Ральф же тем временем присел на корточки и начал медленно-медленно приближать горящую хворостину к самой границе тропы. Всего дюйм отделял огонь от слегка покачивающихся на прохладном ночном ветру стеблей, однако этот последний дюйм превратился для наблюдавших людей почти в бесконечность. Вдруг огонь куда-то исчез…
«Погас?»
Дрожащей рукой чужестранец потянул хворостину назад — и огонь вновь озарил местность вокруг сгрудившихся на крошечном пятачке земли людей. Все они потрясенно молчали…
Тогда Ральф, ободренный первым своим опытом, просунул в неведомое отверстие уже всю хворостину целиком. Риу невольно вскрикнул: рука чужестранца исчезла по локоть…
— Надо же, столько слышал, а вот видеть ни разу не приходилось. — Человек с догоравшей веткой в руке покачал головой.
— Что это значит? — тихо спросил потрясенный С'тэн.
— Это значит, что у тебя сразу появилось, по крайней мере, два выхода.
Слуга Нечистого посмотрел на него дико, точно затравленный зверь. Казалось, необычное происшествие на какое-то время заставило его забыть обо всем — даже о гневе Великого Магистра. Чужестранец же мгновенно вернул его в действительность — в ту самую действительность, где С'тэну считанные часы, а, возможно, всего минуты оставалось быть таким, как сейчас, осознающим себя и свободным. То, что его ожидало…
— Каким образом С'каро определяет твое местоположение? — быстро спросил Ральф.
— Великий Магистр? — растерянно переспросил С'тэн.
— Да-да, он самый. — Ральф, видимо, торопился.
— У меня с собой искатель. Вот.
— Отлично, — лишь мельком взглянув на протянутый медальон, кивнул чужестранец. — А теперь слушай внимательно. Вот здесь, — Ральф показал головой на невидимую границу, за которой только что на глазах у всех троих исчезла его рука, — проход в другие земли. Стоит туда войти, и никакой магистр, сколь велик бы он ни был, тебя не найдет. Только нужно поторопиться. Пробитый зверем лаз почти наверняка скоро затянется.
Он сделал паузу — С'тэн не шелохнулся.
— И еще один вариант: ты оставляешь здесь, на этой тропинке, свои вещи, и мы сейчас же отсюда уходим. Втроем. — Чужестранец испытующе посмотрел на совершенно потерявшегося слугу Нечистого, которого лунный свет делал похожим на мертвеца.
— Они не поверят, что я ушел туда. Они все равно будут меня искать… — беспомощно пробормотал С'тэн. О том, чтобы шагнуть в неизвестность, очевидно, не могло быть и речи.
— Выбирай, или мне придется… Ты ведь не думаешь, что я позволю тебе встретиться с членом твоего Круга и навести на свой след С'каро…
С'тэн покачал головой.
— Да хоть бы и позволил, — безжалостно продолжал Ральф. — Ты лучше меня знаешь, что от Великого Магистра прощения не дождешься: ты его подвел, и он тебя просто уничтожит. Хотя, зачем уничтожать: живой ты гораздо полезнее — можешь пригодиться для опытов. А так у тебя, по крайней мере, появится шанс…
Если бы кто-то сейчас заглянул в сознание С'тэна, он бы поразился хаосу, который царил там в этот момент. Молодой человек пытался сосредоточиться, но мысли метались, словно безумные: Его Величество Разум, единственно, кто мог и должен был их подчинить, в панике бежал, оставив на произвол судьбы своего хозяина, слабого и беззащитного.
— Быстрее, — почти без нажима, но все же достаточно жестко, проговорил Ральф.
— Они смогут отыскать меня еще и по медальону! А если снять медальон, исчезнет моя ментальная защита! — сразу опомнившись, с отчаянием выдавил из себя С'тэн.
— Я дам тебе другой.
— А ваши следы? Они поймут, что я был с вами! — С'тэну точно доставляло удовольствие нагромождать все новые и новые препятствия, делающие его спасение невозможным.
— Господи! — наконец не выдержал Ральф. — Ты мог просто идти по нашему следу или… Да в конце концов, какая разница, что они там подумают, если мы будем уже далеко! Пусть попробуют сначала догнать…
— Почему ты со мной возишься?
— Сейчас нет времени — я объясню потом…
С'тэн резко развернулся и пошел к дому, из которого все трое вышли около получаса назад, — Риу было дернулся, собираясь идти за ним, но Ральф сжал его руку и покачал головой.
— Он сейчас придет, — чуть слышно объяснил он и не ошибся: очень скоро С'тэн уже возвращался обратно.
— Искатель положи вместе с вещами и оставь здесь, а медальон — долой, — вполголоса командовал чужестранец. — Нет-нет, карту тоже. Стой! Дай-ка взглянуть. — Развернув свиток из желтого, похожего на пергамент, материала, Ральф ненадолго застыл, погрузившись в его изучение…
— Все, — наконец произнес он, сворачивая карту и протягивая ее С'тэну. — А теперь бежим…
Риу подумал, что Ральф имел в виду «быстро уходим» — юноша помнил, с какими предосторожностями пробирались они внутри ограды оставленного поселка, — но ошибся: чужестранец в самом деле помчался, правда, точно по проложенный ими же тропинке. Замыкающим оказался С'тэн, а Риу, который находился теперь непосредственно за Ральфом, на ходу пытался осознать все то, что произошло.
Юный охотник уже давно оставил всякие попытки понять, спит он или бодрствует: делать-то все равно было нечего. Как ни крути, а приходилось подчиняться тем правилам, которые устанавливала жизнь. Мысли Риу легко перелетали с одного события на другое, однако он не терял нить рассуждений и в конце концов пришел сразу к нескольким выводам. Во-первых, Ральф, конечно, не был никаким слугой Нечистого: теперь уж в этом не оставалось ни малейшего сомнения. Во-вторых, не стоило и удивляться тому, как быстро чужестранец покорил сердце самого Риу: похоже, примерно то же самое, и не менее быстро, произошло прямо на его глазах со С'тэном. Риу очень многого не понял из разговора лысого с Ральфом, зато уяснил самое главное: чужестранец знал такое, что для слуги Нечистого было необыкновенно важно. И последнее: люди, жившие много лет назад в поселке на опушке Тайга, один за другим случайно попадали в таинственную зону и не находили дороги назад из неведомых земель, вход в которые был невидим, и тем не менее существовал.
С трудом поспевавшему за своими спутниками С'тэну было сейчас не до исчезнувших когда-то в неведомых землях переселенцев. Он думал о себе. Отлично понимая, что после сделанного шага дороги назад больше не существовало, С'тэн все равно машинально продолжал перебирать в голове всевозможные варианты. Что было бы, например, исполни он в точности приказание Великого Магистра? Учитель действительно пришел в страшную ярость, когда С'тэн доложил о нарушении его запрета. Но…
Едва С'тэн дошел в своих рассуждениях до этого момента, как сердце екнуло, а затем забилось в несколько раз быстрее. Вдруг все дело в этом злополучном запрете приближаться к развалинам, и Великий Магистр ничего иного не заподозрил? Тогда мысли о неизбежном наказании — лишь плод разыгравшегося воображения! Почти уверившийся в ошибочности выбранного пути, С'тэн, однако, вовремя вспомнил, что вряд ли сумел бы скрыть от Великого Магистра правду, и невольно снова успокоился.
