Закончив свои дела под этот то и дело доносившийся от дикарки писк, разведчик, наконец, подошел к ней и присел на корточки. Темные глаза выражали полную покорность. Можно было не сомневаться: то же самое было и в мыслях Ло — врать, как он, цивилизованный человек, она просто не умела. Тогда Ральф вытащил нож и перерезал веревки.
Да, он не ошибся: она не кинулась на него с когтями, а наоборот — забилась в угол; хотя разведчик, скорее, предпочел бы первое: Ло глядела на него со страхом, смешанным с великим обожанием. Теперь без его разрешения она не посмеет даже приблизиться, теперь каждое его желание — для нее закон. Такого понятия, конечно, в ее сознании не существовало, но Ло, похоже, нашла нечто вроде своего идеала, и ее сердечко то сладко замирало, то трепыхалось от ужаса, что он вдруг рассердится и прогонит… Что Ральф как раз и собирался сделать.
Надев куртку и закинув на плечо сумку, разведчик, ни слова ни говоря, направился к выходу. Так и есть: Ло осталась на месте. Вышел наружу, отошел на несколько шагов — то же самое. Это уже было серьезно. Ральф назвал ее имя — и девчонка пулей вылетела из шалаша.
— Ну, и что теперь прикажешь с тобой делать? Куда я тебя дену, а? — нахмурившись, спросил разведчик: улыбнуться было равносильно самоубийству.
— Извини, дорогая, но нам придется расстаться. Иди, — показал он рукой в сторону от себя. — Уходи — я так хочу… Уходи! — последнее Ральф сказал уже резко, почти со злобой и снова показал рукой, чтобы она шла прочь.
И Ло поняла — поняла и не посмела ослушаться. Разведчик проводил ее глазами и быстро пошел в другую сторону. Ему надо было торопиться: до встречи с Карлосом оставалось всего ничего, а пройти предстояло еще немало. При этом не стоило забывать и о Тайге, который никогда не скупился на неожиданности. Одна из таких — в лице Ло — уже встретилась на пути Ральфа, но если произойдет что-нибудь еще, он, наверняка, опоздает.
Об этом разведчик думал с невольным опасением; от Ло ему, предположим, удалось отбиться… Впрочем, удалось ли? Ральф ничего не слышал, но чувствовал: девчонка находилась где-то поблизости; ее умение передвигаться абсолютно бесшумно просто поражало. Ну, ничего, подойти она все равно не посмеет, а там, глядишь, потихоньку и отстанет — пытался утешить себя разведчик. Правда, если за дисциплинированность Ло он действительно готов был поручиться, то за себя он бы таких гарантий не дал. И не ошибся: когда примерно половина пути осталась позади, и Ральф, подстрелив какую-то птицу вроде куропатки, только раза в три крупнее, решил сделать привал, сердце его не выдержало.
Заслышав свое имя, Ло выросла словно из-под земли. Ральф разрезал птицу пополам и протянул девушке.
— Что еще? Что такое?
Лицо Ло выглядело подозрительно торжественно. Отдернув на всякий случай руку, Ральф торопливо продрался сквозь джунгли мыслей и вмиг покрылся холодным потом. Ну и дела, вот бы сейчас влип! Разведчик отрезал у злополучной птицы верхнюю фалангу крыла и бросил с трепетом ожидавшей Ло. Она покорно приняла и без единого звука скрылась в ближайших кустах.
Итак, это действительно были люди: Ральф только что получил еще одно тому доказательство. Отданная женщине половина добычи на языке данного племени означала ни больше ни меньше, как предложение руки и сердца. Разведчик же сделал ей прощальный подарок, то есть, другими словами, изобразил полный «развод»…
Вроде бы все верно, но несчастная птица просто не лезла Ральфу в горло: ведь что ни говори, а он испортил человеку жизнь. Сначала убил у этой девчонки мужа, затем поманил и бросил.
Напрасно разведчик утешал себя тем, что Ло, прояви он хоть малейшую слабость, без всякой жалости перекусила бы ему глотку или выцарапала глаза. Он оказался сильнее, а потому, и только потому стал для нее авторитетом. Да и что, собственно, такого произошло: ну, потоскует, потом вернется к своему поклоннику — тот для вида накажет и, конечно, простит.
Ральф мысленно себя одернул: не о том он думал — ох, не о том. Ему предстояла встреча с Карлосом, а у него в голове какая-то девчонка из полудикого племени. Или он таким способом инстинктивно пытался отвлечься? Нет, Ральф не боялся. Вернее, боялся, но не за свою жизнь и даже не сохранность памяти, как несколько дней назад — его беспокоила сама эта встреча. Сам Карлос: и как личность, и как его, Ральфа, родной отец. Вот отчего можно было сойти с ума.
Когда юный Ральф еще только занимался в школе разведчиков, один из инструкторов не раз упрекал его неумении планировать свою жизнь:
— Как ты можешь? Ты мужчина — значит, у тебя всегда должен быть четкий план действий, — то и дело повторял он.
Ральф лишь улыбался: его планы! Когда юноша еще пытался строить по ним свою жизнь, они обычно исполнялись частично или с точностью до наоборот. Зато, если Михаэль начинал действовать по наитию, то результаты всегда превосходили его самые удачные умственные построения. Заметив эту свою особенность, будущий разведчик «Sunrise» перестал тратить время на бесполезное занятие.
Вот и сейчас. Ну что, например, за план он мог выстроить для предстоящей беседы с Карлосом? Разве он знал этого человека, его характер, обстановку, в которой они будут общаться? Чего бывший разведчик, а ныне слуга Нечистого от него, Ральфа, хочет? Он ничего этого не знал, а следовательно, и любые заготовки выглядели бы, по меньшей мере, наивно, если не сказать глупо. Нет, здесь придется импровизировать… Обдумывая все это, Ральф вдруг настолько ясно осознал, на какой риск идет, что его изнутри словно ошпарило кипятком. Полное безумие! С другой стороны, разве у него был выбор? Нет, нет и еще раз нет: Карлосу он для чего-то нужен, и тот применил все имеющиеся у него средства, чтобы Ральфа заполучить. А поскольку этих самых средств у главы Серебряного Круга было, хоть отбавляй, — никакого выбора у разведчика, конечно, не существовало.
«Интересно, что бы посоветовал в такой ситуации инструктор? — подумал Ральф и улыбнулся: — Первым делом составь четкий…»
Однако он не успел до конца воспроизвести мудрые слова обучавшего его инструктора, потому что как раз в этот момент раздался пронзительный крик, тут же сменившийся рычанием и визгом. Первым делом Ральф решил, что на Ло кто-то напал, и бросился на выручку, однако, когда ему из-за кустов открылось место происшествия, сразу стало ясно, что, скорее, все случилось наоборот.
Страшно визжа, Ло повисла на шее здоровенного волосатого существа; она кусалась, брыкалась, затем, укрепившись ногами на его талии, начала буквально рвать кожу несчастного когтями — в конце концов, оба с ревом и урчанием повалились на землю, и Ральф поспешил воспользоваться этим и скрыться. Картина была ясна: брошенный муж выследил, наконец-таки, ветреную супругу да плюс к этому еще и вполне подходящий обед (то есть Ральфа), однако Ло потребовала сначала доказательств любви и преданности, а уже затем… Разведчик резко оборвал эту свою мысленную болтовню: на самом деле все было достаточно серьезно — и для него, и для Ло. Бедная девочка! Она ведь его спасла: предупредила и отвлекла охотника, чтобы дать новому возлюбленному время уйти.
