Зато сейчас не то что в траве, а даже в болоте наметился четкий след — это пузырилась потревоженная людьми трясина. Разведчик нехотя опустил ногу в болотную жижу. Он так устал, что хотелось лечь — прямо здесь, на берегу — и спать, спать, спать…
«Карлос…» — вновь напомнил о себе Нечистый.
«Ну, сейчас…»
Не терпится… Когда разведчик сообщил, что сдается в плен, Дэвид не просто обрадовался, он был прямо-таки счастлив: ни малейшего злорадства не почувствовал Карлос. Такое впечатление, будто бы Нечистый получил весточку от старого друга, с которым не виделся много лет. Знакомство-то и правда, старое — ничего не скажешь, но вот что касается дружбы…
Вода очень быстро набралась в сапоги, и, то ли она была слишком холодной, то ли от мысли, что пузырящаяся тропинка, по сути, ведет на Манун, разведчика начал пробирать озноб. С острова Грез — прямиком на остров Смерти. Карлос уже почти видел пустынный берег усеянного черными и бурыми камнями — действительно, будто мертвого — острова; наполовину скрытый скалами, уродливый кубообразный замок, гордо называемый Домом Голубого Круга; тусклое голубоватое — мертвенное — сияние коридоров, спускающихся ниже, ниже… в подземелье с рядом одинаковых дверей, ведущих в такие же одинаковые клетушки-камеры. Да, Рой ждал его, и ждал с нетерпением — как садист в предвкушении столько раз ускользавшей жертвы.
Карлос остановился. Оглянулся. Покрытый слегка пожухлой осенней травой, остров Грез практически весь был в тени — только верхушки деревьев еще освещало заходящее солнце. Пускай там совсем ненадолго задерживаются птицы — там было солнце, луна, звезды. Там была свобода! Впрочем… какая разница, если стоит лишь закрыть глаза, и…
«Карлос…»
Солнце уже давно зашло, но по-прежнему нечем дышать, и робкий ветерок почти не чувствуется в нагревшемся за день воздухе. Кажется, что вокруг никакого движения, но это не так: жар от земли постепенно поднимается вверх, перетекая в черное, сверкающее мириадами звезд небо, и создается впечатление…
«Карлос!»
…и создается впечатление, что звезды то вспыхивают, то гаснут — так же, как и светлячки в сплошной черноте сада…
«Карлос, ты что там — заснул?»
— Лонсо.
— Отец?
— Не поворачивайся.
— Хорошо.
«Карлос!»
— Слышишь? Тебя зовут, иди.
— Но я не хочу!
— Иди…
«Карлос…» — Дэвид испугался уже по-настоящему. «С'каро?» — присоединился к нему робкий «голос» ожидавшего на краю топи адепта.
«Да иду я. Иду…»
Досадливо морщась, разведчик продолжил путь через трясину…
Глава 10
В плену
— Мои люди где? — первое, что спросил Карлос у встречавшего слуги Нечистого.
— С ними все в порядке.
— Где они?
— Недалеко.
Уклончивость в ответах совсем не вязалась с почтительным поклоном, которым адепт приветствовал старшего по рангу.
— Безымянный Властитель, — опуская глаза под взглядом разведчика, начал оправдываться темный брат, — приказал…
Пока адепт объяснял, что общение между пленными запрещено ни больше ни меньше, как самим «Избранным из Избранных», Карлос, во-первых, до конца уяснил себе положение Дэвида на Мануне: проявиться в одном из членов Братства (в данном случае в С'лейне) и взять на себя управление Кругом — что может быть проще и естественнее для Нечистого. Это во-первых; во-вторых, разведчик пытался сообразить, знаком ли он со стоящим перед ним адептом. Эта характерная для всех слуг Нечистого мертвенная бледность, этот ничего не выражающий взгляд, а также полное отсутствие на голове какой бы то ни было растительности полностью стирали проявление внешней индивидуальности, превращая темных братьев практически в близнецов. Для нетренированного глаза, конечно.
Разведчик присмотрелся повнимательнее. «А-а-а, ну, как же — С'фил…» За все время пребывания Карлоса на острове Смерти всего один паренек пришел сюда сам и попросился в ученики. И первым делом схлопотал затрещину — за то, что по простоте душевной назвал «Невыразимого» Нечистым… Амбициозный парнишка, ничего не скажешь. Впрочем, аккуратный. И что сейчас особенно важно: свято чтит «табель о рангах».
— Я тебя понял, С'фил.
При всей своей скрупулезности в соблюдении постулатов Темного Братства на этот раз адепту не удалось сохранить полного самообладания: в его глазах промелькнуло то ли удивление, то ли удовлетворение. Опальный С'каро тем не менее по-прежнему оставался С'каро, и если пользующийся таким высоким авторитетом брат тебя помнит…
А Карлос еще и подлил масла в огонь, отметив значительные успехи С'фила в продвижении по иерархической лестнице. Все испортил подошедший в это время командир одного из отрядов лемутов. Ревун, без всякого сомнения, страшно боялся своего непосредственного начальника, но когда он случайно взглянул на Карлоса…
Уже во второй раз всего за несколько минут С'филу не удалось совладать с собой: зависть, смертельная черная зависть по отношению к тому, кто находится на недоступной для него высоте, загорелась в его обычно бесстрастных глазах. Естественно, весь гнев обрушился на и без того перепуганного лемута, а Карлос, глядя на бесконечный ужас, застывший на физиономии ревуна, в какой-то момент даже всерьез подумал, не попробовать ли перехватить власть. Но передумал: стоило лишь заглянуть в сознание полуобезьяны. Да, несчастный с ходу разобрался, что пленный гораздо опаснее распекавшего его сейчас начальника, но еще ужаснее был Тот, кто послал их сюда. Под его взглядом холодели и отнимались руки и ноги… Что ж, видно не судьба: тягаться с Дэвидом Карлосу было не по силам. Правда, в отличие от С'фила, разведчик никакой зависти по этому поводу не испытывал.
Гораздо больше его сейчас волновало другое: глядя на разлетавшиеся во все стороны искры от костра, Карлос прикидывал, как бы незаметно связаться с сыном и сообщить ему обо всем случившемся. Конечно, гораздо лучше было бы не втягивать его в эту историю, но во-первых, Михаэль все равно будет их искать; во-вторых, рано или поздно его самого начнет разыскивать Нечистый. Пока Дэвид даже и не подозревает, что в Канде находится еще один разведчик «Sunrise», однако стоит лишь заглянуть в сознание любого из десантников, как это сразу обнаружится. Впрочем, С'фил — Карлос следил за ним очень внимательно — мыслями пленных не интересовался. Во всяком случае, пока — или ему это было просто запрещено. А Дэвид… Того в первую очередь, конечно, интересовал сам Карлос — с него он, пожалуй, и начнет.
О том, что ему вскоре, возможно, придется оказаться на острове Смерти и снова встретиться с Дэвидом, разведчик не мог не думать. И все же не в его характере было сдаваться: до моря, где их ожидали корабли Голубого Круга, нужно ведь было еще добраться. Между тем, с каждым днем шансов на побег становилось все меньше: встречи с кем-нибудь из десантников Карлосу так пока и не удавалось добиться, с него самого буквально не спускали глаз. Лишь однажды, сканируя, по своему обыкновению, ментальный эфир, разведчик обнаружил, что их преследует один из так называемых освободительных отрядов, но… Силы были слишком неравные. Понимая, что люди идут на верную гибель, Карлос снова вошел в сознание командира и… преследование вскоре прекратилось.
