Карни взяла Лару за кадык и бесцеремонно принялась массировать его, потом ткнула степняка в живот кулаком. Тот задохнулся и стал кашлять, выхаркивая из легких попавшие туда из горла частицы крови.
— Силу соизмерять надо, сестрица, — недовольно вымолвила она, стирая выражение боли с лица Лару. — Могла и покалечить.
— В следующий раз пошлем тебя, — ответила та. — Посмотрим, как ты будешь аккуратна, после нескольких часов раздевающих взглядов, томных вздохов и омерзительных прикосновений!
— А то тебе не понравилось, Южир? — со смехом ответила Карни.
— Завидно?
Две другие ведьмы захихикали.
— А ну, хватит! — в голосе магистра сверкнула сталь, но потом он смягчился, — Успеете еще наговориться. Пора в путь! Впрочем, стойте. Попробуем кое-что сделать прямо на месте.
Магистр подошел к Басту и долгое время разглядывал его своими горящими глазами. Потом со вздохом сожаления отступил:
— Нет, он умеет прятать содержимое разума. Разумеется, я могу высосать из него все без остатка, но тогда мозг окажется необратимо поврежденным.
— Может быть, — робко сказала Карни. — Следовало дать им добраться до Города пауков?
— А откуда мы знаем, что вооруженные девицы или разбойники не убили бы их при первой же возможности? — спросил магистр, вновь превращаясь в сгусток темноты.
Карни поджала губы и промолчала.
Ведьмы, которым поручено было организовать «доставку тел», бормотали что-то, шевеля руками над утоптанной травой поляны, словно собирались заколдовать ее корни.
— Скоро вы там? — послышался раздраженный голос из плывущей между деревьями глазастой тьмы.
— Уже идет, — сказала одна из них, и вдруг взвизгнула высоким голосом. — Вот он!
Земля вздыбилась черным пузырем, потом словно взорвалась изнутри. Во все стороны полетели пласты дерна, потом растревоженная почва опала, открыв взорам большую воронку. Из нее торчали антенны-усики насекомого, размеры коего без труда можно определить как «титанические». Существо, скрывающееся в толще земли, высунуло лишь часть своей головы, но даже этого хватило, чтобы занять добрую половину поляны.
— Червь сам отнесет их? — спросила Южир.
— Конь может взять и одну из нас, — ответила Карни, идя в сторону воронки.
— Даже не думай, сестра, — Южир решительно заступила ей путь. — С пленниками поеду я!
— Совсем сдвинулась, — пожала плечами Карни, отступая в сторону. — Смотри, как бы тебе не сделаться такой же неженкой, как мужеподобные женщины из Города пауков. Я-то смотрю, сестричка, — откликнулась та, легко взваливая на плечи обоих мужчин. — А ты не проглоти ненароком язык от зависти.
— Больно мне нужны эти жалкие… жалкие… — замялась Карни.
— Самцы! — хором откликнулись вызвавшие подземного «коня» ведьмы, и принялись хихикать. Карни нахмурилась и двинулась к ним, грозная, словно штормовая волна.
— Сейчас я вам, младшенькие, крылышки поотрываю! — прошипела она, но ее сестры успели отбежать на безопасное расстояние.
— Не подеритесь тут, — проворчала Южир, усаживаясь на загривок гигантского червя.
В следующий миг Карни едва успела отскочить. Подземный конь выстрелил в небо своим огромным студенистым телом, разбрасывая черную грязь из самого нутра земли. Совершив в воздухе невероятный поворот, титан обрушился в воронку головой вперед. Мелькнул кольчатый раздвоенный хвост отвратительного розового цвета, и тут же пропал из вида.
— Ну, наследил! — вздохнула одна из «младшеньких», подходя к неровному краю воронки, уходящей в темную бездну. — Заделывай теперь.
— Работайте, — усмехнулась Карни. — Вам полезно. А я пошла за магистром.
Она странными скачками двинулась по поляне и вскоре пропала за деревьями.
Сестры посмотрели друг на друга и прыснули.
— Экие они все же задаваки, — сказала одна, хлопая в ладоши и издавая длинный свист.
— Точно, — кивнула головой вторая, сплетая длинные тонкие пальцы в замысловатый узор. — Особенно Карни. Одно слово — ведьма!
И они вновь захихикали.
На поляну выбежала вереница муравьев, следом появились богомолы и жуки-носороги. Последним из чащи выбрался устрашающего вида навозный жук, деловито катящий впереди себя облепленный листьями и камнями серый ком.
Одна из сестриц поморщилась и отошла от скарабея подальше, вторая страшно зашипела на самку богомола, попытавшуюся улизнуть обратно в чащу. Муравьи принялись деловито засыпать воронку, пока богомолы, к полному неудовольствию скарабея, стали делить на части серый кокон.
— Успеем к самому интересному? — спросила одна ведьма, не без опаски глядя в разверзшуюся глубину.
— Должны, — серьезно ответила вторая. — Уж больно любопытно.
Она захихикала, в то время как первая строго изрекла:
— Пора становиться серьезнее, сестричка.
ГЛАВА 20
ЧЕРВЬ
Примерно в эти самые минуты Баст очнулся и попытался вскочить — но не тут то было! Его руки и ноги оказались стянуты клейкими тенетами — даже на подбородке он ощущал липкую и прочную нить. Где-то рядом ворочался Лару, и Пророк, неимоверным усилием приподняв голову и повернув ее в нужную сторону, обнаружил, что приятель находится в точно таком же положении.
В голове правителя стали всплывать отрывочные воспоминания о недавней схватке.
«Так кто же та девица, что возникла посреди леса, морочила нам голову, а потом расправилась, словно с двумя несмышленышами?»
Но более насущные проблемы отвлекли степняка. Когда мучительная боль, терзавшая избитое тело, стала отступать, он ужаснулся: бесконечный мир вокруг исчез, уступив место земляной кишке, со стен и сводов которой свисали длинные корни и какие-то мочала, а внутри пахло сыростью, тленом и еще чем-то — одним словом, могилой.
Травмированной при ударе о землю спиной Баст чувствовал, что его ложе конвульсивно вздрагивает, по нему идут волны мышечных сокращений, оно дрожит и колыхается. Стены проносились мимо с приличной скоростью хорошей степной пробежки. Живое ложе ползло куда-то, везя его и Лару в пугающую неизвестность.
Будучи по натуре человеком деятельным, Баст не мог просто лежать и размышлять о том, что он, верно, попал в некий особый ад для жителей открытых пространств. Вместо этого он принялся раз за разом отрывать затылок и силиться натянуть нить на подбородке. Это оказалось довольно-таки болезненным занятием, но через некоторое время он почувствовал, что эластичная нить ослабла. Тогда Баст, невероятно вытянув верхнюю губу, коснулся ее, со вздохом омерзения подтянул к нижней губе, и принялся перетирать нить зубами.
«Видел бы меня сейчас Лару, — думал он, стараясь подбодрить себя неуклюжей шуткой. — Должно быть, для Пророка Великой Матери у меня странноватое выражение лица…»
