, которыми разведчик был привязан, лопнули. Но это оказалось только началом несчастий. Когда Пирс попытался выправить падение, рама задергалась, один из двигателей отвалился, и разведчика завертело с такой скоростью, что он даже не мог дотянуться до ручки управления. Конструкция выписывала такие вензеля, какие при желании и придумать было невозможно.
Вдобавок ко всему рама еще влетела в грозовую тучу. Тут разведчику повезло — рама наконец-то благополучно развалилась, ремни порвались, и Пирс полетел к земле. Он сразу включил ранцевые двигатели боевого скафандра, чтобы погасить скорость, но горючего не хватило.
Пирса спасло болото, в которое он умудрился грохнуться. Тяжелый скафандр пробил воду и глубоко погрузился в густую трясину. Разведчик выбирался оттуда часа два, ревя сервомоторами. Когда он высунул голову из бурой жижи, то уже задыхался от недостатка воздуха.
«Еще бы немного, и все, — мрачно подумал Пирс. — Больше летать на таких неудачных конструкциях не буду».
* * *
В джунглях послышался громкий рев какого-то хищника, и мальчик тут же бросился к рюкзаку. Он был пуст, на дне лежал только пояс с ножом. Автомат и пакеты десантники ему не оставили. Данька закрепил оружие на поясе и огляделся.
Чуть в стороне на скале на высоте десяти метров он заметил небольшой уступ и тут же не раздумывая полез туда.
Данька прислонился к скале и закрыл глаза.
Конечно, он ничего Грому не сказал — ни о Пирсе, ни о Трасте, ни о волках. Но старик вел себя так, словно его это и не очень интересовало. Только зачем тогда нужно было посылать за ним боевой крейсер? Неужели только для часового допроса, из которого ничего интересного не выяснилось?
«Ты так и собираешься там сидеть или все-таки спустишься вниз? — мысль волчицы была полна иронии. — Мы карабкаться по скалам не умеем». Данька посмотрел вниз: волки лежали на земле, словно находились там уже не один час.
— Иду.
Стемнело. Мальчик спустился с трудом и только благодаря наработанной автоматике движений.
«Как тебе удалось сбежать?»
— Меня просто отпустили. Правда, сначала задали много вопросов о третьей планете. Я ничего не сказал.
«Ты и не мог, — фыркнула волчица. — Никто не знает, где она находится. Только прошедшему вторую инициацию удастся ее найти».
— Человек, который меня расспрашивал, сказал, что третья планета дает человеку бессмертие. Вот почему он нас преследовал.
«О бессмертии старейшины ничего не говорили. — Герм недоуменно посмотрел на Даньку. — Третья инициация открывает мозг, он становится совершенным. Может ли это сделать тело бессмертным? Я не уверен. Но, по крайней мере, становятся понятными желание и усилия этого человека найти третью планету. Многие не хотят умирать, когда приходит их время. Каковы наши дальнейшие планы?»
— План все тот же: найти шлюпку, — ответил Данька, отходя от волчицы, она все-таки успела лизнуть его в лицо. Мальчик вытер волчью слюну и тихо выругался: это ему никогда не нравилось. — Чем быстрее ее найдем, тем раньше покинем планету.
«Космический корабль твоего отца рядом. — Волчица веселилась, глядя, как вытирается Данька. — Он здесь, в горах».
— Этого не может быть. Если бы он был здесь, его бы давно нашли. Десантники проверяли приборами всю планету, хоть один бы да показал присутствие металла...
«С тобой никто не собирается спорить, человек. Мы идем или остаемся?»
Волчица затрусила вверх.
Ночь была темная, но на небе периодически вспыхивали странные всполохи, чем-то похожие на земные северные сияния, но от них светлее не становилось, скорее наоборот.
Воздух был густым, наполненным запахами леса, пыли и остывающего от жаркого дня камня.
Они поднимались все выше и выше, Данька шел, держась за шерсть волчицы, потому что уже ничего не видел под ногами, спотыкаясь о разбросанные повсюду камни.
«То, что летает, спрятано в этой скале».
— Но как это может быть? — Данька говорил шепотом сам не понимая почему. — Если есть пещера, то почему нет входа?
«Когда ты научишься видеть? — возмущенно фыркнула самка. — Неужели ты не чувствуешь, что скала закрыта не камнем?»
Мальчик потрогал гладкую поверхность.
— Да, это не камень...
«Тогда открывай, — волчица подтолкнула Даньку к скале. — Это такое же строение могущественной расы, как и храм первой инициации».
— Я ничего не вижу, — мальчик достал перстень, но вокруг было так темно, что он вообще не мог ничего различить.
Волчица слегка сжала зубами его руку и направила. Данька нащупал углубление и попробовал вставить в него перстень. Это у него получилось только с третьего раза, когда после очередного всполоха сумел различить впадину. Скала завибрировала.
