— Бот уж не знаю, а только беситься в подобной ситуации бесполезно: обстоятельства-то все равно сильнее тебя.
— А если я хочу их переломить? — садясь в кресло, поинтересовался Дэвид.
— Попробуй. Может, что и получится. Или…
— Или?
— Или поймешь, что кто-то или что-то сильнее тебя, а значит…
— Беситься опять-таки бесполезно, — досказал Дэвид. — Какой-то замкнутый круг получается — не находишь?
— Так выйди из него.
— И каким же образом?
— Прекрати биться головой в стену.
— Значит, по-твоему, я четыре тысячи лет топчусь на месте?
Карлос невольно вздрогнул: даже самые его смелые предположения по поводу возраста сидевшего напротив человека не простирались далее чем на две — две с половиной тысячи лет.
— Меньше.
— Да-а? — почти ласково, точно обращаясь к ребенку, протянул Нечистый: он, конечно, заметил, какое впечатление произвело на Карлоса только что названное число. И тихонько засмеялся. — А если немного поточнее?
— Пожалуйста, — уже своим обычным голосом отозвался Карлос. — В 5347 году от Рождества Христова некий Дэвид Рой, переполненный любовью и состраданием к окружающим, решает осчастливить человечество. Однако созданный им «Sunrise», увы, лишь усугубил проблемы молодой цивилизации. Правда, самой тяжкой бедой для нее явилась смерть вчерашнего Спасителя: ибо Дэвид Рой в возрасте тысячи семисот семидесяти одного года от роду, — выговорил он с особой интонацией, — скончался, и в тот же миг народился Нечис…
Дэвид ударил так стремительно, что Карлос не успел отклониться.
— На этом я, пожалуй, пока остановлюсь. Из уважения к твоим сединам. — Рой усмехнулся. — Но если ты еще раз назовешь меня…
— Не я один — тебя так называют все. — Карлос выплюнул выбитые зубы. — А вот это ты напрасно: есть поверье, что выбивший зубы берет на себя все беды и несчастья того, кто их потерял.
— Еще слово, и у тебя останется одна большая беда: тебе будет нечем жевать.
— Ты у меня спросил…
— Карлос… — Нечистый предостерегающе поднял указательный палец. И вдруг… Нет, наверное, это лишь показалось: на лице Дэвида на мгновение словно отразились все прожитые им столетия, однако еще больше Карлоса поразила горечь, промелькнувшая в черных, странно заблестевших глазах…
Ключ в замке повернулся чрезвычайно быстро и резко. Карлос долго не мог оторваться от закрытой двери. Дэвид ушел так неожиданно, что осталось невольное ощущение, будто бы он просто сбежал. Сбежал, чтобы не выдать своих настоящих чувств. Всю жизнь Рой только и делал, что коллекционировал знания, умения, но они нисколько не изменяли его: лишь повышали значимость Дэвида в собственных глазах.
И вот теперь, похоже, наступал критический момент: Рой заподозрил, что в чем-то ошибается, однако услышать подтверждения своим догадкам от других было выше его сил.
Впрочем, горевать о судьбе «несчастного» Дэвида, а особенно после того, что Карлос узнал от него в самом начале их разговора, было непозволительной роскошью.
«Черт… куда же он засадил четвертого зародыша?»
Пока что Карлос мог не сомневаться в следующем: во-первых, искать следует в пределах острова Смерти; во вторых, сам Карлос не подходил для этой операции в силу своего почтенного возраста. По той же причине отпадали и большинство членов Голубого Круга (разве что среди них имелся хайлендер). Далее. «Носитель» должен обладать совершенно определенным интеллектом, из-за чего подходил не всякий послушник: такой, как Торн, например, не годился, потому что его исковерканное сознание было сориентировано на беспрекословное подчинение. Таким образом, оставались: либо кто-то из послушников другого типа, либо пленники (исключая десантников «Sunrise» — ни один из них не обладал подходящим сознанием). Пожалуй, все. Только вот как понимать слова Дэвида: «Ни за что не догадаешься»? Нечистый явно намекал на какой-то подвох.
Пока выводы нельзя было назвать утешительными. Впрочем, положение могло оказаться куда хуже, если бы Карлос убил Дэвида нынешней ночью, а потом лет через пятнадцать вдруг народился бы «новый Нечистый»…
«Господи, благодарю тебя…»
Карлос вздрогнул: он и сам не ожидал от себя такого — это получилось невольно и совершенно естественно, что означало… Изменения, которые начали происходить несколько лет назад и которые Карлос пытался приостановить, продолжались сами собой… Или ускорились из-за пребывания на острове Грез.
Глава 12
На берегу
В течение первых суток Торн практически не отдыхал: брат С'каро сказал, что надо стараться уйти как можно дальше. А еще он сказал, что идти следует, не удаляясь особенно от моря, но и не подходя к нему слишком близко: «В море могут водиться очень страшные хищники; иногда они выбираются на сушу, поэтому надо быть все время начеку…»
Поселок, в котором родился и вырос Торн, находился на Востоке, однако, по словам брата С'каро, на Востоке располагался затопленный древний город: его следовало остерегаться. Опасны также были и другие заброшенные города, растянувшиеся по всему побережью: там можно заразиться какой-то страшной неизлечимой болезнью. Это Торн знал и без брата С'каро, как и то, что нужно поскорее раздобыть другую одежду: голубой, соответственно Кругу, плащ слуги Нечистого мог в любую минуту навлечь на своего обладателя несчастье.
Странный он, этот С'каро: Торн не видел еще ни разу, чтобы кто-то из темных братьев хотя бы улыбнулся — а уж чтобы смеяться… Можно подумать, ему нравится в темнице! И тем не менее, С'каро действительно жил когда-то на Мануне: так говорили между собой другие адепты, да и потом — он умел управлять стражами острова Смерти. Торна чуть не стошнило, когда эти огромные белесые черви вынырнули рядом с лодкой; но стоило сделать, как учил брат С'каро, и твари послушно исчезли.
Первый день прошел для Торна, словно во сне. Нет, молодой человек отлично помнил, как причалил к берегу, как потом оттащил подальше от воды и спрятал лодку — чтобы не сразу можно было напасть на его след. Однако в первый день Торн ни о чем не задумывался, зато во второй…
Масса воспоминаний, событий, лиц, которые юноша уже давно выпустил из памяти, вдруг обрушились на него. Брат С'каро предупреждал, что это обязательно случится, но Торн ожидал чего-то совсем другого; а вскоре в голове вообще началась какая-то путаница, и молодой человек, забыв про опасности, забыв о том, что нужно, чего бы это ни стоило, продолжать путь, забился в щель меж двумя камнями и, завернувшись в плащ, закрыл глаза… Но Торн не спал: временами он даже поднимал веки и наблюдал за тем, как шевелятся от ветра ближайшие кусты; на ветки садились насекомые (какие именно, было не важно), но он ничего этого не осознавал. Кусты, ветер, отдаленный шум моря… И вдруг…
Торн почувствовал на себе чей-то взгляд… потом холод камней за спиной… Однако возвращение в окружающий мир шло столь медленно, что, когда расстроенное сознание, наконец, переварило поступившие извне сигналы, было слишком поздно. Те, кто еще издали заметили Торна, уже успели развернуться и теперь шли прямо к нему. Впрочем — юноша не мог этого знать, — даже если бы он и не потерял ни одной лишней секунды драгоценного времени, он все равно был обречен. Молодой человек с ужасом глядел на приближавшихся к нему троих ревунов, своего бывшего наставника С'фила, хотя на самом деле бояться следовало в первую очередь не их…
